— Ладно, я думаю, не будет худа, если ты останешься на зиму. Но при условии, — управляющий назидательно покачал пальцем, — что ты станешь вести себя почтительно и работать, как обещал. Кстати, прекрати болтать эту чепуху о Нитях…

* * *

Осенью слухи начали распространяться еще шире; люди шептались на Встречах, в винных погребках, на дорогах, на кухнях и чердаках. Тревога нарастала; к тому же, урожай в этот Оборот оказался довольно скудным после щедрости предыдущего лета. В Керуне сады пострадали от засухи, а в Нерате — от ужасных наводнений; две шахты в Телгаре обрушились. Многие были уверены, что все это сулит начало новых и чудовищных бедствий…

— Будет Прохождение? — Кегрин пристально взглянул на торговца, потом нахмурился. — Да, поговаривают. Только я в это не верю.

Он давно знал Боргальда; тот являлся человеком прагматичным, прекрасным каравановожатым и более всего заботился о своих упряжках и тягловых животных — огромных медлительных волах, пересекавших из конца в конец материк. Торговец не был склонен к фантазиям, но сейчас в его словах чувствовалась убежденность.

— Мне тоже не хотелось бы верить, — грустный взгляд Боргальда скользил вдоль линии повозок, одна за другой исчезавших в широких воротах холда Телгар. Он кивнул, отрешенно загибая пальцы, когда очередной фургон проезжал мимо. — Но уже столько людей считает, что они придут! Можно не верить в это, но лучше принять меры предосторожности.

— Предосторожности? — повторил Кегрин, бросив на Боргальда испуганный взгляд. — Какие предосторожности могут спасти от Нитей? Ты знаешь, что они творят? Падают с чистого, ясного неба и сжирают человека вместе с костями! Ничего не остается, кроме пряжек от башмаков! Они слопают самого большого из твоих быков раньше, чем ты успеешь щелкнуть пальцами! А поля… Что они делают с полями! После них соломы не найдешь! — Кегрин содрогнулся, излагая эти сведения, почерпнутые из баллад одного старом арфиста.

Боргальд фыркнул.

— Я же сказал, что собираюсь предпринять кое-какие меры. Как мои прапрадеды в свое время. Караван Амхольда возит товары и грузы со времен Первого прохождения. Нити не остановили предков, и меня они тоже не остановят.

— Но… но… они убивают! — Кегрин остановился, потрясенный этой простой мыслью.

— Только если получишь прямой удар. Какой же дурак останется снаружи во время Падения!

— Но они проедают дерево и шкуры… все, кроме камня и металла…

— Кегрин неожиданно махнул рукой. — Нет, это не может оказаться правдой! Ты слишком долго странствовал, Боргальд, и наслушался чепухи от разных глупцов. — Это не чепуха! — торговец упрямо стиснул челюсти. — Ты еще увидишь… Но не беспокойся, я вывезу твои грузы из Керуна и Айгена. Говорю же, я принял меры! Уже заготовлены металлические листы, чтобы прикрыть повозки, а быков я спрячу в пещере. Ни человек, ни животное не достанутся Нитям в караване Амхольда!

Кегрин содрогнулся, словно ощутив обжигающее прикосновение Нити пониже спины.

— Для вас, холдеров, все проще, — добавил Боргальд с некоторым презрением. — Скалы, толстые стены и глубокие норы, — он махнул рукой в сторону мощной громады Телгара, — залог вашей безопасности. Зато сердца у вас мягкие, а души подвержены пустым страхам.

— Пустым страхам? — взвился Кегрин. — Интересно, где ты укроешься, если Нити застанут тебя посреди степей!

— Можно всюду проехать и по горным дорогам, недалеко от пещер. Только путь будет подольше, цена — повыше.

— Цена повыше! — Кегрин разразился смехом. — Вот ты о чем, друг мой! Конечно, все эти слухи о Нитях для тебя прекрасный повод увеличить цены! — Он нежно похлопал Боргальда по плечу. — Ладно, готов ставить два к одному, что в этот Оборот Нити не коснутся даже кончика хвоста у твоих быков. Боргальд протянул ему широкую ладонь.

