на длительное время остались под большим подозрением. Особенно это касалось тех родов, к которым принадлежали вожди на момент переселения народов (Павел Диакон, I, с. 21, Adalingi von Adal, Ursprung, Herkunft, также ранее известные как Kuningi, конунги). За свою историю лангобарды имели опыт возвращения к старинным, подобным аристократическим. Республиканским укладам, когда 35 Duces (то есть знатных представителей) говорили от лица такого же числа групп из народа. И только через 10 лет такой уклад преобразился в выборы королей. У англосаксов, у которых древняя религия сохранялась еще долгое время после оккупации Британии, также вместо древней республики с благородным проправительственным органом установилась правящая монархия. Однако роды Асов сохранили свое значение, а христианская религия была введена только после того, как к ней привыкли. И поэтому смена религиозных основ жизни в Англии произошла легче, чем у древних саксов: занимая верховенствующее положение в руководстве страны, королевские династии островной монархии обладали неоспоримой властью и не могли так много потерять от смены религии. В Баварии благородные сословия имели такое же положение, как у франков и алеманнов: они имели более высокое общественное положение, чем свободные сословия, и состояли не из удельных феодалов, а были объединены в отдельные рода. В связи с этим можно сделать вывод, что благородные сословия в Баварии имели большее влияние, чем те же группы у саксов и лангобардов.

Примечание автора: Бавария и Саксония, баварцы и лангобарды, имели общий язык (Павел Диакон, I, 27) и принадлежали к одной народности. Тезис Дальманна о том, что лангобарды не покидали северных земель (Forschungen auf dem Gebiet der Gechichte, I, 321), был опровергнут Якобом Гриммом (ср. Немецкая грамматика, I, 373).

Несмотря на то, что страта вольных и присутствовала среди почитающих Одина племен, а сословия священнослужителей не обладали неограниченной властью, общий уклад жизни германских племен нельзя оценивать только на основе этих факторов, так как влияние знати все равно было слишком сильным. В новых государствах, основы которых были заложены еще во время Великого переселения народов, положение вольных изменилось. Дело в том, что так как в монархиях передовое значение играл только один благородный род, все остальные рода и сословия были подчинены, а вольные представители одного главенствующего рода занимали наиболее высокое положение. Примыкая к ним, на завоеванных землях постепенно сформировалась нижняя страта благородных родов. В Саксонии представители благородных сословий получили тяжелый удар в ходе битв против Карла (Великого), из-за чего они практических были уничтожены. В дальнейшем они уже не смогли оправиться от такого мощного удара и не восстановили прежний баланс власти.

Благородные сословия (в том смысле, который они имели у готов, саксов, баварцев, лангобардов, герулов и скандинавов) также редко встречаются у франков и алеманнов, как и у ранних германцев. Однако у германских племен этот вид родовой или наследственной знати все-таки присутствует и даже часто упоминается у Тацита под именем principes или stirpes regiae, то есть «правящих». Тем не менее, эта страта не была у них такой закрытой, как у почитающих Одина племен. Вот принцип принадлежности к ней:

Insignis nobilitas et magna patrum merita principis dignationem et adolescentulis adsignant.

Этот принцип гласит, что «и заслуга приносит звание благородного, а не одно происхождение от Богов». У германцев никогда не было собственно власти благородных родов; объединения вольных мужей которые одновременно были и военачальниками, стало истинным фундаментом государства. Государство не полагалось на власть благородных родов священнослужителей:

De minoribus rebus principes consultant, de majoribus omnes. – Mox rex vel princeps audiuntur auctoritati suadendi magis, quam jubendi potestati.

Перевод с лат.: Дела меньшей важности разрешают своим постановлением principes, а более важные дела разрешают все. – Тогда правитель прислушивается к собранию, чтобы убедиться в правильности решения.

