Ладно, разберусь с этим позже.

Поднимаюсь по лестнице с одним желанием: найти свои сигареты и наконец-то закурить.

----

[i]лайнер — контурная тату-машинка (бьет тонкие линии).

Honey Candy — перевод «Медовые конфеты».

Город — твой двуликий зверь,

Для тебя он днём откроет дверь,

А вот в полночь он объявит тебе:

— Ты враг, враг парней, что ищут драк,

Им плевать кто трус, а кто смельчак,

Город прячет в недрах стаи волков.

(с) Ария «Раскачаем этот мир»

Глава 5 (начало)

Проснулась я от жуткого грохота.

Подскочив на кровати, долго пыталась понять причину оглушающего шума, пока не сообразила, что это всего-навсего музыка, доносившаяся из комнаты Раша.

Играло что-то тяжелое. Пели по-русски, но слов я разобрать не смогла — видимо, мои барабанные перепонки едва справлялись с задачей не лопнуть, куда уж там до вникания в смысл текста.

На часах — начало восьмого!

Учитывая, что из-за ночного экзамена, устроенного Рашем, легла я в четыре утра, напрашивался вопрос: этот мужчина вообще спит?.

Ну ладно, сам не спит, так пусть хоть другим не мешает!

Эх, как жаль, что он вернулся, так хорошо жилось одной эти два месяца.

Вот уж действительно: все хорошее быстро заканчивается.

Едва я успела подняться на ноги и натянуть джинсы, как в квартиру влетела Лера. В забавной розовой пижаме она пулей пронеслась по комнате и, даже не постучавшись, распахнула дверь в комнату Раша.

Музыка тут же поутихла.

— Рашик, с возвращением! — прокричала, смеясь, повиснув на широченных плечах мужчины, который стоял около стереосистемы. — Как же я люблю твои неожиданные возвращения!

— И тебе здравствуй, белобрысая.

— От белобрысого слышу! — Лера, наконец, «спустилась на землю», прекратив цепляться за Раша. — Я уже отвыкла от твоих утренних подъемов, подумала, что это Макс врубил музыку.

— Я реально чуть не огреб, пока она не сообразила, что это доносится из твоей квартиры, — на пороге появился Макс, уже в джинсах и клетчатой рубашке, но с взъерошенными волосами и заспанным лицом. Видимо не одной мне помешали наслаждаться таким желанным сном.

— Меня можно понять, ведь только вы, как настоящие динозавры, продолжаете слушать это старье, — посмеиваясь, оправдывалась Лерка, наблюдая, как мужчины обнимаются, похлопывая друг друга по спине в знак приветствия.

— С возвращением.

— Спасибо, друг!

— Ну что, рассказывай: как поездка, все прошло удачно? — Подпрыгивая на месте от нетерпения, Лера сейчас напоминала маленького ребенка, жаждущего немедленно получить ответы на свои вопросы. Раш же явно не спешил с рассказами. Будто желая потянуть время, он начал неспешно натягивать футболку, которую вытащил из сумки.

Так и не дождавшись ответа, Лера переключилась на пластырь, которым была заклеена тыльная сторона ладони мужчины. Вопросы посыпались один за другим просто с космической скоростью.

— Ой, а это что? Новое тату?! Как так? Ты же всю правую руку обещал под мои татуировки! Кто мастер?! Покажи!

Я напряженно ждала, когда Раш ответит, кто мастер, и потом уже мне придется рассказывать историю своего ночного «открытого урока». Сказать по правде, не терпелось похвастаться Лере, что я сама смогла настроить машинку, да к тому же совсем неплохо набросать эскиз.

Но, удивив меня, Раш не стал прямо отвечать и на этот вопрос, в очередной раз доказав, что он до ужаса странный тип.

— Пришлось сделать. Показать пока не могу. А насчет руки… Хочешь, бери взамен ногу, правую. Всю! — Смеясь, мужчина вышел из спальни, направляясь к холодильнику.

— Ох, ну как откажешься от такого заманчивого предложения. А будешь и дальше разыгрывать из себя саму таинственность, я и вправду ногу заберу — наколю тебе там купола!

— Да хоть профиль Сталина! Испугала.

Осмотрев пустые полки холодильника, Раш недовольно захлопнул дверцу.

— Ты мне лучше расскажи: почему без моего разрешения юное дарование оставила тут жить.

Все тут же повернулись, наконец-то вспомнив о моем существовании. Лера даже глазом не моргнула, казалось, не особо переживая о недовольстве хозяина квартиры.

— Ну а что, девочке жить негде, а квартира все равно пустует. Что мы не люди? Вот накопит она на свои курсы, выучится. Еще будешь рассказывать, что у тебя жила известная художница.

Черт! Черт! Черт!

Хотелось зажмуриться и убежать. Ну почему Лера решила рассказать именно об этом? Сейчас Раш решит, что я ему соврала и вытолкает меня за дверь.

Что ж за невезение-то?!

— На курсы говоришь? — сложив руки на груди, мужчина окинул меня пристальным взглядом.

— Забей, это у них там свои заморочки. Я уже даже не вникаю во все тонкости, — Макс махнул рукой и, направляясь к выходу, проговорил: — Хватит болтать, пошли лучше к нам завтракать, тут все равно есть нечего.

— Точно, вот за завтраком все и расскажешь! Я — накрывать на стол. Через десять минут жду всех у нас.

Когда дверь захлопнулась, в комнате повисла гнетущая тишина. Я стояла, уставившись в пол, ожидая, когда Раш начнет кричать или выкидывать мои вещи из окна.

— И почему это мы ничего не рассказали нашей спасительнице? — Спросил негромко, пересекая комнату и неспешно приближаясь ко мне.

Деваться было некуда, я еще ниже опустила голову, понимая, что придется рассказать о своем обмане.

— Мне пришлось…

Ох, как все было сложно. Не хотелось пускаться в долгие объяснения, да и сама я не могла до конца понять, зачем придумала это вранье о курсах.

Не хотела, чтобы Лера жалела меня еще больше? Да!

Боялась, что она заставит меня отправиться к тетке или откажется помогать, чтобы я уехала к родне? И это тоже.

А еще много причин, которые даже мне казались глупыми, а такой человек как Раш не захочет их даже слушать.

— А мне почему правду сказала?

— Вы бы не поверили насчет курсов…

Это я знала наверняка: он бы точно почувствовал, что я вру, и тогда пришлось искать крышу над головой и новую работу. Я на интуитивном уровне понимала, что Рашу нужно говорить правду, хоть и не смогла бы внятно объяснить почему.

Поднимаю взгляд, пытаясь разгадать, как расценивать молчание мужчины, и вижу, что он улыбается. Видимо, ему польстило, что я считаю его более проницательным, чем Леру, а может, попросту боюсь ему врать. Ясно одно: моя маленькая ложь сошла мне с рук, а это не может не радовать.