Сидя в темноте, Никровляев не знал, день сейчас или ночь. Мерцающая полоска света в щели под дверью никогда не гасла. Время тянулось бесконечно. Сколько он уже здесь? Неделю или месяц? Сначала его желудок требовал вина и мяса. Вспоминался вкус куропатки, супчик из крабов, печёная картошечка. Ладожская щука под соусом с белыми грибами. Знаменитый торт ресторана Савой. Но каждый раз ему приносили какую-то бурду с куском черствого хлеба. Желудок долгое время сопротивлялся этой бурде, не хотел принимать. Всё требовал хотя-бы жареную курочку с рисом по-кантонски, котлетку по-пожарски с пюре и грибочками. Прошли долгие часы томления и вот он уже рад крупинкам гречки в гороховой жиже и кускам ржаного хлеба. Похлебав, Никровляев сворачивался калачиком на подстилке и засыпал. Но это ему не всегда удавалось — мешали крики. А еще разные мысли. Сначала мыслей было много. Он думал, почему же его начальник Дышкин забыл про него. Вроде бы у них были неплохие отношения. Общие посиделки с проститутками в бане. Ну да, расстались на том, что из-за столкновения в метро Дышкин обозвал его дураком, но при этом проявил отеческую заботу и отпустил в больницу. Потом Никровляев вспомнил, что сам написал кляузу на Дышкина. Значит, кляуза попала обратно к Дышкину и тот решил отомстить. Зная Дышкина, Никровляев удивлялся, как тот его еще не расстрелял. А может, решил помучить, как следует. Ну что ж, такова горькая ирония судьбы. Никровляеву хотелось рыдать от отчаяния за свою загубленную жизнь. Теперь он понимал, каково это просидеть в душной камере. И тут ему вдруг вспомнилась девушка Анастасия. С каким достоинством она держалась на допросе, не умоляла, не плакала. Чувствовалась аристократическая порода. Ну, она, конечно, знала, что папенька её рано или поздно вытащит. А его Никровляева никто не спасет. Никому он не нужен. С такими мыслями он и уснул.

Разбудил его лязг засовов и громовой возглас:

— Никровляев! На выход!

Конвоир вывел его в коридор, поставил лицом к стене и куда-то пропал. Мимо вели сидельцев из другой камеры. Никровляева схватили за шиворот и толкнули вперед за ними.

— Пошевеливайся!

— Это какая-то ошибка, — бормотал Никровляев, — Я свой.

В ответ он получил пинка, другой конвоир молча ткнул его штыком винтовки.

Задержанных вывели из тюремного корпуса во внутренний двор и, подгоняя штыками, затолкали в длинное помещение похожее на пустой ангар или гараж. Там находились еще пять человек. Среди них две женщины. Никровляев узнал уголовника Шляпу, тот тоже его заметил.

— Не понял, что за дела? — кричал Удакин, размахивая руками, — За что мокруху пришили! Я честный вор! Я ни при делах! Товарищ, подтвердите, что я ваш сотрудник! Я шкляморку подписал! Вы же мне обещали!

Никровляев не успел ответить, как раздался выстрел. Чекист в кожанке метким выстрелом из револьвера сразил Удакина в голову, тот повалился на землю, посыпанную песком и опилками. Больше никто выступать не пытался.

Удакина отволокли в сторону, остальных построили перед кирпичной стеной, в которой было множество пробоин. Никровляев заметил еще картонные макеты с силуэтами людей. Мишени, новые и простреленные, стояли перед ними. В воздухе витал запах порохового дыма. Ближе к выходу расположились красноармейцы с винтовками.

Появился прокурорский чиновник в круглых очках. Он бегло и невнятно зачитал по бумажке обвинительное заключение. Никровляев не мог расслышать, что тот гундосил. Какие-то отрывки доходили до его сознания.

Именем Светской Федерации… суд постановил… по статьям… ведение в СССР шпионской деятельности и вредительство в энергетике транспорта, в Нархамате путей сообщения… антисветская организация, которая занималась вредительством в различных отраслях промышленности и на транспорте… заговор инженерно-технических работников… Контрреволюционная пропаганда… Шпионаж… пособники антисветского блока… Подготавливали террористическую акцию… иностранную интервенцию и свержение светской власти… вредительская работа по срыву планового строительства путём создания кризисов в топливоснабжении, энергохозяйстве… диверсионная деятельность, направленная на разрушение производительных сил светской промышленности…

Упоминался метрострой, дескать, вредители сорвали пуск новой станции метро «Держинская», которую планировали открыть к 1 мая, а из-за деятельности террористического подполья пуск переносится до исправления последствий диверсии…

— Приговорить к высшей мере наказания — расстрелу…

Никровляев понял, что дело совсем плохо, и отчаянно закричал: — Позвольте! Это ошибка! Я же не метростроевец, я сам оперуполномоченный транспортного отдела!

Другие тоже пытались протестовать и возмущались каждый на свой лад.

— Что происходит? Я буду жаловаться! — блеял какой-то командировочный.

— А что такое метро? Я никогда там не была! Это что? Поезд под землей? — визжала женщина.

— Приговор приведен в исполнение! Дело о контрреволюционном подполье закрыто, — чиновник захлопнул папку.

Никровляев решил, что это просто дурной сон и провалился в темноту…

Дело о покушении на мумию

Дело о пропавшей мумии от Московского уголовного розыска вел оперуполномоченный Тимур Холмогуров. Раскрыть преступление по горячим следам сыщику не удалось. На место происшествия прибыла оперуполномоченный Особого отдела НХВД Рената Дамирова.

— Привет МУРу и товарищу Тимуру! — с ухмылкой поздоровалась хамиссарша.

— Товарищ Рената Дамир, да будет мир! Здесь у нас хищение государственного имущества. Банальная уголовная статья. Ограбили медицинский институт. Причем тут транспортный отдел НХВД?

— Меня перевели оперуполномоченным в Спецотдел.

— Ого! Как у вас быстро всё меняется. Поздравляю с повышением! Это надо отметить.

— Можно, а ты какой ресторан порекомендуешь?

— Я бы сходил в "Прагу".

— Фу, нашел, что предлагать, это столовая Моссельпрома. Комплексный обед что ли нам кушать?

— Зато какие люди там бывали! А какие вкусные расстегаи! Как там писал Маяковский: "Там весело, чисто, светло и уютно, обеды вкусны и пиво немутно!"

Рената рассмеялась.

— Скажу по секрету, эту столовку скоро закроют и передадут нашему ведомству.

— Знаю я ваши секреты. Любой житель Арбата скажет, что это лучшее место, откуда удобно следить за выездом товарища Скалина из Кремля к себе на дачу.

— Товарищ Холмогуров, не болтайте лишнего, а то мне придется вас арестовать.

— Так вы сами начали.

— Закроем тему. Докладывайте, что здесь произошло?

— Предварительным следствием было установлено следующее, — Холмогуров перешел на официальный тон и рассказал всё, что удалось узнать на данный момент.

Происхождение капсулы неясно. Её обнаружили во время недавней инвентаризации. Документов на неё не нашли, но есть предположение, что капсула поступила на баланс Института путем национализации частного морга, принадлежащего похоронному бюро "Вечный путь". Владелец похоронного бюро нэпман Шнеркин исчез в неизвестном направлении еще в 1928 году, бросив на произвол судьбы все свое оборудование, в частности криогенные установки с находящимися внутри замороженными трупами граждан. В его конторе были обнаружены несколько забальзамированных голов неустановленных граждан, гробы оригинальной конструкции, чучела домашних животных и тому