Вот удивится его класснуха! То, что она не смогла сделать уговорами и нотациями, Сашок сделает, просто показав дурню большую упаковку.

Половина ее достанется Димке бесплатно. За то, что тот угостит еще троих. Потом с каждой купленной новичками дозы четверть — его. Кто ж не согласится? Хороший бизнес.

А если еще для тебя порошок вместо воздуха…

Вот и покупатель номер два. Точнее, покупательница. А еще точнее — была бы покупательница. Но ей дозу Сашок отдаст просто так. Вообще с нее ни разу денег не брал.

«Может, это любовь?» — криво ухмыльнулся он.

Ленка на класс младше его. Такая, едрена вошь, королева!

Была.

Сашка, как привидение, не замечала. А он так старался! Полгода, еще до дури, ей все домашки делал по математике. Она эти знаки внимания принимала, но не более. Другая среда.

Правда, надо отдать ей должное, никогда не выделывалась в общении. Просто не видела никаких «совместных проектов», вот и все.

Сашок тоже увидел их не сразу. А только после того, как Веник приобщил его к «маковым слезам», будь он проклят на том свете.

Всего-то несколько раз попробовала Ленка и в очередную «жажду» сама пришла к нему домой, не погнушавшись рабоче-крестьянской пятиэтажной «панелькой». Едва дождалась ухода его мамаши на работу и — умная, ничего не скажешь, — сама разделась, попросив только — побыстрее, потому что ждать уже невмоготу.

Она ему и сейчас нравилась. Но он понимал, что будет с ней через год. И через три, если доживет. Иногда, после исполнения его желаний, когда она одевалась, у Сашка начиналось что-то даже похожее на угрызения совести. Но быстро проходило: он что, силой ее колоться заставил? Сама захотела.

— Что в печали? — спросил он пассию. А в ответ услышал неожиданное:

— Господи, как же я тебя ненавижу!

Она не собиралась этого произносить. Просто вырвалось то, что думала.

— Что-о-о? — возмутился Сашок. — Тогда до свидания.

Ленка стояла, не уходила. Тонкими, без украшений, пальцами теребила синенький, под цвет глаз, газовый платок. Еще красивая, без героиновой тени. Сашок почувствовал, как в нем поднимается желание. Говорят, героин рано или поздно его убивает. Ну так надо торопиться.

— До свидания! — повторил «толкач».

— Дай, пожалуйста, — тихо попросила она.

— Через час у меня на квартире, — бросил он, отворачиваясь.

Девушка, понурив голову, пошла прочь. Этот час для нее будет очень длинным.

Такие моменты, конечно, напрягали. Вот же зараза! Сегодня он будет с ней пожестче. Ненавидит, видите ли! Ненавидишь — не проси. И не давай, кстати. Сегодня он точно с ней оторвется. Отработает по полной, тварь!

Нет, жизнь все-таки неплоха. Не так уж и страшно быть наркоманом, если у тебя в тумбочке всегда есть запас кайфа. Страшно, когда нет. А когда есть — очень даже терпимо.

А что касается зависимости, то, в конце концов, люди три раза в день едят. И попробуй пару раз пропусти! Тоже такая ломка будет! Нет, если жить с умом, то и на героине можно жить неплохо. А ум у Сашка есть, не зря на олимпиадах побеждал.

Однако надо бы и поработать, сам себя остановил «толкач». А то начнешь, как Димка, у поставщика на укол выпрашивать. И ведь не дадут! И правильно сделают: это — бизнес.

Вот очередной страдалец спешит. У этого, как правило, с деньгами порядок. Папа с мамой в Англии, бабки делают. А сыну деньги регулярно шлют, и немалые. Хороший клиент. Только почему-то не один. С парнем незнакомым. Нет, торговли сегодня точно не будет.

— Привет, Сашок! — заискивающе здоровается Никита.

— Здорово! — неласково отвечает «толкач». Типа — зачем приперся с чужим человеком?

— Это мой друг! — представляет его Никита. — Марат.

— Ну и что? — не отвечает взаимностью Сашок.

— Зачем злишься? — вкрадчиво спрашивает Марат. — Не чужой же подошел.

— Чужой, — не соглашается Сашок.

— Нет, — мягко поправляет незнакомец. — Был бы чужой — скрутил бы тебе руки и нашел бы что-нибудь в карманах.

— Для личного потребления, — осипшим голосом отозвался Сашок, представивший вовсе не фантастическую картину. — Ненаказуемо.

— Для личного — да, — легко согласился Марат. — А если тебе еще три по столько положат?

— Чего ты хочешь? — не выдержал Сашок. — Тут все прикрыто!

— Не боись, — улыбнулся гость. — Я не мент. Я — покупатель, правда, Никита?

— Правда, — расплылся Никита. — Мы сегодня у тебя все заберем.

— Контрольная закупка? — не поддержал общей радости Сашок.

— Слушай, кончай ваньку валять, — начал злиться Марат. — Мне нужна небольшая заначка для хорошего человека. Серьезного человека, понял? Если что разбодяженное попадется — вот тогда бойся. А до этого не трясись.

— У меня — качество, — сразу въехав и успокоившись, затараторил Сашок. Ему такие пару раз попадались. У серьезных людей, как правило, свои поставщики, но иногда они — а точнее, их шестерки — пользовались услугами мелких «толкачей». Случаи были нечастыми, но очень Сашку нравились. Причем по двум причинам сразу.

Первая — эти люди брали помногу (по его мелким меркам) и обычно не скупились. Вторая — они самим своим существованием как бы доказывали ему, что можно сидеть на героине и быть при этом сильным и богатым.

А с Никитой все ясно: Марат, наверняка заезжий гость, вычислив местного «нарика», предложил тому комиссионные в виде порошка за вывод на надежный источник.

— Сколько тебе надо? — наконец пересилил осторожность Сашок.

— Не так много. Главное, чтобы чистый. Нужно сделать запас дней на пять-семь. У тебя с собой есть?

— Это смотря какие дозы, — ухмыльнулся «толкач», объявляя количество и цену.

— Еще столько же завтра донесешь, — сказал Марат и, не торгуясь, отсчитал названную Сашком сумму.

— Могу и сегодня, — успокоившись и слегка охмелев от легких денег, сам предложил Сашок.

— Это даже лучше, — согласился Марат. — Меньше колготни. Вон моя машина, — показал он.

Из-за угла действительно выехала белая ухоженная «Волга» с тонированными стеклами и не московскими номерами. Но теперь Сашок не боялся. Он уже понял, с кем имеет дело — не первый день в бизнесе. Какой-нибудь «авторитет», а то и вор в законе, приехал в столицу и по некоей дурацкой причине остался без ширева.

Что ж, на то и Сашок, чтобы удовлетворять запросы платежеспособных потребителей.

Марат отдал один пакетик «комиссионных» Никите, и тот, осчастливленный, пошел своей дорогой.

«Халява всех радует, независимо от благосостояния», — недобро подумал о нем «толкач», залезая в машину.