На несколько секунд я впадаю в полнейший ступор. Совершенно не знаю, что делать и как подойти к сестре так, чтобы ее не испугать. Но после беру себя в руки и начинаю медленно приближаться. Я даже предполагать боюсь, что у нее могло произойти. Я сестру еще никогда в таком состоянии не видела, а уж про внешний вид я вообще молчу. — Даш, — шепотом произношу ее имя и подхожу ближе. Сестра меня не слышит и продолжает всхлипывать. Господи, да что здесь могло произойти? — Даша, — присаживаюсь рядом с сестрой и прикасаюсь к ее руке, она тут де вздрагивает и поворачивается ко мне. — Ты приехала, — хрипит в ответ и тут же бросается мне на шею, такое ее поведение заставляет меня напрячься. Не то, чтобы мы никогда не были так близки, просто сестра совершенно не любитель подобных проявлений чувств, а сейчас… Наверное если бы она не рыдала, то я бы уточнила все ли с ней хорошо. Но сейчас, делая выводы по ее внешнему виду, я сама знаю ответ на свой вопрос. С ней ни черта не все в порядке! — Конечно приехала, разве могло быть иначе? — я прохожусь пальцами по ее волосам. Я не знаю, как поступить в такой ситуации. Стоит ли ее сейчас расспрашивать что произошло или подождать пока она сама захочет что-то рассказать. Но я никак не могу избавиться от плохих мыслей. — У меня телефон сдох, я не смогла тебе позвонить и сказать, где именно нахожусь. Я думала, что ты попросту меня не найдешь. Я умалчиваю тот факт, что если бы она так громко не всхлипывала и не подвывала, то я бы непонятно сколько ее искала в окнах данного заведения. — Но я ведь нашла, все хорошо. Продолжаю гладить ее по волосам и закусив нижнюю губу все-таки ничего не могу с собой поделать. Я не выдержу пока Даша сама созреет рассказать хоть что-то. — Даш, тебя кто-то обидел? — У меня не получается скрыть эмоций. По голосу сразу понятно, что я жутко нервничаю и даже не знаю, что сделаю, если сестра сейчас скажет, что ей кто-то сделал плохое. Как минимум я ворвусь сюда и найду отца. Потребую, чтобы он наказал того, кто посмел обидеть сестру. — Нет, с чего ты взяла? — Даша тут же отлипает от меня и начинает вытирать лицо от слез. — Ты плачешь… Я не хочу говорить о том, что ее внешний вид так же тонко намекает на то, что дела обстоят очень и очень хреново. — Меня никто не обижал, — сестра начинает поправлять одежду и стрелять в меня недовольным взглядом. — Тогда что произошло? Почему ты здесь… в такое время? — Я совершила глупость. Действовала на эмоциях… Это все из-за того, что отец сегодня сказал, кому захотел меня отдать. Я… я… Она смотрит как будто мимо меня. Взгляд стеклянный, перепуганный. Господи, да что же она натворила? — Что, Даш? Ты мне можешь сказать все, ты же знаешь, — я пододвигаюсь ближе к сестре, хочу, чтобы она чувствовала мою поддержку. А самой страшно до одури, что она могла успеть натворить? Предчувствие чего-то плохого никак меня не покидает. — Я хотела замуж за другого. Надеялась, что отец когда-то все-таки начнет думать о нас. Я его так давно люблю, Лиз, никогда не осмеливаюсь на что-то большее, чем просто надеяться… А сегодня… Отец убил меня одной фразой. Все мечты разрушил… Внутри все холодеет, она с таким лицом это произносит. Так, будто осуществила свою мечту и теперь знает, что за это снесут голову с плеч. — Даш… — Лиз, только ты меня не осуждай, хорошо? Ты должна понять меня как никто другой. Сегодня я четко осознала, что никогда не смогу быть с мужчиной, которого давно люблю. Меня просто отдадут на растерзание монстру и всем будет плевать как я себя при этом чувствую. — Дашка, что ты натворила? — Произношу шепотом, сестра смотрит прямо мне в глаза, и я вижу, что она сама в шоке. — Я была с тем, кого люблю уже, черт знает сколько времени. Сама к нему пришла. Сама захотела… — По телефону ты мне сказала, что совершила ошибку… — Я представляла все не так, — она обнимает себя за плечи, — я думала, что если пересплю с ним, то влюбленность сразу испариться. Уйдет… Исчезнет. — Но этого не произошло? — Все стало только хуже, теперь я осознала, что больше никогда не смогу с ним быть, никогда больше не смогу его поцеловать… Отец отнял у меня право быть счастливой, Лиз, понимаешь? И когда придет время с тобой он сделает то же самое…