— Заметано. Всегда знал, что в тебе половина крови — битранская.

Они известные спорщики.

Их беседу прервал бодрый голос мастера, у которого работал Кегрин.

— Ха, да это же Боргальд! Был ли удачным твой путь? И как там дела с моим грузом? — Не дожидаясь ответа, он повернулся к Кегрину. — А ты чего ждешь? Веди почтенного Боргальда в мастерскую. Забыл, что ли, как надо принимать гостя?

— Идем, Боргальд, я провожу тебя, — смущенно пробормотал Кегрин.

* * *

Ранней весной следующего Оборота Фэкс встретил смерть в поединке с Ф'ларом, всадником бронзового Мнемента. Это случилось во время Поиска, когда крылья Бендена разлетелись по всему материку, чтобы найти девушку, достойную запечатлеть золотое королевское яйцо — последнюю надежду драконьего племени, зревшую в теплых песках Площадки Рождений. Хотя каждый повелитель холда вздохнул с облегчением при вести о гибели тирана, непривычная активность всадников встревожила их. Слухи о скором пришествии Нитей, притихшие зимой, снова начали гулять по дорогам и обитаемым долинам, оживленные Поиском. Один взгляд на драконов напоминал народу о том, кто может защитить его — как и о долге перед Вейром. Нашлось немало людей, в душе которых смерть Фэкса и Запечатление новой королевы возродили былые мечты…

— Ты не передумаешь, Пешар? — изумление лорда Винсета почти граничило с яростью. Чего же еще надо этому ремесленнику? Конечно, он был гением кисти и добросовестно восстановил все старые фрески, украшавшие парадный зал Нерата, а заодно сделал замечательные портреты всего семейства благородного лорда… Но, во имя Первого Яйца, разве он мало предложил парню? Винсет, подавив раздражение, спокойно произнес: — Я полагаю, новые условия договора не оставляют желать лучшего.

— Ты был, несомненно, очень щедр, — ответил Пешар с грустной улыбкой, которую дочери Винсета находили весьма волнующей, хотя она раздражала их отца. — Я не придираюсь к договору и не желаю спорить из-за второстепенных деталей, мой лорд. Дело не в этом. Просто настало время, когда я должен собираться в путь.

— Но ты провел здесь три Оборота…

— Точно, лорд Винсет, — лицо живописца, вытянутое и печальное, озарилось улыбкой. — Больше, чем в любом другом Великом холде.

— Неужели? — Винсет был даже польщен.

— Да. Так что мне пора двигаться дальше, чтобы побывать в других местах этого чудесного мира. Новые впечатления, мой лорд интересуют меня гораздо больше, чем безопасность и щедрая плата. — он поклонился и, словно извиняясь, развел руками.

— Ладно, если странствия необходимы, чтобы поддержать твой талант, я не против. Отправляйся этим летом. Я попрошу мастера рыболовов дать тебе место на судне. Но я надеюсь, что ты вернешься, когда…

— Мой господин, я вернусь, когда придет время, и сердце мое затоскует по цветущим садам Нерата, — любезно произнес Пешар. После второго изящного поклона он развернулся и покинул кабинет Винсета. Нератскому лорду потребовался целый час, чтобы сообразить, что двусмысленный ответ живописца был твердым «прощай». Он не собирался ждать лета; никто не видел следов, оставленных им на дороге, что вела из холда Нерат на север. Весь остаток дня лорд Винсет был определенно расстроен; он никак не мог понять, чего же не хватало парню. Здесь ему отвели целую анфиладу комнат — включая мастерскую, где Пешар обучал нескольких способных юношей; ему даровали высокое место за столом, три смены одежды и крепкого бегуна. К тому же в кармане у мастера всегда бренчали марки — Винсет не скупился на серебро!