Генерал Тейлор назначил Джефферсона капитаном Второго дивизиона, так что отныне ему предстояло координировать действия курьеров и получать все необходимые для работы средства: бумагу, чернила, лошадей. Служба во время войны 1812 года оправдывала присвоение звания, и впоследствии все неизменно называли Джефферсона Кайла Кидда капитаном.

В Ресака-де-ла-Пальма двенадцатифунтовое ядро мексиканской пушки прилетело в штабную палатку и разбило стол в трех футах от капитана Кидда. Масло из ламп огромными прозрачными пятнами расплескалось по брезентовым стенам. Щепка от стола вонзилась в шею майора.

– Воротник слишком тугой, – успел сказать он и потерял сознание, однако каким-то чудом выжил.

Капитан Кидд услышал, как солдаты армии Тейлора прорвали оборону Аристы, а потом увидел, как мародеры возвращаются с добычей: тащат столовое серебро мексиканского генерала, его письменный стол и знамена батальона Тампико. Какой смысл побеждать, если нельзя захватить трофеи? Главное военное правило: сокрушай и грабь.

В составе войска Тейлора капитан Кидд участвовал в битве при Буэна-Виста, высоко в горах над Монтерреем. Всю дорогу от Рио-Гранде стреляли и снайперы мексиканской армии, и апачи, так что с чьей пулей прилетит смерть, решал один лишь слепой жребий. Капитану Кидду выдали кремневое ружье «спрингфилд» образца 1830 года. К счастью, он отлично умел управляться с исторической реликвией. Лежа на дне повозки, целился в источники дыма и надеялся, что уничтожил не одного вражеского стрелка. Это было в середине февраля 1847 года. Высоко над мексиканским городом, сидя возле костра, дым от которого вертикально уходил в разреженный горный воздух, молодые солдаты просили рассказать о битве у излучины Хорсшу-Бенд. Хотели сравнить свою судьбу с судьбой отцов и понять, достойны ли носить звание верных сыновей. Хотели узнать, насколько тяжелы доставшиеся на их долю испытания, насколько хитры и храбры враги.

Техасские рейнджеры сидели, привалившись спинами к зарядным ящикам, и сосредоточенно слушали воспоминания ветерана. Это были доблестные воины – отчаянные и абсолютно бесстрашные. Мексиканцы их ненавидели и называли разбойниками; однако если бы смогли собрать столь же непобедимый и смертоносный кавалерийский отряд, то непременно бы это сделали. Но поскольку найти достаточное количество достойных всадников не удалось, все было так, как было.

Прежде капитан никогда не встречал таких заинтересованных, вдумчивых, умных солдат. Рейнджеры слушали внимательно, проявляя уважение к возрасту и опыту, поэтому холодными ночами, под мексиканскими звездами, он подробно рассказывал обо всем, что помнил. Или обо всем, что хотел рассказать. Объяснял, что индейцы племен крик и чокто стреляли из гладкоствольных мушкетов. Что ополченцы штата Джорджия вставали в строй со своими ружьями и пулями. Что по пути в Пенсаколу повозки увязали в песке по ступицы колес. Что его капитан был убит во второй день битвы, а сам он сумел выползти и затащить Томпсона за бруствер, однако уже мертвым. И тут же резко менял тему: говорил, что генерал Джексон отличался редким бесстрашием, а во время боя становился поистине одержимым. В воздухе повисал незаданный вопрос: «Вы были ранены?»

– Да, отвечал капитан Кидд. Ранение в бедро, но кость не задета. Сразу даже не понял, что произошло. У «Красных прутьев» закончились боеприпасы, и они стреляли из своих мушкетов чем попало. Думаю, что мне досталась ложка.

Капитан Кидд умолк. Колени брюк дымились от жара костра, а руки не отмывались от чернил. В то время он был вооружен новеньким «кольтом»; тяжелый револьвер оттягивал ремень. Техасские рейнджеры курили и уважительно молчали в тени своих шляп. Мягкие шелковистые бороды выдавали их возраст – все они были молоды, однако выглядели гораздо старше своих лет. Парни нуждались в совете мудрого, опытного воина.

– Можете получить ранение и не заметить. И ваш товарищ тоже. Поэтому заботьтесь друг о друге.

