– Уилл и Джессамина, не поубивайте друг друга, пока меня нет. Генри, а ты…

Но Генри ничего не слышал: он зарылся в трактат Аль-Джазари «Книга знаний об остроумных механических устройствах». Шарлотта махнула рукой и вышла вслед за Софи.

Как только дверь закрылась, Джессамина насмешливо взглянула на Уилла:

– Если уж от меня никакого толку, то что здесь забыла она? Не хочу никого обидеть, но ей точно не отличить одно заклинание от другого. Правда, Тесса? Кстати, Уилл, ты и сам на уроках витаешь в облаках. Держу пари, ты не отличишь подчиняющее заклинание от рецепта суфле!

– «Я безумен только при норд-норд-весте; когда ветер с юга, я отличаю сокола от цапли»[3], – задумчиво протянул Уилл, откинувшись на спинку стула.

– Джессамина, нам сгодится всякая помощь, а Тесса любезно пришла на выручку, – на полном серьезе ответил Джем. – Уилл, прекрати цитировать «Гамлета». Генри… Генри!

Генри оторвался от книги и растерянно замигал:

– Что тебе, милая?.. – Он недоуменно оглянулся в поисках жены: – А где Шарлотта?

– Приехали Безмолвные братья, она пошла к ним, – пояснил Джем, ничуть не рассердившись, что Генри принял его за жену. – А знаете, по-моему, Джессамина в чем-то права.

– Видимо, солнце взошло на западе, – вполголоса заметил Уилл.

– В чем же? – с нажимом спросила Тесса. – Нельзя бросать начатое на полпути. Ведь это все равно что сразу отдать Институт Бенедикту Лайтвуду!

– Я и не предлагаю все бросить! Вместо того чтобы рыться в прошлом, надо предугадать будущее. Если поймем, что задумал Мортмэйн, обязательно сможем остановить его.

– Мы знаем и прошлое Мортмэйна, и его дьявольский замысел, – сказал Уилл, кивнув на стопку газет. – Родился в Девоне, был корабельным врачом, разбогател на спекуляциях, увлекся черной магией. Теперь собирается править миром, встав во главе огромной армии механических существ. Обычная история, с этими амбициозными юношами всегда так…

– Не думаю, что его замыслы настолько грандиозны, – перебила Тесса. – Ему вполне хватит Британской империи.

– В самую точку. Но дело не в этом: нам известно, откуда он взялся. Что поделаешь, если все оказалось столь прозаично. Впрочем…

– Впрочем, что? – раздраженно переспросила Джессамина, переводя взгляд с Уилла на Джема. – У меня от вас мурашки – порой кажется, будто вы читаете мысли друг друга!

– Впрочем, я готов согласиться с Джемом: биография Мортмэйна, почерпнутая из газет, – полная ахинея. Это просто набор слов, много лжи и капелька правды. В газетах мы ничего не найдем, он все сочинил для репортеров, чтобы им было о чем писать. Какая разница, сколько у него пароходов, важно узнать, где и у кого он учился черной магии.

– И за что он так ненавидит Сумеречных охотников, – добавила Тесса.

Уилл снисходительно взглянул на нее:

– Разве он нас ненавидит? По-видимому, это просто жажда власти. Без охотников Мортмэйну не сможет противостоять никто, при такой-то армии.

Тесса покачала головой:

– Нет, все не так просто. Мне кажется, он отчаянно ненавидит нефилимов. Это что-то глубоко личное, как-то связанное с теми золотыми часами. Он пытается отомстить нефилимам за причиненную ему боль или несправедливость.

– Компенсации! – воскликнул Джем, уронив перо.

Уилл изумленно уставился на него:

– Мы что, в слова играем? Каждый говорит первое пришедшее на ум слово? Тогда вот вам, «генуфобия». Это иррациональная боязнь коленок, если что.

– А как называется вполне рациональная боязнь назойливых идиотов? – осведомилась Джессамина.

– В архивах есть раздел «Компенсации», – сказал Джем, не замечая насмешек. – Консул вчера упоминал о них, и эта мысль не давала мне покоя. Там мы еще не смотрели!

– Какие компенсации? – спросила Тесса.

– Когда обитатель Нижнего мира или же мирянин заявляет, что Сумеречный охотник нарушил Закон в отношении него, то он подает жалобу, требуя компенсации. Потом дело рассматривается в суде, и ему выплачивают определенную сумму – разумеется, если он соберет достаточно доказательств.

– Глупая затея, – возразил Уилл. – Навряд ли Мортмэйн подал бы официальную жалобу на охотников. Представляешь, как бы это звучало: «Сумеречные охотники причинили мне моральный ущерб, отказавшись умереть, когда я им велел. Требую компенсации! Вышлите чек А. Мортмэйну по адресу Кенсингтон-роуд, дом 18».

– Хватит паясничать! А если он не всегда ненавидел нас? Вдруг он пытался получить компенсацию, а ему отказали? Обязательно надо это выяснить, может, что-нибудь да всплывет. Пойду сообщу Шарлотте – пока брат Енох не ушел, пусть попросит Безмолвных братьев проверить архивы.

Он встал и откинул серебристые волосы со лба. Тесса тоже поднялась – ей вовсе не улыбалось оставаться в библиотеке с Уиллом и Джессаминой и слушать их перебранку. Генри ей был не союзник – он сладко дремал, уронив голову на раскрытую книгу. Находиться с Уиллом в одной комнате было просто невыносимо – легче становилось, разве что когда Джем рядом. Каким-то загадочным образом ему удавалось сглаживать острые углы, в его присутствии Уилл вел себя почти сносно.

– И я с тобой. Мне нужно кое-что спросить у Шарлотты.

Джем приятно удивился, Уилл смерил их взглядом и отодвинулся от стола:

– Что-то мы засиделись среди этих ветхих древностей! Мои прекрасные очи утомлены, а пальцы все в мозолях и порезах от бумаги! Видите?! – Уилл капризно растопырил пальцы. – Пойду проветрюсь.

– Так воспользуйся лечебной руной – иратци, кажется? – не сдержалась Тесса.

Уилл пристально посмотрел на нее. Какие все-таки красивые у него глаза!

– Что бы я без тебя делал, Тесса!

Девушка взглянула ему прямо в глаза:

– Всегда рада помочь.

Джем примиряюще тронул ее за плечо:

– Тесса, Уилл. Не надо!..

Но Уилл уже унесся прочь, на ходу набросив пальто и громко хлопнув дверью напоследок. Джессамина откинулась на спинку стула и прищурилась:

– Как любопытно.

Тесса судорожно заправила выбившуюся прядку за ухо. Как же она его ненавидела за это! Она для него никто, пустое место. И почему ей никак не удается взять себя в руки? Стоит только увидеть Уилла, взглянуть ему в глаза, как ее бьет нервная дрожь, не поймешь – то ли жгучая ненависть, то ли тоска и нежность… Будто по жилам струится яд, а единственное противоядие – Джем! Только с ним ей спокойно и легко.

– Пойдем! – Джем непринужденно взял ее за руку Английский джентльмен не позволил бы себе такой вольности, но Сумеречные охотники были гораздо ближе друг другу, чем миряне за стенами Института. Тесса обернулась, и Джем ласково улыбнулся. Его улыбка всегда была очень искренней, он не просто растягивал губы – он улыбался от души, всем своим существом. – Поищем Шарлотту.