—Твоя мама чокнутая.

Фокс улыбнулся — потому что Гейдж произнес это шутливым тоном.

—Мы все чокнутые.

—За это нужно выпить. — Гейдж встал. — Возьмем одну банку, а остальные пусть охлаждаются.

Он пошел к ручью, а Кэл с Фоксом переглянулись.

—Ты когда-нибудь пил пиво? — спросил Кэл.

—Нет. А ты?

—Шутишь? Мне даже колу разрешают по особым случаям. А вдруг я опьянею и отключусь?

—Мой папа иногда пьет пиво. И все нормально. Думаю, ничего не случится.

Они умолкли — вернулся Гейдж с мокрой банкой в руке.

—Вот. Нужно отпраздновать, что в полночь мы перестанем быть детьми.

—Может, не стоит пить да полуночи? — предположил Кэл.

—Потом возьмем еще одну. Это вроде... ритуала, что ли.

Звук открывающейся банки громко прозвучал в тишине леса; хлопок подействовал на Кэла, как выстрел. Он сразу же почувствовал запах пива — кислятина. Интересно, какой у него вкус?

Гейдж высоко поднял руку с банкой, словно сжимал пальцами рукоятку меча. Затем опустил и сделал большой глоток.

Полностью скрыть свои чувства ему не удалось — лицо его приняло такое выражение, будто он пил что-то странное и невкусное. Щеки его порозовели, и он с шумом выдохнул.

—Еще теплое, но... — Гейдж закашлялся. — То, что надо. Теперь ты.

Он передал пиво Фоксу. Пожав плечами, тот повторил жест приятеля. Всем известно, что если речь идет о какой-нибудь проделке, то Фокса уговаривать не придется.

—Уф. Как моча.

—А ты пил мочу?

В ответ на вопрос Гейджа Фокс ухмыльнулся и передал пиво Кэлу.

—Твоя очередь.

Кэл внимательно разглядывал банку. Вряд ли глоток пива его убьет или что-то в этом роде. Он задержал дыхание и выпил.

Желудок обожгло, на глазах выступили слезы.

—Совсем не похоже на мочу.

—Думаю, его пьют не ради вкуса. Все дело в ощущениях. — Гейдж сделал еще глоток, торопясь узнать, что при этом чувствуешь.

Они сидели, скрестив ноги и касаясь друг друга коленями, и передавали друг другу банку.

Желудок у Кэла словно разбух, но тошноты не было — по крайней мере, не сильная. Голова тоже разбухла, но при этом Кэл чувствовал себя каким-то отупевшим и веселым. От пива захотелось в туалет. Когда Кэл встал, все вокруг закружилось, отчего он беспомощно засмеялся и нетвердой походкой направился к дереву.

Расстегнув молнию, Кэл прицелился в дерево, которое будто убегало от него.

Когда Кэл вернулся, Фокс пытался прикурить сигарету. Мальчики передавали ее друг другу, пока неокрепший желудок Кэла не взбунтовался. Кэл отполз в сторону, и его вырвало. Потом он приполз назад, лег навзничь и закрыл глаза, желая только одного — чтобы мир перестал вращаться.

Ему казалось, что он плавает в пруду и его медленно затягивает под воду.

На поверхность Кэл вынырнул почти в сумерках.

Он сел, надеясь, что его больше не вырвет. Внутри — в голове и желудке — ощущалась какая-то пустота, но тошнить перестало. Фокс спал, привалившись к камню. Кэл на четвереньках подполз к корзине с едой. Избавляясь от вкуса пива и рвоты во рту, он с благодарностью вспомнил о матери, заставившей его взять лимонад.

Почувствовав себя увереннее, Кэл помассировал глаза под очками и увидел Гейджа, который сидел и смотрел на сложенные для костра ветки.

—Доброе утро, Салли.

Криво улыбнувшись, Кэл подошел к нему.

—Я не знаю, как поджечь эту штуку. Наверное, уже пора, но мне нужен бойскаут.

Кэл взял у Гейджа коробок спичек и с нескольких сторон поджег сухие листья, которые он подложил под ветки.

—Вот так. Ветер довольно слабый, и на поляне нечему гореть. Мы будем поддерживать огонь, а завтра утром, перед уходом, потушим.

—Ну, прямо Медведь Смоки[7]. Как ты?

—Нормально. Из меня все вышло — с рвотой.

—Не нужно мне было брать пиво.

Кэл дернул плечом и посмотрел на Фокса.

—Ничего с нами не случилось, зато теперь не нужно гадать, какое оно на вкус. Мы точно знаем — как моча.

Гейдж засмеялся.

—Мне от него не было плохо. — Он взял веточку и сунул в костер. — Я хотел узнать, что будет, и подумал, отчего бы не попробовать вместе с тобой и Фоксом. Вы мои лучшие друзья, и поэтому я могу попробовать пиво вместе с вами и посмотреть, что из этого выйдет.

—И что вышло?

—Голова разболелась. И до сих пор не прошла. Меня не вырвало, как вас, но тошнило. Я взял банку колы и выпил. После этого полегчало. Почему он столько пьет, если потом так плохо?

—Не знаю.

Гейдж уткнулся головой в колени.

—Он плакал, когда бил меня вчера вечером. Выл и плакал, обрабатывая меня ремнем. Почему людям хочется доводить себя до такого состояния?

Стараясь не потревожить раны на спине Гейджа, Кэл обнял друга за плечи. Он не знал, что ответить.

—Когда я вырасту, то сразу же уеду отсюда. Может, запишусь в армию или наймусь на какое-нибудь судно или нефтяную платформу.

Гейдж поднял голову, и глаза его блеснули. Кэл отвел взгляд — он знал, что это слезы.

—В случае чего ты всегда можешь пожить у нас.

—Возвращаться будет еще хуже. Но через несколько часов мне исполнится десять. А еще через несколько лет я стану таким же большим, как он. А может, и больше. И уже не позволю ему себя бить. — Гейдж потер лицо. — Давай разбудим Фокса. Нечего спать в такую ночь.

Фокс стонал и ворчал, потом встал и потащился к опушке, чтобы сходить в туалет, а на обратном пути захватил банку кока-колы из ручья. Мальчики выпили колу, закусив ее еще одной порцией «Литл Деббис». Наконец дошла очередь до «Пентхауса».

Кэл уже видел обнаженную грудь. В библиотеке, в журнале «Нэшнл джиографик» — нужно только знать, где искать.

Но тут все было по-другому.

—Эй, парни, вы когда-нибудь думали, как это бывает? — спросил Кэл.

—Еще бы, — в один голос ответили друзья.

—Тот, кто сделает это первым, должен обо всем рассказать остальным. О том, что чувствуешь, — продолжал Кэл. — Что ты делаешь и что она. Все. Мы должны поклясться.

Призыв к клятве был священен. Гейдж плюнул на тыльную сторону ладони и протянул руку. Фокс накрыл его руку своей, тоже плюнул себе на ладонь. Кэл последовал его примеру.

—Клянемся, — хором сказали они.