Кишон кивнул в сторону здания. Путники подошли к единственной двери. Кишон потянул за железное кольцо, и изнутри пахнуло душистым теплом. Майя невольно улыбнулась — ах, упасть бы на пол прямо здесь и уснуть!

В зале сидели в основном мужчины, хотя, впрочем, имелось и несколько женщин — худых, жилистых, с обветренными лицами. По трем стенам комнаты располагались три очага, и в одном из них жарилась на вертеле оленья туша, от запаха которой у Майи немедленно потекли слюнки.

Путники вошли. К ним шагнул очень высокий — невероятно высокий, Майя таких никогда не видала — человек, шевелюра которого знавала лучшие дни. Он махнул рукой, приглашая их входить, и низким рокочущим голосом приветствовал новых гостей. Говорил он по-дагомейски, однако не вполне чисто, с небольшим акцентом.

— Добро пожаловать, путники, — дружелюбно улыбнулся он. — Хотите хлеба и вина? Сюда, садитесь здесь, у огня. Эмили! — рявкнул он так, что затряслись стены. — Отдыхайте, я поесть принесу. Устали, видать, с дороги-то.

— Благодарю, — сказала Майя, старательно подражая его акценту. Они уселись у ревущего очага. Майя мгновенно согрелась, лицо ее порозовело. Приветствовавший их великан — мужчина средних лет — в несколько широких шагов пересек залу. Женщина — жена? — торопливо составляла на поднос еду. Остальные гости обернулись к вошедшим, окинули их внимательным взглядом, а затем вернулись к беседе.

Сквозь рев пламени и гул голосов Майя уловила обрывок фразы:

— …это в медвежьем-то помете? Во имя Чишу! Руку мы там нашли, человеческую руку. Оторвал ее мишка и сожрал, одни косточки остались. И то сказать, кто ж бродит по горам на зиму глядя? И сожрут, и не жалуйся потом!

Майя удивленно моргнула и обернулась. Эти слова принадлежали коротышке с грудью, напоминавшей пивной бочонок, и такому широкоплечему, что из него, пожалуй, можно было бы выкроить двоих. В курчавых медных волосах коротышки проступала плешь, жесткая заостренная бородка была скорее каштановой, нежели рыжей. За массивным стулом коротышки лежал, положив голову на лапы, огромный охотничий пес с короткой жесткой шерстью и неотрывно смотрел на Майю.

Но поразительней всего были не слова, а речь незнакомца, ибо в ней отчетливо слышался акцент жителя Прай-Ри — произношение, какое нечасто услышишь в самом сердце Дагомеи.

— Ну уж нет, и не просите. Я-то эти горы исходил вдоль и поперек, и вот что я вам скажу: дураков на свете хватает. Особенно которые богатенькие. Будто буран разбирает, у кого денежки водятся! Вот однажды шел со мной один, так его молнией шандарахнуло. А я рядом стоял, вот как с тобой сейчас, аж шерсть на руках дыбом. Как на духу! Аргус его жрать кинулся, я еле оттащил. Клянусь Чишу! Медвежатину жрать — жри, а человека не дам!

Он потрепал собаку по голове и расхохотался, держась за брюхо. Собравшиеся вокруг слушатели вторили ему грубым смехом.

Майя пригляделась. Коротышка говорил громко, и потому все внимание присутствующих было приковано к нему. Рыжие волосы в Дагомее редкость. Он из Прай-Ри, это наверняка. Лет на десять-двенадцать старше Майи. Судя по широкой улыбке, коротышка был вполне доволен своим положением. На поясе у него Майя подметила два метательных топорика и длинный нож, да и голодающим этот тип не выглядел.

Великан-хозяин поставил на стол грубый поднос с хлебом, орехами, сыром и лесными ягодами.

— Мяса тоже принесу, как дожарится, — пообещал он. — Согрелась, красотка?

