– Боюсь, в этом случае для вас это маленькое недоразумение моральным ущербом не ограничилось бы. Я очень меркантильна.

– Вы собирались замуж по расчету? – быстро спросил он.

– А бывают другие причины вступать в брак?

Однако мой ответ его почему-то развеселил.

– Прекрасный ответ! Я сам бы не смог ответить…

– Не слушайте ее! – перебил его тираду тоненький голосок Светика. – Это не она, это ее колючки говорят! Она не соглашалась на его предложение!

Светик стояла у входа в кухню, в ее руках была небольшая дорожная сумка. Глубоко пустить корни на новом месте Светик, явно, не успела.

– Ты собралась? – обрадовалась я возможности сменить тему разговора. – Тогда, может, пойдем?

Максим галантно вызвался поиграть в Светкиного носильщика, и мы дружно спустились на первый этаж, где обитал консьерж.

– Это не тот, которому я оставлял ключи, – удивленно заметил Максим, рассматривая крупного пожилого мужчину, тихо дремлющего в каморке.

– Здравствуйте! – Звонко поздоровалась Светик. Охранник вздрогнул и открыл глаза.

– Скажите, а Виктор Федорович еще здесь работает? – поинтересовался Максим.

– Если Вам нужен бывший охранник, то он уволился, – равнодушно ответил мужчина. – Давно. Более полугода назад.

– А как его найти? – поинтересовался Максим.

– Понятия не имею. Мы приятелями не были.

– Скажите, а когда Вы принимали у него дела, он вам что-нибудь оставлял для Максима Завадского? Не помните? Ключи, например…

Охранник подозрительно посмотрел на Максима, потом перевел взгляд на Светлану.

– Но я же их отдал ему на руки! У Вас что-то пропало? Вы же знаете, что я отдаю ключи от квартиры только в руки хозяина. Когда он уезжает, всегда оставляет ключи мне.

– А как вы тогда, впервые увидев его, узнали, что человек, который назвался Завадским, действительно, не мошенник.

– Он показал – охранник задумался на минуту – водительские права. Я хорошо помню. Паспорт у него был слишком далеко в сумке. А Вы кем, собственно, ему приходитесь?

Максим молча протянул ему паспорт.

– Не может быть! – Охранник побледнел. – Он прожил здесь все это время…

– Все просто, – хмуро обратился ко мне Завадский.

– Во всяком случае, винить Вам некого, – не удержалась я от язвительного замечания. – Ключи Вы отдали сами.

Максим устало потер виски пальцами.

– Вы правы. Думаю, на сегодня с меня хватит, – он вздохнул и вежливо предложил – Девушки, вам такси вызвать?

Мы дружно отказались, и вскоре наш неожиданный новый знакомый со старым именем покинул нашу компанию. А я осталась наедине с потрясенной Светкой и проблемой ее ночлега. Лицо у моей юной сотрудницы было несчастным, в глазах стояли слезы. Я представила, какая буря восторга ожидает ее в доме у родителей, вздохнула и вызвала такси. Одиночество в этот вечер мне не грозило.

Если квартира Макса Завадского отличалась изысканностью дорогого «хай тека», то в моем скромном жилище доминировал жестокий минимализм. Не могу сказать, что я была фанатичной поклонницей этого стиля. Просто мои финансовые возможности, истощенные ипотечным кредитом, не позволяли мне излишеств. К сожалению, в понятие «излишество» входило и дополнительное спальное место, поэтому мысли о Светкином ночлеге вызывали у меня ощущение, похожее на зубную боль. Моя спутница заглядывала мне в глаза с надеждой потерявшегося щенка, и от ее взгляда мне становилось и вовсе тошно.

По мере приближения к моему дому надежда найти какой-то выход испарялась со скоростью жидкого азота в жару. Я уже почти убедила себя, что спать на полу ничем не тверже, чем на полке в поезде – все зависит от степени усталости – как вдруг судьба улыбнулась мне, впервые за этот день. Наклонившись в окошко вахтерши, чтобы поздороваться, я заметила в углу ее комнатки скромную раскладушку.

Ничего не объясняя, дала Светику ключи и назвала номер своей квартиры. После того, как моя сотрудница скрылась в лифте, можно было начинать дипломатические переговоры. Они, в свою очередь, были немедленно переведены практичной вахтершей на коммерческую основу, и вскоре я стала счастливой обладательницей раскладушки на всю ночь.

Гордость за свою недюжинную способность выходить из сложных ситуаций подняла мне настроение и ослабила бдительность. Не поинтересовавшись, почему входная дверь в квартиру приоткрыта, я влетела внутрь. Свет в квартире включен не был, но сквозь окна комнату освещали неоновые огни вывесок магазинов в здании напротив и уличные фонари. В этом неясном свете никаких следов Светика в моей квартире не обнаруживалось. Только где-то рядом со мной на полу мяукал котенок. Откуда у меня в жилище взялся котенок? Я поставила раскладушку, включила свет и посмотрела в сторону, откуда доносились странные звуки. Рядом с входной дверью, прижавшись спиной к стене и обхватив руками голову, на полу сидела Светка и поскуливала.

– Что случилось?

– Он меня ударил и убежал, – всхлипнула девушка.

– Кто «он»?

Я присела на корточки и попыталась заглянуть в лицо своей гостьи.

– Не знаю. Я открыла дверь, вошла. А он меня подстерегал за дверью. Ударил чем-то тяжелым по голове, толкнул и убежал.

– Ты его увидеть успела?

– Не успела. Когда он меня толкнул, я ударилась лбом о дверь и, кажется, потеряла сознание. Потому что не помню, как оказалась на полу. Вот посмотри!

Светик отвела рукой светлую густую челку со лба и показала огромную бардовую ссадину, уже оформившуюся во внушительную шишку.

– Да-а-а, пятачок прикладывать поздно, – посочувствовала я. – А что сзади?

Светик показала место на затылке, где под волосами тоже прощупывалось нечто круглое и выпуклое внушительных размеров. Орудие нападения валялось рядом – тяжелый толстый иллюстрированный атлас зарубежной живописи, подаренный мне в прошлом году в день рождения. Я невольно посмотрела в противоположные угол, где за неимением полок прямо на полу обычно стояли книги, сложенные аккуратными стопочками. Только теперь я обратила внимание, какой беспорядок царил в моей полупустой квартире. Никаких стопочек больше не существовало. Книги валялись по всему полу в художественном беспорядке, с кровати был жестоко сброшен матрац, и простынь белым флагом капитуляции свисала с растерзанной подушки. Сама кровать была сдвинута с того места, в котором я ее оставила две недели назад. Выпотрошенный платяной шкаф с открытыми настежь дверцами завершал собой апофеоз погрома. Моя одежда бесформенными кучками валялась на полу рядом с ним.

Светик забыла о полученных травмах и круглыми от ужаса глазами смотрела на последствия погрома.

– Нет, этот день никогда не окончится! – простонала я. – Иди в ванную, приложи себе что-нибудь холодное на лоб, а я уберу это безобразие.