Рейнджеры кивали и задумчиво смотрели в костер, размышляя о том, что сражаются в странном краю против странной армии – формально организованной по европейскому образцу и принуждавшей босых солдат-метисов носить жесткие воротники. Их личным врагом был Хосе Мариано Мартин Буэнавентура Игнасио Непомучено Гарсиа де Ариста Нуэс – яростный республиканец, конфликтующий с собственными генералами. Мексиканская армия была разодрана на непримиримые группировки реакционных аристократов и либерально настроенных генералов.

Потом, совсем поздно, когда мескитовые поленья в костре медленно догорали, капитан Кидд подумал, что было бы полезно собрать интересные – нет, жизненно важные факты как из донесений разведки, так и из газет. Например, сведения о борьбе в высшем эшелоне мексиканской армии. Если бы люди получали известия из разных стран, то, возможно, не спешили бы хвататься за оружие. А если бы сам он смог собирать и распространять информацию со всех концов света, то в мире стало бы намного спокойнее. Капитан Кидд думал так вполне серьезно и лелеял мечту с сорока девяти до шестидесяти пяти лет.

Постепенно он пришел к выводу о том, что на самом деле людям нужна не только деловая и политическая информация. Не менее важны живые, красочные, занимательные истории о далеких таинственных краях. Сам же он, подобно бегуну-курьеру, пусть даже стоя на месте в грязном фартуке печатника, сможет рассказывать им эти истории. Тогда хотя бы ненадолго слушатели перенесутся в чудесные места, к целебным источникам.

Девочка шагала рядом с повозкой и пела:

– Ausay gya kii, gyao boi tol.

«Готовься к тяжкой зиме, готовься к суровым временам».

Шла босиком, уверенно ступая маленькими, твердыми, как дерево, ступнями. Как у всех не знающих обуви людей, большие пальцы на ногах смотрели точно вперед.

– Ausay gya kii, – пела она.

Казалось, дорога вела в запущенную, голодную местность. Вокруг, на склонах холмов, не бродили бизоны, не щебетали птицы. В этом краю не было народа кайова, не было мамы и отца. Она осталась совсем одна, стиснутая странной одеждой: платьем с узкой талией из ткани в синюю и желтую полоску, а еще какой-то непонятной вещью, должно быть, предназначенной для магических ритуалов. Словно крепко сжатый кулак или клетка, эта ужасная вещь стискивала сердце и мешала дышать.

Она шла, держась за оглоблю, и пела, потому что петь всегда лучше, чем плакать. Вокруг росли низкие кривые дубы долины Ред-ривер с почерневшими от бесконечных дождей ветками. Земля по обе стороны дороги раскинулась свободно, как будто радуясь освобождению из плена городов. Странно: зачем люди теснятся в городах? Девочка несла башмаки на шее, связав шнурками, и ступала по мягкой подстилке из влажных листьев. Она решила узнать, куда ее везут, а потом или сбежать, или уморить себя голодом. Зачем жить одной среди чужих людей, которые убили твоих близких, а теперь хотят убить тебя? Тот человек, который забрал ее у мамы, обещал отправить к родным и, кажется, не шутил.

Капитан Кидд сидел на козлах, подняв воротник плаща и надвинув на лоб старую широкополую шляпу. Мелкий дождик плохо скрашивал пейзаж, где главную роль играли кривые низкорослые дубы с причудливо изогнутыми ветками. Дорога то поднималась, то спускалась, повторяя холмистый ландшафт южного берега Ред-ривер. Гнедой верховой конь по имени Паша радостно трусил налегке, привязанный к металлическому кольцу. Не испытывая острой неприязни к упряжи, вьючная лошадь Фэнси бодро тянула повозку, однако с тоской поглядывала то в одну сторону, то в другую – туда, где вдоль дороги уже появились островки травы. Сейчас, в конце февраля, земля кое-где зазеленела. Слева вольно текла Ред-ривер – широкая бурная река с водой кирпичного цвета. Капитан натянул поводья, остановил повозку и знаком подозвал девочку. Та стояла, крепко держась за лошадиную гриву, и сосредоточенно следила за каждым его движением, но ближе не подходила.