выше нас, вздымался замшелый, похожий на крепостную башню, утес.

— Пожалуй, — нерешительно сказал Александр Петрович, — оттуда мы могли бы кое-что рассмотреть…

— Намек понят! — немедленно отозвался Каген.

Мы с ним подхватили Академикова под мышки и вслед за Нкале взмыли над пропастью. В тот же миг загадочный леденящий душу звук снова огласил горы. Дикое злобное торжество, безысходное отчаяние и яростная угроза сливались в нем.

Опустившись на вершину утеса, мы сразу же увидели то, что прежде было скрыто от нас. За поворотом ущелье раздваивалось. От него ответвлялась длинная зияющая промоина. Ее дальний конец упирался в нависающую над бездной скалу, через край которой шумно обрушивался водопад. Бурный поток в глубине пропасти как раз и был его продолжением…

В самом верху, там, где над отвесными стенами промоины нависали уступы горных круч, происходило какое-то движение. Сперва нам показалось, что это камни катятся с высоты, перелетая через попадающиеся на их пути расселины. Но это были не камни. Это были живые существа. Они стремительно неслись вниз, неуклонно приближаясь к роковому обрыву… Вот они исчезли за нагромождением скал, вот вновь появились и вдруг замерли на крутизне, метрах в двадцати от края промоины. На фоне голубого неба четко вырисовывались их тонконогие, покрытые глянцевой черновато-коричневой шерстью тела и гордо вскинутые удлиненные морды с круто загнутыми назад огромными рубчатыми рогами…

— Горные козлы! — восхищенно воскликнул профессор. — Киики!..

Он хотел еще что-то сказать, но тут еще более страшный вой в третий раз полоснул нас по нервам, и мы увидели, как из-за скал выскочили преследователи кииков. Их было человек десять. Мощные черноволосые тела охотников были едва прикрыты звериными шкурами. Босые ноги словно не чувствовали острых камней… Исступленно крича и воя, размахивая дубинами и швыряя камни, они ринулись на животных. Так вот что означал этот охотничий клич?..

Киики попали в ловушку. Путь назад и в стороны им был отрезан. Впереди зияла промоина. Охваченные паникой животные, метнулись к ней… Миг — и вот уже великолепный, рекордный прыжок перенес их вожака над бездной. Следом за ним бросились остальные. Казалось, невидимые крылья переносили их через пропасть.

Один… Другой… Третий… Пятерка кииков благополучно перемахнула промоину. Но для шестого и седьмого этот прыжок был последним. Очевидно, это были совсем еще молодые, не успевшие окрепнуть самки. Не достигнув противоположного края, они рухнули вниз.

Три маленьких козленка с жалобным блеянием бегали над обрывом, боязливо заглядывая в глубину и тычась мордочками друг в друга. На головы двоих обрушились дубины охотников. Самого маленького один из неандертальцев схватил за ножки и живого перебросил через плечо…

Охотничий клич прозвучал в четвертый раз. Теперь он донесся снизу, со дна промоины. Там, на берегу потока, затаившаяся в ожидании добычи группа охотников добивала сорвавшихся в ущелье животных.

— Вот и все!.. — задумчиво произнес Александр Петрович. — Мы никогда не узнаем, сколько бессонных дней и ночей им пришлось неотступно преследовать это стадо, чтобы загнать его сюда, в эту естественную западню. Но результат налицо. Они заранее все рассчитали и привели свой план в исполнение. Это свидетельствует об уме неандертальских охотников, их выдержке, ловкости и великолепном знании своих гор.

— Они всегда так охотятся? — спросил Каген.

— Ну, нет!.. Пещерного медведя, например, не заставишь прыгать через ущелье. Да он и не подумает бежать, а сам перейдет в наступление. Поэтому его подстерегают в подходящем месте, скажем, над выходом из пещеры и обрушивают сверху тяжелые глыбы… А в долинах, где водятся носороги и мамонты, применяется хитрость. Там охотники вырывают глубокие ямы и маскируют их тонким настилом из ветвей и травы. Провалившись в такую яму, животное напарывается брюхом на вкопанный в дно ямы острый кол.

Александр Петрович посмотрел на Нкале.

— Да, — сказал он, — жестокий способ. Но до изобретения лука и стрел еще тысячи лет. Вот им и приходится рассчитывать, в основном, на свою хитрость… Без этого — голодная смерть.

— Все равно, — покачала головой Нкале, — хватит охоты. Лучше прямо отправимся к пещере. Слетим вниз и пойдем…

— Сделаем проще. На каждом из наших шлемов имеется локализатор — уточнитель места и времени. Нужно только один раз нажать кнопку, которая находится справа… Система сразу переключит нас к пещере Шанидара.

— Отлично! — воскликнул я. — А почему мы сразу, еще на склоне, не воспользовались локализатором?

— Чтобы лучше освоиться с обстановкой и особенностями Системы… Эй, остановись!.. Подожди!..

Его возглас относился к Кагену, который уже давил кнопку на своем шлеме. Но Академиков опоздал. Место, где только что стоял Каген, опустело на наших глазах…

Научная тетрадь №2

Как Чарли учился думать.

Поначалу все, что Чарли видел, он еще не умел связывать одно с другим и называл отдельно. Например: Ворона… Глухарь… Сова… Орел… Тетерев… И только потом, когда в сознании у него возникли вопросы ПОЧЕМУ и СКОЛЬКО, он вдруг сообразил: а ведь у всех у них по 2 крыла, и они летают!.. Так, все эти ничем не связанные слова вдруг объединились в его сознании одним общим понятием — птицы!..

А это потребовало дальнейших размышлений: чем птицы отличаются от насекомых, которые тоже имеют крылья и могут летать?.. И так, постепенно, словно круги по воде, у Чарли расширялся кругозор и развивалась способность сопоставлять и связывать одно с другим.

12. Никто не знает, где и когда Чарли впервые осмелился взять в руки горящую головню, чтобы отбиться от хищных зверей, а затем догадался обложить ее сухими ветками и развел первый костер. Зато мы знаем другое…

В Китае, неподалеку от Пекина, есть огромная пещера Чжоу-коудянь. Около полумиллиона лет назад она была обиталищем синантропов. Такое название дал этим первобытным людям китайский ученый Пей Вэнь-Чжунь, который в начале нашего века нашел их кости. (СИН — значит китайский).

Ростом синантропы немного уступали питекантропам, а вот мозг их весил уже почти 1200 граммов. Но самое главное — СИНАНТРОПЫ УЖЕ ИМЕЛИ ОГОНЬ!.. Весь пол этой пещеры был покрыт плотно слежавшимся слоем пепла семиметровой толщи! Он накапливался там добрых 150 000 лет, в течение которых синантропы заселяли свою пещеру.

13. Иногда, желая