в правильных печах у вас пекут,

Вино — не то, ведь бочки то из бруса,

У нас — из серебра, вкус придают».

Чурила не остался там в сторонке:

«Давай мы будем биться об заклад,

Чтоб каждый день три года в одежонке

Всё в новой, да такой, чтоб князь был рад».

Дюк срочно матушке посланье пишет

И отправляет с тем письмом коня.

Туда — обратно конь, он еле дышит,

Одежду привёз в злате, бег не зря.

Никто в три года верха не достигнет.

Чурила новый спор им предложил -

Кто с маху бурну реку перепрыгнет,

Тот и заклад солидный б получил.

Не знал Чурила — конь у Дюка славный,

Он брат коня, что Муромца возил.

Дюк реку перепрыгнул — в споре главный,

Чурилу Дюк из речки той тащил.

Владимир долго наблюдал за спором,

Ведь молодёжи свойственно играть.

Тогда Чурила предложил с укором:

«Хвастун ли Дюк? — Поехать б описать».

Владимир предложенье принимает,

Отправил к Дюку молодцов отряд.

У города вдруг ступор возникает,

Пожар? — То крыши золотом горят.

Дюк их к себе, однако, приглашает,

Встречает Дюка-мать тех молодцов.

По просьбе Дюка мать всё открывает,

Смотрели долго, князю шлют гонцов.

Мол, князь, богатство то неисчислимо,

Бумаги надо — Киев весь продай,

Продай Чернигов, чтоб чернил хватило,

Что делать дальше, сам ты, князь, решай.

И сели пировать, такое дело –

Что у былины этой нет конца.

Да, молодёжь во всём излишне смела,

Не надо б слушать бредни молодца.

***

Сказ об Иване Грозном и его сыне

Давно в Царь-граде обитал по жизни Грозный царь,

Иван он был по имени — великий государь.

Был сын один-единственный и Федором зовут.

Там жили все любимыми. Беда же тут как тут.

Раз на мосту калиновом Иван заводит речь:

«Здесь много было хожено. А сколько крови течь?»

И обвинят сына он, мол, есть его грехи,

Кричит: «Ведите в полюшко и голову снести!»

Молчат все слуги верные, Скорлютка-вор встаёт,

Берёт сынка он за руки и в полюшко ведёт.

Но весть о том злодействии то от Москвы летит

До самого до Киева, там дядюшка сидит.

И в весточке слова звучат, случилась, мол, беда –

Померкло солнце красное, похоже, навсегда.

Вскочил Микита-дядюшка на быстрого коня,

Летит к Москве он реченьке, в те чистые поля.

Скорлютка саблю поднял там, но дядюшка успел:

«Не по тебе задание, подавишься с сил дел.

Беру с собой царевича. Татарина ищи -

Его и срубишь голову, её то и тащи».

Царевича во Киев-град он быстренько увёз.

Скорлютка срубил голову, а чью, то не вопрос.

Отвозит эту голову до батюшки-царя

И говорит: «Вот голова, в мешке ж лежит не зря».

А царь Иван кручинится, мол, зло он совершил,

Ведь нет на сына жалобы, он на него грешил.

И шесть недель прошло с того, и панихиде быть,

Повсюду — поминание и в Киеве б служить.

Иван-царь рядом с Киевом, он слышит пир идёт.

Зачем же то веселие, коль в трауре народ?

Он обвиняет дядюшку, что в горе не сидит,

А дядюшка Микита тот ему и говорит:

«Могу тебя обрадовать — ведь Федор твой живой!»

Иван стал снова радостный от весточки такой.

Сыночка он за рученьки за белые берёт,

Целует в уста сахарны. Ликует весь народ.

***

Сказ об Иване-пастушке

Жил-был Иван на свете, пас для селян коров,

Нашёл он как-то речку, решил добыть улов.

Три дня его мережка(12) пустою всё была,

На третий видит — щука, приятные дела.

Но щука непростая то рыбина она,

Она сказала Ване, что будет, мол, жена.

Что вовсе и не щука, а девица-краса.

Ванюша удивился — такие чудеса.

Зажили они славно, настигла вдруг беда.

Царь умер в этом царстве, ушёл от всех «туда».

На троне сын остался и начал он мечтать -

Нужна жена такая, чтоб лучше не сыскать.

Искали все бояре, искали все князья,

Пришли к царю, сказали, что поиски все зря.

Что лучшая невеста — уже давно жена,

Ивану, мол, досталась, царя же злость взяла.

— «Чтоб получить невесту — Ивана погубить,

Придумайте заданье, чему нельзя и быть».

Придумали, конечно, позвали пастуха.

«За ночь расчисть лесочек, что простоял века.

Вспаши, посей пшеницу, обмол, как в царску в печь.

Муку доставишь утром, к поминкам» — вот их речь.

Иван грустит на лавке, жена же говорит,

Я сделаю, как надо, и спать ему велит.

В ночь позвала, кто должен, — царей и королей,

Нечистотой силы тоже, похожей на зверей.

Всё сделали для Вани, муку к царю отнёс,

Но новое заданье — построить за ночь мост.

— «От дома и до церкви удобно чтоб ходить,

Злачёные перила, ковры там постелить».

Опять в раздумье Ваня, опять жена: «Поспи»,

Идут жене на помощь всё те же короли.

Царь утром удивился. Кричит он Ване в дверь:

«Сходи на тот свет Ваня, к отцу, он там теперь.

Спроси, как жить, мне, Ваня, и где найти жену,

А чтобы без обмана — лишь запись я приму».

Иван еще печальней, жена опять: «Не вой».

Ей короли приносят клубок, чтоб дать с собой.

Клубочек же волшебный, на тот свет приведёт.

Иван пошёл по нитке, доходит до ворот.

Ворота те открылись, он проскочил туда,

Идёт давно уж Ваня, вдруг видит — ерунда.

Черпали очень дружно две женщины воды

И в озеро другое всё лили без нужды.

— «Ты попроси там, Ваня, чтоб нас освободил,

Кто этим порученьем давно нас наградил».

Идёт Ванюша дальше, двух видит мужиков,

Каменья, что таскают, без смыла труд таков.

Те тоже попросили освободить от бед –

Таскать те камни вечно без траты на обед.

Зашёл на мост Ванюша и видит — рыба-кит,

Узнать та тоже молит, когда уплыть велит.

Приходит Ваня к двери, сидит там старичок,

Ивана расспросил он, тот рассказал, что мог.

И дверь ему открыли, встречает царь-отец,

Послушал он Ивана и молвил, наконец.

— «Пусть сын отроет клады, чтоб нищим их отдать,

Мне с этих денег му'ку приходится принять».

Иван сказал, мол, ладно, выходит