— Ох, закончилась! — мама демонстративно потрясла пустой банкой в воздухе, словно кто-то хотел с ней поспорить, и громко, чтобы было слышно на кухне, позвала, — Ланочка, принеси солонку! Сил моих больше нет питаться этой пресной куриной грудью!!! — моя мать перепробовала, наверное, все диеты мира, и совсем недавно слезла с бессолевой. Она с недовольным видом уставилась в свою тарелку, а я прикрыл глаза, в сотый раз прокручивая в голове события вчерашнего вечера.

Уже третий месяц я носил почетное звание студента самого популярного университета в мире. Йельский принял меня с распростертыми объятиями. Еще бы, наследник крупной американской промышленной династии! Но душу грела мысль, что поступил я сам, без протекции влиятельных родственников. Был и еще один момент, который кружил голову не хуже «экстези». Самое старейшее тайное общество университета с говорящим названием «Череп и кости» распахнуло передо мной свои темные двери.

Скажу больше, я лелеял надежду в ближайшем будущем свергнуть нынешнего председателя братства и самому возглавить это влиятельное студенческое сообщество. К счастью, из меня буквально фонтанировали лидерские качества, а харизма и внешние данные — еще пара козырей в колоду, на пути к осуществлению мечты — я бы прекрасно справился с этой ролью! Поэтому, окунувшись во все заботы и прелести студенческой жизни, почти два месяца не появлялся в Нью-Йорке. Хотя от моего кампуса в Нью-Хейвене до дома было всего два часа езды на машине, а при желании, я легко мог сократить это расстояние вдвое.

Полгода назад какая-то потаённая дверь моей души словно слетела с петель. Как будто я проснулся, наконец, после долгой спячки, и этому было только одно объяснение — гонки. Мой первый заезд состоялся зимой. Машину одолжил друг, и, не имея прежде никакого опыта, я узнал, что такое запредельные скорости. С этого дня меня как будто подменили. Будто в душе открылся неизведанный ранее источник удовольствия. Мне нужна была свобода и скорость, звериный рёв мотора в ушах и сумасшедший секс после…

Гонки срывали крышу, адреналин валил из ушей, я всерьез задумывался заниматься этим профессионально… Понял, наконец, что приносит мне колоссальное удовлетворение, и это точно не управление многомиллиардной компанией родителей. Но в голове застряла мысль «я не могу подвести семью». «Не могу, не могу, не могу…» — они столько надежд возлагали на мое будущее, этих «столько» всегда было предостаточно. Я уже полгода гонял на треке, но не знал, как сказать об этом предкам. Такое «хобби» точно не вязалось с их представлением о будущем наследнике огромной корпорации.

Я сделал глоток кофе, и, поморщившись, обвел взглядом родителей: они с упоением изучали новости американской биржи, даже не глядя в мою сторону. После двухмесячной разлуки не спешили закидать сынулю расспросами о новой самостоятельной главе жизни. «Да уж, дома все по-старому», мелькнуло в голове, когда я с раздражением сжал вилку в руке. Но аппетита не было. Я был зол с самого утра, и чувствовал необходимость разрядки, мне нужно было выплеснуть эмоции любым способом, иначе мог взорваться…

Равнодушие родителей только усиливало мое отвратительное настроение после проигранной гонки. Вернее, от несправедливости: я выиграл, но победу присудили другому парню. Похоже, кто-то проговорился о финансовом положении моей семьи и нашем статусе в обществе, хоть и участвовал я под вымышленным именем. Но, к несчастью, возле трека всегда ошивались девчонки из моей бывшей школы, и было бы странно, если бы они не узнали парня, которого с жаром ублажали в школьной раздевалке…

Этот ублюдочный соперник, ещё и поцарапал мне тачку, неосторожно заходя в вираж. Чувство несправедливости клокотало внутри, сигнализируя о приближении извержения вулкана под названием «ярость».

Я сделал еще один глоток, окончательно убеждаясь, что кофе не мой напиток, и резко поднял глаза. Разряд. Как будто шаровая молния ударила в самое сердце, дыхание перехватило. Мой взгляд встретился с глазами цвета спокойного лазурного моря. Из-за таких глаз, как у нее, в средневековье захватывали большие города, и падали могущественные империи… Я даже не слышал, как она очутилась в столовой с этой чертовой солонкой в руке.

Лана. Дочка кухарки, которая уже несколько лет подрабатывала у нас прислугой. До отъезда в Нью-Хейвен я часто ловил на себе её взгляды. Ей было лет пятнадцать, и расцвела она практически на моих глазах. Вроде совсем недавно угловатый подросток с тонкими ножками-палочками, немного ссутулившись, драил до блеска все горизонтальные поверхности нашего огромного дома, и вдруг, как-то в одночасье, этот подросток оформился, превратившись в пленительную молодую девушку. Иногда я и сам засматривался на её кукольное личико с карамельными губками, фантазируя, каково это, проникнуть языком в этот аккуратный рот?!

Столкновение наших взглядов — и щеки Ланы вспыхнули. Она опустила глаза, сделав слишком быстрое, неловкое движение, так, что расставленные на подносе чайные пары гулко зазвенели, чуть накренившись. Девушка отвернулась, открывая мне прекрасный обзор на стройную фигурку в короткой юбке и белой блузе. Задержав взгляд на стройных ножках, почувствовал нарастающее волнение в области паха. Лана немного прогнулась, разливая свежесваренный кофе по чашкам, и, по тому, как стало тесно моему члену в штанах, отчётливо понял — девочка выросла!

В этот момент девушка уронила салфетки. Нагибаясь, присела на корточки, предоставляя мне секундный обзор на крепкую упругую задницу в розовых стрингах. Я был уверен, что разглядел крошечную полоску розового кружева, разделяющую два аппетитных полушария крепкой попки. Дыхание участилось, захотелось немедленно раздеть её и проверить своё открытие. Угадал ли я цвет белья?!

Но тут произошло что-то странное. Лана выпрямилась, и посмотрела прямо на меня, в ее игривом взгляде читался вызов, как будто домработница без особого труда прочитала мои грязные мыслишки на ее счет. И, что самое удивительное, похоже, она была совсем даже не против нашей жаркой прелюдии, разворачивающейся у меня в голове.

Ее губки растянулись в нежной улыбке, а глаза сияли каким-то особенным манящим выражением. «Черт! Шутки шутками, а в ближайшие несколько минут я точно не смогу выйти из-за стола!» Неконтролируемый стояк, как будто я двенадцатилетний прыщавый подросток, в первый раз увидевший женскую грудь…

Родители совсем не вовремя окончили завтрак, поднимаясь из-за стола, а я лихорадочно придумывал повод, чтобы остаться в сидячем положении еще немного.

— Лана, принеси мне, пожалуйста, апельсиновый кофе…тьфу..- что я несу? Какой, нахрен, апельсиновый кофе?! — В смысле апельсиновый сок…конечно…сок!!! — эта чаровница покорно кивает, кидая смешливый взгляд… в сторону моей эрекции, и легкой походкой, как будто вот-вот взлетит, удаляется на кухню.

— Сынок, все в порядке? Какой-то ты… загруженный! — мама, наконец-то, вспоминает о своей родительской функции. — Мы с отцом сейчас уезжаем на срочное совещание, акции Доусона выросли больше чем на 2 процента за ночь, так что… — но отец перебивает ее, нетерпеливо дотрагиваясь до ладони.

— Марта, надо ехать… Джастин, сынок, до вечера! За ужином обсудим все твои новости!