И не в том вопрос: успели бы построить тысячу ТБ-7 к началу войны или нет. Вопрос в другом: почему не пытались?

К моменту появления ТБ-7 в Советском Союзе были созданы конструкторские бюро, способные создавать самолеты, опережающие свое время, промышленность, способная осуществлять массовый выпуск в количествах, превышающих потребность мирного времени, открыты академии, летные и технические школы, разработана теория боевого применения и получен боевой опыт в локальных войнах и на грандиозных учениях, построены аэродромы, базы, учебные центры, полигоны, созданы формирования, подготовлены кадры от командующего армией до бортового стрелка, от инженеров по навигационному оборудованию до фотодешифровщиков крупных авиационных штабов, выращены летчики, штурманы, бортинженеры, техники, мотористы, метеорологи, радисты, авиационные медики и пр. и пр. Сложились коллективы и родились традиции, воспитаны теоретики и практики.

И вот после всего этого страна, которая была единственным лидером в области стратегической авиации, вступила во Вторую мировую войну без стратегической авиации. Приказом Сталина в ноябре 1940 года авиационные армии были расформированы. На 22 июня 1941 года советская стратегическая авиация в своем составе больше армий не имела. Остались только пять корпусов и три отдельные дивизии. Основное их вооружение — ДБ-Зф, Это великолепный бомбардировщик, но это не стратегический бомбардировщик. Еще оставались на вооружении ТБ-З Их можно было использовать как транспортные самолеты, но как бомбардировщики они устарели.

А ТВ-7, как мы уже знаем, было только одиннадцать. Этого количества было недостаточно даже для того, чтобы укомплектовать одну эскадрилью.

Без ТБ-7 стратегическая авиация перестала быть стратегической. Мало того, весной 1941 года Сталин устроил настоящий разгром. До этого высший командный состав стратегической авиации комплектовался только теми, кто отличился в боях, кто в небе Китая, Испании, Монголии доказал свое право командовать. Все командующие авиационными армиями — Герои Советского Союза. В те времена звание это весило гораздо больше, чем после войны. Командующий 2-й армией С ГГ. Денисов имел не одну, а две Золотых звезды. В те годы таких людей можно было пересчитать по пальцам одной руки. Весной 1940 года Сталин вводит генеральские звания, но звездами не разбрасывается: начальник Главного управления ВВС — генерал-лейтенант авиации, начальник Штаба ВВС — генерал-майор авиации. При такой скупости командующих авиационными армиями Сталин не обижает — он им дает звания генерал-лейтенантов авиации. Командующие авиационными армиями по воинскому званию равнялись самому высокому авиационному начальнику и превосходили некоторых из его заместителей, включая и начальника Штаба ВВС Сталин верит лидерам стратегической авиации: командующий 3-й армией генерал-лейтенант авиации ИИ. Проскуров становится начальником ГРУ перед тем, как принять под командование всю стратегическую авиацию.

Но вот Сталин на что-то решился, и начинается разгром. Эта тема заслуживает отдельного исследования. А сейчас только два примера для иллюстрации: генерал-лейтенанта авиации С.П Денисова Сталин отправил в Закавказье командовать авиацией второстепенного округа. Дальше он будет служить на должностях, не соответствующих его званию: выше командира дивизии не поднимется. Генерал-лейтенант авиации ИИ Проскуров в апреле 41-го был арестован, подвергнут чудовищным пыткам и ликвидирован в октябре. А командовать стратегической авиацией был назначен полковник Л.А. Горбацевич. (МН. Кожевников. Командование и штаб ВВС Советской Армии., М., «Наука», 1977, с.26). Полковник нигде ранее не отличился (и не отличится в грядущем), но Сталину не нужны не только ТБ-7, но и командиры, доказавшие умение применять тяжелые бомбардировщики.

Кажется, нет такой ситуации, в которой ТВ-7 окажется лишним.

