Ренегатов отбили, увезли в неизвестном направлении, конвой крепко помяли, но, слава богу, никого не убили. Нападение было дерзким и вроде бы безрассудным, но если вдуматься… В сотне метров от Управления, в многолюдном месте, внезапно: сотрудники и предположить не могли, что случится такая вопиющая наглость, так что никто не успел вытащить оружие. А если бы и успели — вокруг люди, десять раз подумаешь, прежде чем стрелять.

— В общем, набили морды, забрали, юркнули во двор — и с концами…

Гордеев выглядел на удивление спокойным, сильных рефлексий не проявлял, но чувствовалось, что он крепко на взводе и очень хочет немедля заняться чем-то полезным. Например пострелять, на худой конец, просто побить кого-нибудь ногами и поорать благим матом. Во взгляде его поселилась угрюмая кровожадность, левая рука нервно тискала телефон, правая нырнула за отворот дубленки и, судя по характерному положению, нянчила рукоять пистолета.

— Что ж, давай тогда дальше мы сами. — Петрович кивнул на остановившийся впереди «Патрол». — Я бы тоже всё бросил и помчался…

Тут Гордееву опять позвонили. Он ответил, пробурчал нам «одну минуту» и, вновь покинув салон, принялся разгуливать за машиной, общаясь с абонентом и активно жестикулируя.

Пока Гордеев утаптывал снежок на обочине, напряжённо общаясь по телефону, мы накоротке обменялись мнениями.

— Ну что, коллеги… — на правах старшего группы спросил Петрович. — Какие впечатления?

— Похоже, что полным ходом идёт подготовка к какой-то непонятной пакости, — высказался я.

— А конкретнее? — Петрович «сделал стойку» и привычно ухватился за слово. — К какой именно пакости?

— К непонятной, — повторил я.

— А если без иронии?

— Да ну, какая тут ирония? Совершенно непонятно, к чему, вообще, вся эта возня.

— Версии?

— Никаких! Даже каких-то отдалённых предположений нет. Но, согласитесь, похоже на подготовку к чему-то такому… Гхм… Непонятному, в общем.

— Похоже, — согласился доктор. — А ещё это похоже на тривиальные клановые разборки и… обычный Новогодний Бардак. В последней декаде декабря все поднатужились, выложились, подвели итоги уходящего года и дружно ушли в загул. И две недели отрываемся так, что дым коромыслом.

— Генерируем слухи, раздаём агитки и проводим опросы на тему «если завтра война»? — усомнился Петрович. — Странный какой-то «дым», не находите? Алекс, что в твоём понятии «дым коромыслом» применительно к новогодним каникулам?

— Пьём до упаду, громко и скандально гуляем, с горки катаемся, деремся, бюстгальтеры рвём в клочья, пиротехнику жжём. Примерно так.

— Да, вот это нормальный такой «дым», — одобрил Петрович. — Вполне в духе традиций. А тут…

— «Сетевая зависимость», — подсказал доктор. — В такой замысловатой, чудно-провинциальной форме.

Не уловив понимания в наших взглядах, доктор пояснил: за последние годы в Стране выросла целая формация, которая буквально живет в Сети. Она (формация) без Сети не может, Сеть для неё стала своего рода образом жизни. То есть и куролесят «юниты» этой формации тоже в Сети и «дым коромыслом» устраивают в Сетевом формате. А различные несетевые акции, агитки и прочие флэш-мобы — это всего лишь рудиментарные проявления. Всё-таки обитатели Сети — это люди, с руками-ногами, так что некоторые вещи делают по старинке, «в реале».

— Ненавижу этих офисных хомяков, — пробурчал я. — Из-за них мы вымрем как вид.

Доктор профессионально заметил, что ненависть крайне разрушительно действует на психику ненавистника, так что не стоит жечь себя вредными эмоциями и понапрасну волноваться, ибо собственно Виду ничего не угрожает. Нас как нацию просто заместят более жизнеспособные соседи, которые за неимением времени в Сети не бывают и с утра до вечера функционируют исключительно «в реале»: трудятся, воюют, грабят, с энтузиазмом занимаются экспансией и аннексией и при этом очень активно размножаются, в том числе и с нашими самками.

То есть Вид в любом случае уцелеет, только уже без нас.

— Итого получается пятьдесят на пятьдесят, — резюмировал Петрович, вернув общий поток сознания в русло темы. — Всё, что здесь происходит, может с равным успехом быть как подготовкой к «какой-то непонятной пакости», так и традиционными клановыми разборками вкупе с «Новогодним бардаком». Вывод, как видите, практически нулевой. Но ничего другого у нас пока что нет. Что скажете, коллеги?

— То есть все согласны, что вероятность подготовки к «какой-то непонятной пакости» достигает пятидесяти процентов? — продолжал я гнуть свою линию. — Пятьдесят процентов… это очень высокая вероятность. То есть нам нужно плотно настраиваться на это направление и как можно быстрее начинать его отработку.

— Разумно, — согласился доктор. — Однако от нас здесь мало что зависит. Нас всего трое, а для масштабов проблемы это считай что ноль. В этой связи — как мы себя видим в плане «отработки направления»?

Петрович сказал, что по этому поводу, собственно, и поднял вопрос: хотел сверить впечатления. Не поворачивая головы, Петрович показал взглядом в сторону нервно разгуливавшего по обочине Гордеева и, понизив голос, поделился сокровенным: увы, как это ни прискорбно, но НБ (Новогодний Бардак) влияет не только на несознательную часть населения, а также на надежду и опору Государства в лице местных чекистов. Судя по тому, что мы наблюдаем, в стройных рядах последователей Чугунного Феликса происходят какие-то нешуточные катаклизмы. В связи с этим все дела закономерно отступают на второй план, в том числе и отработка каких-то диких версий наподобие «подготовки к непонятной пакости».

Иными словами, не стоит рассчитывать, что местные окажут нам какую-то действенную помощь. По крайней мере, до тех пор, пока окончательно не решат внутриведомственные проблемы.

— В связи с этим возникает дилемма. — Петрович озабоченно нахмурился. — Что будем делать, коллеги? Бьём тревогу и рекомендуем «полный пакет» по «Красному Коду»?.. Или ждём развития событий и пытаемся разобраться в обстановке своими силами? Хотелось бы услышать веские доводы в пользу каждого варианта.

С первого взгляда может показаться, что дилеммы-то никакой и нет. Для того чтобы принимать какое-то ответственное решение, нужно в любом случае тщательно ознакомиться с обстановкой, собрать и проанализировать как можно больше информации и только после этого делать далеко идущие выводы.

Небрежность здесь будет непростительна. Полномочий на запрос «полного пакета» у Петровича нет, но наш шеф Владимир Аркадьевич Домовитый к рекомендациям «важняка» непременно прислушается.

А вот у него (у шефа) как раз такие полномочия имеются, поскольку он входит в состав Особого Комитета, ведающего всем, что касается «Красного Кода». Более того, действующих членов Комитета осталось всего трое, остальные до начала событий выбыли по разным причинам (в частности, двоих убили на рождественском балу у Голденбергов), так что шеф теперь там вроде как даже за Председателя, если я ничего не путаю.