Взгляд Савиньи (История римского права, I, c. 186), согласно которому у франков не было знати в том смысле, как у саксов и других племен, так как они уже ко времени Галльской войны присягнули на верность королю, полностью повиновались власти королевского рода и утратили черты прежней нации, не может все объяснить именно потому, что так знать не исчезла ни у одного племени, почитающего Асов. И если это объяснение вполне относится к франкам, то в положении знати у германцев, лангобардов, баварцев и саксов присутствует одно коренное отличие, о котором мы расскажем далее.

Священнослужители (хотя и у германцев они имели определенное влияние), как это следует уже из общей характеристики народа, который серьезно относится к вопросам собственной религии, занимали определенное место. Насколько нам известно, в священнослужители у германцев выбирали не только представителей благородных родов, как это было у готов и скандинавов. И все равно влияние священнослужителей у германцев не было таким всеобъемлющим, как у владетелей верховной власти, которые часто в одном человеке объединяли все ветви власти.

III. Как религия Одина пришла в Германию? Как пресеклась религия Одина?

Так как идея о почитани Одина у баварцев не имеет серьезных доказательств, а происхождение этого народа скрыто почти непроницаемой завесой истории, и так как религия Одина у швабов не связана с их исконными верованиями, а скорее либо навязана, либо привнесена другими народами, осевшими на швабских территориях, то исследование вопроса почитания Одина в Германии требует от нас знания о происхождении саксов. Ведь из всех немецких племен только у саксов можно точно и достоверно доказать наличие культа Одина.

Есть два неопровержимых доказательства того, что почитание Одина было распространено среди саксов. Одно доказательство мы находим у Бедара, в его Истории церкви англосаксов (Smithii, с. 53), а точнее – в разделе Horst et Henigst:

Duces eorum fuisse perhibentur primi duo fratres Hengist et Horsa, e quibus Horsa postea occisus in bello a Brittonibus, hactenus in orientalibus Cantiae partibus monumentum habet suo nomine insigne. Erant autem filii Victogilsi, cujus pater Vitta, cujus pater Vecta, cujus pater Voden, de cujus stirpe multarum provinciarum regium genus originem duxit.

Перевод с лат.: Два брата, Хенгист и Хорса, как говорят, были первыми из их князей. Хорса, будучи впоследствии убитым в бою с британцами, удостоился памятника, носящего его имя и до сих пор сохранились в восточной части Кента. И были возданы почести сыновьям Victogilsi, и отцу Витту, и отцу Векту, и отцу Вотану, что правил многими провинциями и местами.

Могут возникнуть сомнения в том, связан ли с Одином упомянутый выше Воден или Фоден (Voden). Это можно утверждать со всей уверенностью, так как Воден – это саксонский вариант произношения имени Одина, а всем известное имя Один – это норвежская форма произношения. Об этом пишет А. В. Шлегель во второй части первого тома своей «Индийской библиотеки» (Indische Bibliothek, с. 255):

«Форма <Один> очень молода. Адам Бременский называет Божество из Уппсала Воданом; Саксон Грамматик, как мне представляется, – самый древний историограф, у которого встречается имя Отинус (Othinus). Песням Эдды приписывали такой возраст, который хотелось приписать, и это продолжалось до тех пор, пока они передавались только изустно. И когда тексты Эдды были записаны, произношение не прекратило меняться вместе с изменениями языка. К тому же записаны эти тексты были уже в то время, когда было принято христианство. Различие между Воданом, который в саксонском произношении также назывался Воден, состоит в характерных чертах скандинавских языков, которые отбрасывают начальную В в слове; например, Wurm – orm (червь), Wort – ord (слово) и т. д.

Однако то, что Воден, упомянутый Бедой как отец-основатель рода многих королей, действительно и есть тот Ас Один, следует из другого доказательства почитания Асов в Саксонии. В нем Воден упомянут как один из языческих богов, наряду с Тором, или, как его называли саксы, Тунейром (Thunaer). Его происхождение от Асов