Картина за окном резко сменилась. Поезд ехал очень плавно, так что дневное путешествие через пять городов пролетело незаметно. А ведь раньше, на дорогу уходили дни или недели.

— Ой, Ник, смотри, — необычно юно воскликнула Александра и убрала книгу, чтобы как в юности прислониться к окну.

И там было на что посмотреть. Поезд ехал с севера, спускаясь к Мариуполю, который утопал в свете на фоне моря. На ровной глади Азова курсировали сотни белых кораблей с парусами и без, Николай уже знал и видел бетонные суда, но никогда в таком количестве. Сильнее всего его удивили возвышающиеся над городом гиганты. Почти достроенная башня морского и железнодорожного вокзала, как девушки стягивали корсетом талии, так строители обернули башню лесами и парой кранов.

Отдельно императора привлекала только начавшаяся стройка, напоминавшая основанием большой квадрат, который окружили пятиэтажные одинаковые здания. Это строился новый университет и студенческий городок с корпусами.

Поезд замедлился, здесь ветка разветвлялась, и грузовые поезда уходили в сторону доков, где высились портовые и строительные краны. Пассажирские же проходили по новому арочному мосту и останавливались прямо на вокзале.

Перон освободили от любопытных, а расписание специально освободили, чтобы император с семьей мог спокойно приехать. Охрану обеспечивали местные отделения жандармерии и лейб-гвардейцы, которые приехали вместе с императором. Но первыми из поезда вышли волкодавы Месечкина. В отделении жандармерии появились отряды с собаками для поиска контрабанды, взрывчатки или людей, охраны запретных мест вроде оружейных и боеприпасных фабрик.

Императора встречали с оркестром. Воронцов стоял первым, за ним уже шли различные чиновники, офицеры, мэр города и Беркутов с супругой.

— Ваше императорское величество, это честь для нас! — поприветствовал Николая Павловича Михаил Семенович. Он приехал из Екатеринослава, чтобы поприветствовать лично августейшую особу.

Император замер, уставившись в потолок крытого перрона. Через огромные окна в вечернем небе загорались первые звезды. На перроне тоже зажёгся свет, только искусственный, ровный и немного холодный свет электрических ламп.

— Михаил Семенович, а не проведёте экскурсию по городу? — полюбопытствовал Николай Павлович, оторвавшись от местных чудес.

— Конечно, мы специально подготовили смотровую площадку, — улыбнулся Воронцов и повёл гостей на башню, где специально остановили работы для приезда императора. Вадим лично все проверил, чтобы ничто не угрожало жизни венценосных особ.

На смотровую площадку в виде балкона пришлось подниматься по лестнице немыслимые десять этажей. Но вид, то чувство свободы, которое давал свежий ветер, того стоили. Николай замер у перил, пока чиновники с опаской смотрели на землю. Он видел кусочек империи, которой правил. Видел, как с промышленной стороны города с заводов возвращались люди, как по мощёным мостовым по рельсам ездили паровые трамваи. В петербурге ходили подобные, но только конной тяге. Как по щелчку пальца по улице прошлась волна света, это загорались уличные фонари, и не требовались никакие пожарные.

На чистых, светлых улицах люди прогуливались парочками, выходя на белую набережную, которая возвышалась над пассажирским причалом с сотнями кораблей, паромов и яхт. В розовом небе парили свободные от мирских забот жирные чайки, которые любили полакомиться отбросами из консервного завода.

— Ой, прохладно, —поёжилась императрица, и Николай накинул ей на плечи свой мундир.

— Ваше величество! — забеспокоился один гвардеец из охраны, но император его успокоил, и они спустились.

На улице похолодало, поэтому торжественную встречу перенесли на следующий день, чтобы Николай Павлович отдохнул после дороги в гостиничном номере.

Первым в роскошные покои зашел слуга и включил везде свет.

— Сколько здесь лампочек, уважительно заметил Николай Павлович.

— У нашего отеля собственный генератор в подвале.

— Такой тихий? — не понял император. Даже когда они поднимались, то никакой шум не вырывался.

— Очень, только угля много ест. Мы все ждем, когда уже построят городскую станцию, — слуга поклонился, — если вам что-нибудь понадобиться, то пожалуйста дерните за шнурок, — он указал на шнурок на стене и удалился.

Помимо охраны с императором приехали слуги, повар, лейб-врач и адъютант. Их поселили рядом с императорскими покоями. И лучший номер в отеле заслуживал этого названия. Электрический свет, мебель из лучшей древесины, водопровод и отдельная сауна, это если не говорить о множестве комнат в том числе и библиотеки с кабинетом. Столы из гладкого красного мрамора. Стены с дубовой пробкой и полы покрытые персидскими коврами. В кабинете на столе стоял непонятный аппарат с железной воронкой.

Николай Павлович с сомнением взял его в руки. От аппарата шел длинный провод. Две воронки крепились к ручке, а сама ручка лежала на специальной подставке с рычажком. Николай поднял устройство в руки, понюхал, приложил к груди как стетоскоп и несколько раз нажал на рычажок. Из металлической воронки послышались гудки и голос:

— Это операторская, с кем вас соединить?

Император бросил устройство и выбежал из кабинета. Вернулся он в компании сонного Лаврентия. Митрополит готовился ко сну, когда к нему ворвался Николай Павлович.

— Вот, вот оно! — император показал на ручку с металлическими воронками, которая просто лежала на персидском ковре.

— И что же заставило вас, мог государь, так, мммм, — митрополит пожевал губу, подбирая слова, — испугаться?

— Вот оно, — он снова показал на устройство, — ну святой водой его окропите или молитву там.

— А что собственно такого? — Лаврентий смело подошел, взял устройство и покрутил его в руках.

— А вы на рычажок понажимайте, — посоветовал император и митрополит подчинился.

— Это операторская, с кем вас соединить?

Лаврентий выронил адское устройство и побежал из комнаты.

— Батюшка, стойте, куда вы? — в панике закричал Николай Павлович, от волнения у него парик сполз на бок, пока он лавил митрополита.

— Ну на хер! Нет, ну ты видел это! Видели? — священнослужитель уперся в порог и не собирался возвращаться в кабинет, — Нет, ну ты видел это! Видели?

Под конец Лаврентий вернул самообладание, и они вдвоём уставились на трубку телефона из которой снова донёсся женский голос.

— Вот зачем хулиганить? Повесьте трубку, если не собираетесь звонить.

— Она спрашивала, кому мы хотим позвонить, — прошептал Лаврентий.

Николай подобрался, поправил парик, мундир и маршевым шагом подошёл к трубке.

— А кому мы можем позвонить? — смело спросил он у телефона.

— Пожалуйста, говорите в трубку, вас плохо слышно, — ответили с той стороны, и Николаю пришлось взять телефон в руку.