Замок Бидаш производит неизгладимое впечатление на путешественников! Несмотря на то, что он практически превратился в руины, точнее сказать – в прекрасный отголосок прошедших времен, ибо на нем лежит отпечаток былой славы и богатства рода де Грамонов. Возвышаясь над Бидузой, его стены отбрасывают длинную тень – словно вспоминание о чудесном сооружении, которым этот замок когда-то являлся. Но если пышность его отдельных деталей померкла, то достоинство и гордость не тронуты временем. Он всегда был великим Грамоном и останется им до конца веков! По крайней мере, сохранились тяжелые камни круглой башни, старинной обители эпохи Возрождения, и многочисленные павильоны, выстроенные в XVII веке.

Род де Грамонов восходит к старинным королям Наварры. Первым его прославил Гарсия, сеньор д'Аграмон, живший в начале X века. Славный род дошел до наших дней под знаменем герцога де Грамона. Но ради исторической справедливости следует признать, что самые первые представители Грамонов были настоящими грабителями, хищниками, уверенными в том, что все, находящееся в пределах их досягаемости, является их собственностью и принадлежит им. Их феодальная башня наводила ужас на любого странника или торговца, случайно попавшего в ее тень. Вот что сказал хроникер Матье Парижский о некоем Гийоме де Грамоне, который, как и прочие, вовсю орудовал в Средние века: «Прискорбно, что ни один паломник, ни один торговец, ни даже живущий поблизости человек не может пройти мимо, не будучи обобранным до нитки или убитым этим ночным разбойником». В самом деле, шум и ужас наполняли столетия, в течение которых состояние знатных родов Франции могло увеличиваться лишь с помощью копья и меча. Распри между Грамонами и их соседями Бомонами стали в XV веке причиной гибели старинного Наваррского королевства. Естественно, и отношения с испанскими соседями были не лучше. И в первую очередь расплачиваться пришлось Бидашу: в 1523 году разгорелся первый пожар, в котором погибли все защитники крепости, за исключением тех, кто был заколот напавшими испанцами. Огромная башня – это практически все, что осталось после этой катастрофы. Но вот в историю вмешалась и все исправила одна женщина…

16 августа 1567 года богатая наследница (и, следовательно, очень выгодная партия) Диана д'Андуан была выдана замуж (в возрасте тринадцати лет) за Филибера де Грамона, который был намного старше ее. Супруг подождал лишь несколько месяцев после свадьбы, а затем потребовал от этого «ребенка» исполнения своего супружеского долга.

Диана была очень красива, и это может служить единственным оправданием ее супругу, но она уж точно никогда не могла забыть об этой ночи на 21 ноября 1568 года, пережитой ею в Бидаше. Тогда она поняла, что физическая любовь является если не худшим из всех зол, то, по крайней мере, самой тяжелой работой. Из этого тяжкого урока она извлекла лишь холодность по отношению к любовным утехам. Во всяком случае, сердце Дианы было навсегда закрыто для ее супруга. Мадам де Грамон без жалоб и причитаний выполняла лишь то, что она сама считала своим тяжким долгом. Результатом ее безропотного послушания стало рождение двух детей: девочки по имени Катрин, которая не тронула душу матери, и мальчика, Антонена, появившегося на свет в августе 1570 года. Именно ему Диана отдала всю неистраченную нежность и любовь, которая часто будет слепой и чрезмерной. Эти непривычные чувства даже толкнут мадам де Грамон на то, чтобы убедить своего сына совершить преступление. Но не будем опережать события…

В течение еще целого десятка лет, до того дня, когда пушечное ядро при осаде Ля-Фера отняло руку (а вместе с ней и жизнь) ее мужа, Диана де Грамон вела образцовую жизнь, лишенную настоящих радостей и подлинных наслаждений. В 1579 году, в Бордо, она познакомилась с Мишелем де Монтенем, который стал ей навсегда самым дорогим сердечным другом.

Овдовев, красавица графиня начала разрываться между Бидашем, где она строила великолепный дом, своим родным замком Ажетмо (что в Шалоссе, где она любила отдыхать) и дворами в По и в Нераке, куда Диану постоянно завлекала ее подруга Екатерина Наваррская, дочь Жанны д'Альбре и сестра будущего короля Генриха IV, а также крестная мать ее дочери. Именно в это время она и решила поменять себе имя.

В те времена большим успехом пользовался роман «Амадис Гальский»[7]. Он повествовал о любви Амадиса и красавицы по имени Ориана. Графиня Диана читала и перечитывала эти рыцарские приключения, ибо они отражали ее собственные моральные принципы. Все дни она проводила в мечтаниях и в конце концов решила полностью изменить свою жизнь. Она чувствовала в себе душу старинной принцессы, и, чтобы окончательно убедиться в этом, она поменяла свое милое имя Диана на громкое Корисанда, под которым ей и суждено будет войти в Историю.

Пока же История лишь ждала ее. Еще с детства она хорошо знала юного принца Генриха Наваррского, который был одного с ней возраста. Издалека она неотступно следила за сложными перипетиями его брака с Маргаритой де Валуа, за ужасами Варфоломеевской ночи и, наконец, за бесконечной войной между Генрихом, который на тот момент был королем Наварры, и его свояком, королем Франции Генрихом III.

Отношения Генриха и Дианы можно было расценивать как самую теплую дружбу, но не более того. Однако 5 мая 1582 года, когда новоявленная Корисанда находилась в По (по приглашению Екатерины Наваррской), туда вдруг заявился Генрих Наваррский. Он переживал период глубокой депрессии, он устал, был измучен и даже болен. Естественно, он стал объектом всеобщей заботы. Его окружили таким нежным вниманием, что он просто не мог не отметить про себя ослепительную красоту Корисанды и не влюбиться в нее. «Он всегда предпочитал пышнотелых блондинок и молоденьких, едва распустившихся девушек, – писал один из его биографов, – но великолепное платье из красного бархата, которое Мадам сестра короля специально для своей подруги обильно усыпала жемчугом, очень выгодно выделяло ослепительную белизну лица и рук графини». Одним словом, Генрих влюбился, однако он терпеливо ждал до 20 июня 1583 года, чтобы заключить Корисанду в свои объятия.

Это была очень странная любовь, ибо никогда еще не сходились люди столь разные: он – живой и веселый, она – скрытная и неразговорчивая; его раздражали условности, а она была светской дамой до мозга костей. Впрочем, целых восемь лет эти два создания, даже будучи разлученными, не переставали любить друг друга. Бесконечные измены ветреного Генриха, который не мог пропустить ни одной юбки, не нарушали их крепкого союза. Но формально Корисанда была всего лишь его очередной любовницей, которая, однако, не теряла надежды стать женой. А что, разве Генрих своей собственной кровью не подписался под обещанием жениться на ней, когда дело зашло слишком далеко? Когда для него наступило время завоевать французское королевство, наследником которого он являлся, она приложила все усилия, чтобы помочь ему в этом, и даже продала все свои драгоценности.