Если Сталин намерен предотвратить Вторую мировую войну, ТБ-7 нужны.

Если Сталин решил позволить Гитлеру развязать мировую войну, а сам рассчитывает остаться нейтральным, то тогда ТБ-7 очень нужны, как гарантия нейтралитета.

Если Сталин планирует оборонительную войну, то надо не ломать укрепленные районы на «Линии Сталина», а усиливать их. Надо войскам дать приказ зарыться в землю, как это было потом сделано под Курском. Надо было загородиться непроходимыми минными полями от моря до моря, и, пока противник прогрызает нашу оборону, пусть ТБ-7 летают на недосягаемых высотах, пусть подрывают германскую экономическую мощь.

В оборонительной войне ТБ-7 нужны. Ресурсы Сталина неограниченны, а ресурсы Гитлера ограничены. Поэтому, если война начнется, Сталину выгодно ее затянуть: война на истощение для Германии смертельна. А чтобы ресурсы истощились быстрее, надо стратегическими бомбардировками ослаблять военно-экономический потенциал. И лучшего инструмента, чем ТБ-7, тут не придумать.

Если Сталин решил дождаться германского вторжения и потом нанести контрудары (историки очень любят эту версию — так и пишут: планировал сидеть сложа руки и терпеливо ждать, пока Гитлер не стукнет топором, а уж потом намеревался ответить), то для ответного удара ничего лучшего, чем тысяча ТБ-7, вообразить нельзя.

История ТБ-7 опровергает не только легенду о контрударах, которые якобы готовил Сталин, но и легенду о том, что Сталин боялся Гитлера. Если боялся, то почему не заказать ТБ-7? Чем больше боялся, тем быстрее должен был заказать. Пусть читатель согласится со мной: когда мы ночью боимся идти Диким лесом, мы берем в руки дубину. Чем больше боимся, тем большую дубину выбираем. И помахиваем ею воинственно. Не так ли? А Сталину дубину навязывают. Личный референт Сталина, авиаконструктор, генерал-полковник авиации А.С. Яковлев свидетельствует, что начальник НИИ ВВС генералмайор авиации А.И. Филин не боялся в присутствии многих доказывать Сталину необходимость серийного выпуска ТВ-7.

Спорить со Сталиным — это риск на грани самоубийственного подвига. «Филин настаивал, его поддерживали некоторые другие. В конце концов Сталин уступил, сказав: „Ну, пусть будет по-вашему, хотя вы меня и не убедили“. (А. Яковлев. Цель жизни. М., ИПЛ, 1968, с. 182). Это один из тех случаев, когда Сталин разрешил ТВ-7 выпускать. Вскоре Сталин одумается, свое решение отменит, и вновь найдутся смельчаки спорить с ним и доказывать…

Вопрос вот в чем: почему Сталину надо доказывать? Если все мы понимаем неоспоримые достоинства ТВ-7 и необходимость его серийного выпуска, почему Сталин таких простых вещей понять не может? А между тем и самому глупому ясно, что в темном лесу с дубиной веселее, чем без нее. Если все сводится к сталинской глупости, то ТВ-7 был бы запрещен одним махом, и больше к этому вопросу Сталин не вернулся. Но Сталин восемь раз свое решение меняет на прямо противоположное. Что за сомнения? Как это на Сталина непохоже.

Истребить миллионы лучших крестьян, кормильцев России? Никаких сомнений: подписал бумагу, и вот вам — год великого перешиба. Уничтожить командный состав армии? Без сомнений. Подписать пакт с Гитлером? Никаких проблем: три дня переговоров и — пробки в потолок. Были у Сталина сомнения, были колебания. Но пусть меня поправят: такого не было. Отказ от ТБ-7 — это самое трудное из всех решений, которое Сталин принимал в своей жизни. Это самое важное решение в его жизни. Я скажу больше: отказ от ТБ-7 — это вообще самое важное решение, которое кто-либо принимал в XX веке.