из чего-то едва заметного, стать приливной волной, способной накрыть тебя с головой и утащить в самые глубокие пучины.

— Проклятье, да? — пробурчал себе под нос Вячеслав, и окончательно провалился в царство снов.

***

День у Славы не задался, начиная с самого утра. Для начала — он крайне плохо выспался. Всю ночь ему что-то снилось, но из тех снов, которые на утро толком и не помнишь, кроме того, что они были, и происходила в них какая-то чушь. За завтраком, вернувшееся к этому времени с работы мать потребовала дневник, и как следствие стала отчитывать за появившиеся в нём с момента последней проверки замечание и оценки. Благо, на Славину голову, превалировали там тройки, да кое-какие четвёрки. Поэтому на сей раз, для него всё ограничилось лишь напоминанием того, что с таким отношением к учёбе, всё что ему светит — местное ПТУ.

Но для самого Славы, сейчас подобные угрозы, были лишь шумом. Нет, он понимал, что тот кто по умнее, ну или тот, у кого есть деньги, может позволить себе университет. Или даже уехать в столицу учиться! А у кого нет ни того, ни другого, ограничится в лучшем случае, училищем. Но он не видел ни хорошего в первом, ни плохого, во втором. Для него куда важнее было соблюдение собственных принципов, быть верным слову и друзьям — делать всё по понятиям. И если поступать так — то и в жизни все как-нибудь приложиться. Правда, если бы у него спросили на прямую, как это так оно должно приложиться, и за счёт чего — внятного ответа он, разумеется, дать бы не смог.

Да и глядя на собственную сестру, которая с этого года стала первокурсницей, особой мотивации для прохождения этого пути не было. Мать на двух работах вкалывает, и денег и так почти никогда нет, а эта еще пять лет учиться собирается. В такой ситуации, для Вячеслава казалось нормальным уйти уже из этой школы, после девятого, и не обязательно даже в «путягу», а уже может и работать куда. Да к тому же дяде Жене, на рынок, и то в этом смысла было больше.

А когда Слава добрался непосредственное до своего средне образовательного учебного заведения, чуть ли не первым кого он там увидел — был Шмелёв Кирилл, собственной своей цветущей персоной. И, как и говорил ему вчера вечером Миха, на этом уроде не было ни синячка, ни царапинки. И вёл он себя так, будто и не состоялось никакой драки, в которой он вообще-то потерпел поражение. Это, в одно и то же время, и удивляло, и злило и интриговало Славу. Его нога ещё чуть-чуть побаливала, но он уже почти не прихрамывал на неё, и в принципе, если вынудит ситуация, дать ещё один бой, он, наверное, сможет. Конечно, сам он его провоцировать сейчас не станет, но готовым быть к такому исходу стоило.

— Нет, ну вы видели? — задал совсем очевидный вопрос Миха, когда они уже все сидели на своих местах, на задних партах, первого ряда, возле окон, класса. На самой последней парте Миша с Лёхой, перед ними, единолично занимая целый стол Слава, а за следующим Саня с Романом. Усаживаясь именно так, сидящим спереди нужно было лишь повернуться, и они все уже оказывались в «кругу своего общения».

— Да сложно не заметить. Действительно чертовщина какая-то, — Слава сидел в весьма удобной позе с закинутыми ногами на второй, никем не занятый стул и крутил в руках шариковую ручку.

— Вот и попробуй не проверить теперь, что он там котят сатане в жертву приносит, — выдавать подобные предположения у Романа получалось как-то само собой, без раздумий над произносимым.

— Гадость какая, — поморщился Саня, — откуда у тебя в башке только такое берётся?

— А у тебя есть лучше объяснение?

— Если ему там и правда сатана за жертву помогает, — произнес Слава, — нам всем «звезда». Большая, и яркая. Ну мне точно, по крайней мере.

— Э-э-э, Слав, ты чего? — уже забеспокоился Алексей. Задумчивость и серьезность друга была для него не привычна.

— Шучу, наверное. Но… надо бы разобраться. Стрелу ему забью. В субботы мы заняты, в воскресенье мне уже лень, значит на понедельник. Я с ним подерусь. А вы потом проследите, пойдет ли он опять туда. И если да, то выяснить чем он там занят. Я прям постараюсь, ему таких фингалов наставить, которые еще три недели синюшные будут.

— Ты и правду думаешь… — начал бы Саша, но Слава его резко перебил

— Нехрена я не думаю! Но глазами почему-то вижу то, чего быть не должно. Поэтому надо проверить, получиться ли у него этот фокус провернуть еще раз, и там уже думать!

Только Михаил хотел вставить свои пять копеек, как в класс вошел учитель, а в след за ним прозвенел и школьный звонок, откладывая дальнейшие обсуждения на потом.

Сосредоточиться на уроках, Слава в этот день толком не мог. В голову постоянно лезли посторонние мысли, сбивая и уводя его сознания в такие дебри, что он ловил себя на том, что понятии не имеет, о чем думал последние минут десять. Да и мелькающая на переменах морда Кирилла сбивала всё настроение куда-то под самый плинтус. Всё было не на своих места, не так как должно было быть, начиная с того что не о достойном ли сопернике мечтал сам Вячеслав? А теперь, наконец получив его, что мешает наслаждаться ситуацией? Так ли важно, какую такую чудодейственную Бадягу нашел Кирюша, что с ней синяки на следующий день сходят будто их и не было? Жаль только с ним, он ей вряд ли поделиться. А было интересно: вечерком подрались, намазались, а на утро снова готовы бить друг другу морды!

Но вот это и было проблемой. Синяк должен оставаться и болеть. Он должен учить и напоминать о допущенных ошибках. Где не успел увернуться, где подошёл слишком близко. А где — не на того нарывался. Это чуть больше, чем просто сгустки крови под кожей — это результат принятых решений. А если от них становиться так легко избавиться, в чем смысл? Все равно что за разбитую любимую мамину вазу, пригрозить ремнём, помахать им возле носа, но не выпороть.

Это и не нравилось