В такси мы едем молча, каждая из нас погружена в свои мысли. Даша перестала плакать и всхлипывать. Кажется, полностью успокоилась и это хоть немного удерживает меня от того, чтобы впасть в полнейшую панику. Я все не понимаю если она была с тем, кого так любит и так этого хотела, тогда почему находится в таком состоянии и виде. Что произошло между ней и тем мужчиной? До дома мы доезжаем быстро, на дорогах нет пробок. Радует то, что дома не горит свет, значит отца все еще нет. Это первый раз, когда я этому действительно рада. Расплатившись с водителем, мы с сестрой выходим из машины. Я все еще хочу продолжить наш разговор. У меня осталось куча вопросов, но я не знаю как сделать это так, чтобы не оттолкнуть от себя сестру. — Даш, подожди, — я бросаюсь вслед за сестрой, которая уже вовсю несется к дому, — ты уверена, что все хорошо? Уверена, что… Я начинаю мяться и тут же опускаю взгляд вниз, под пытливым взглядом сестры. — Уверена в чем? — Она уже полностью взяла себя в руки, от той Даши, которая была в беседке, не осталось и следа. — Что тебя не обидели? Если он что-то сделал… — Он не сделал ничего из того, на чтобы я сама не дала свое согласие. От ее ответа я поднимаю взгляд и смотрю ей в глаза. — Даш… кто этот мужчина? Неужели он настолько бесстрашный, что даже не побоялся гнева нашего отца? А Айдарова, которому обещана сестра? Я даже представить боюсь, что он моет сделать. И тут дело даже не в том, что возможно он до одури одержим Дашей. Тут дело в том, что этот… другой мужчина, которого так любит моя сестра, нанес Айдарову оскорбление. Я ведь видела на что он способен сегодня. Он того огромного мужика на ринге так уделала, что страшно стало всем вокруг. Я даже представить боюсь, какие могут быть последствия от его удара. А что если он захочет наказать сестру, за то, что она сделала? Господи, о чем же Дашка только думала? — Это не имеет значения, — она подходит ко мне ближе, — пообещай мне, что все что сегодня произошло, останется нашим секретом. Я непонимающе на нее смотрю, неужели она думает, что я могу это кому-то рассказать? — Конечно это останется между нами, — киваю в ответ. — Отец никогда и ни при каких обстоятельствах не должен узнать, что я это сделала. Сестра тут же начинает нервничать, это видно по тому, как она кусает губу, и как ее глаза начинают бегать из стороны в сторону. — А тот мужчина… ты уверена, что он ничего и никому не скажет? — От моего вопроса у сестры вообще начинают подрагивать руки. — Не скажет, он жить хочет, — я вижу страх в ее взгляде. Да я бы, и сама сейчас на ее месте дрожала от страха. — А он знает… про Айдарова? — Я все-таки задаю вопрос, который так сильно меня волнует. — Я ему сказала… Когда уже все закончилось. Даша отходит от меня и тут же мчит в дом, я бросаюсь за ней. — И что он сказал? Даш, подожди! — Сказал, что я дура безмозглая и что его под удар поставила. Чуть ли не силой выволок меня на улицу и сказал, чтобы я даже не вздумала заикаться о том, что между нами было! Сестра кричит, ее лицо покраснело, а в глазах сейчас я вижу бурлящую ярость. Я даже не знаю, что сказать, стою на месте и просто молча на нее смотрю. — Что ты молчишь? Да, вот так вот бывает! Он меня трахнул и вышвырнул! Я оказалась ему не нужна, он не захотел из-за меня подставляться! Она продолжает кричать, а я понимаю, что ей сейчас нужна только поддержка. Мое мнение вряд ли ее успокоит и от него ей точно не станет легче. — Он подонок, — делаю шаг к сестре, беру ее за руку, — жизнь его еще накажет, никогда плохие поступки не проходят просто так, всегда есть ответка от вселенной. И его настигнет его расплата. — А меня, Лиз? Я ведь поступила ужасно, подло. Я просто… просто не подумала. Была злая, на отца, на тебя, на весь мир. Я совершила глупость. Что будет, если Айдаров догадается, что я больше не девственница? Он же не возьмет меня замуж, да? Тогда отец разорится, и мы все окажемся на улице. Господи, что же я наделала? — Мы что-то придумаем. Он не узнает. Я обнимаю Дашку очень крепко, прижимаю к себе. Мы обязательно что-то придумаем.