Майя кивнула и еще раз поблагодарила.

— Сколько стоит ужин? — спросила она.

Великан отмахнулся от вопроса, только головой покачал:

— Кто ж это с голодного берет плату? Мы люди простые, живем своим трудом. Что имеем, тем и поделимся.

Тут уж Майя насторожилась. Неужели они забрели в мастонскую деревню?

— Спасибо, вы очень добры. А что это за человек вон там, у того камина? — спросила она.

Великан широко улыбнулся.

— Это-то? Говорит, что он лучший следопыт и охотник Дагомеи. Я так и понял, что вы его ищете. Это он принес оленя. Звать этого парня Джон Тейт. Вам ведь охотник нужен, верно? Мы уж знаем, как явился кто незнакомый, значит, за охотником пришел.

— Познакомьте нас, пожалуйста, — попросила Майя, ощутив прилив тепла, которое не имело никакого отношения к огню в очаге. Дорога не зря привела ее в это уединенное селение. Все свершилось по воле Истока.

Великан кивнул, подошел к коротышке, нагнулся, шепнул ему что-то на ухо. Взгляд коротышки оставался безмятежным. Охотник кивнул и жестом велел собравшимся расходиться. Его послушались, но неохотно, неприязненно поглядывая на Майю с кишоном. Джон Тейт не спеша сполз со стула и, грохоча тяжелыми башмаками по грязному полу, подошел к путникам. Пес поднял голову и навострил уши, но не сдвинулся с места.

Майя умирала от голода, однако отодвинула теплый хлеб и орехи и посмотрела на охотника. Взгляд его карих глаз скользнул по изорванному платью, по потрепанному наряду кишона, по лицам, на которых застыло загнанное выражение. Охотник подтащил стул, развернул и уселся на него верхом, уложив на спинку толстые, как окорока, руки.

— Вы, значит, через горы перевалили, — уверенно и не спеша произнес он. — Да еще с той стороны. И дошли живыми. Бывает же, — он кивнул кишону. — Что, волков повстречали? Шрамы-то того… Вижу, изрядная была стая, и голодная к тому же. А руки-то изрезали! Кровососки прицепились, ясно. Знаю я их — как залезли под кожу, так сразу надо выжечь, а не то так вырезать. Болезнь от них, мозги плавятся, — охотник весело хмыкнул и покачал головой. — Ну, понятно, обратно вам лезть незачем, и я вам не для того нужен. Что ж вы тогда тут делаете, а?

Майя втайне возликовала — вот тот самый проводник, которого им так не хватало! Вот только надо быть осторожней и не сказать лишнего.

Она решила пойти на хитрость.

— Не ожидала встретить здесь человека, который говорит на языке Прай-Ри, — заметила она, переходя на тот же язык. Чужие слова рокотали, перекатываясь, и на лице охотника Майя прочла удивление. Дернулся уголок рта, и охотник ответил девушке широкой улыбкой.

— И я не ожидал, красотка, — ответил он, коротко наклонив голову, а потом ударил кулаком по столу, отчего тарелки на подносе запрыгали, а их содержимое полилось через край. — Клянусь Чишу! — рявкнул он и гулко расхохотался, так что от звуков его хохота содрогнулись стены. — Еще утром на триста миль окрест не было ни единого человека, который понимал бы мой родной язык! Ох и соскучился я по нему! Кто ты, моя госпожа? — он наклонился к Майе и цепко вгляделся ей в глаза. — Ты ведь не из наших, даром что говоришь чистехонько, не отличить от любой нашей девицы.

Майя посмотрела ему в глаза и быстро взвесила возможные ответы. Ей нужно завоевать доверие и уважение этого человека, решила Майя, а значит, надо, чтобы он понял, как важна ее миссия. Угрозы тут не помогут. Майе не хотелось называть себя, но она чувствовала, что эта встреча неспроста, этот человек может ей помочь — недаром их свел Исток.