Маргеладзе встретил их с широчайшей улыбкой и распростертыми объятиями.

– Боже мой! – воскликнул он. – Боже мой, сколько дней я ждал этой встречи! – Он облапил огромными ручищами Сергея, крепко прижал к себе. – Кузьма, дорогой. Не верю собственным глазам! Это честь! Это для меня высочайшая честь! Спасибо, дорогой, что пожаловал. – Внимательно посмотрел на Старкова. – А вы кто?

– Помощник, – представил его Кузьма.

– Знакомое лицо.

– Вряд ли.

– Очень знакомое, – повторил Вахтанг и еще раз внимательно взглянул на помощника. – Кофе, чай? Или покрепче? Кстати, есть великолепное грузинское вино. Не самопал, а настоящее, марочное! Может, по глоточку ради встречи?

– Только с вами, – улыбнулся Сергей.

– Конечно. Куда я денусь, если гости припадут к источнику радости и вечности? – хитро засмеялся Маргеладзе, косясь на Кузьму. – Или опасаешься, что отравлю? Как мой знаменитый земляк Иосиф Джугашвили?

Рассмеялись шутке. Вахтанг звякнул в колокольчик, и секретарша внесла на подносе открытую бутылку с хрустальными фужерами.

– За ту радость, которая все-таки случается в нашей жизни, – произнес тост хозяин кабинета. – За встречу, которую ждешь, на которую надеешься, без которой не обойтись! За тебя, Кузьма. И за вас, господин помощник.

Выпили, сели за небольшой столик.

– С чем пожаловал, дорогой Кузьма? – спросил Вахтанг.

– Сам же сказал, для знакомства, – улыбнулся тот.

– Ну, знакомство бывает на пустых разговорах, а бывает на конкретных делах… Кстати, – Маргеладзе снова внимательно взглянул на Старкова, – а ты действительно доверяешь своему помощнику?

– Почему я должен ему не доверять? – не понял Кузьма.

– Не знаю. Уж очень лицо знакомое. Такое впечатление, что он уже работал у кого-то помощником.

– Нет, не работал, – заверил Сергей. – Мы вместе служили в армии.

– А-а… – закивал головой Маргеладзе. – Тогда понятно. Тогда вопросов не имею… Итак?

– Приехал протянуть руку дружбы и… и сотрудничества, – сказал Сергей.

– С удовольствием. Руку дружбы принимаю сразу, а насчет сотрудничества… На чем будем сотрудничать, Кузьма, если я всего-навсего пигмей, а ты на такой куче добра, которую непонятно почему оставил тебе Часовщик.

– Он мне не оставлял. Он оставил компании.

Вахтанг засмеялся.

– Кто-то из великих сказал: государство – это я. Так вот, дорогой, компания – это ты. Только можешь объяснить мне, за какие такие дела выпала тебе такая карта? Без обиды, ладно?

Кузьма проглотил обидную реплику, улыбнулся.

– Ты же знаешь, Вахтанг, дуракам в карты везет.

Тот громко и с удовольствием рассмеялся, хлопнул по протянутой ладони.

– Ай, молодец! Вопросов больше не имею. – Маргеладзе сделал глоток вина, сочувственно посмотрел на гостя. – Слышал, одного из твоих пацанов замели мусора?

– И еще обстреляли офис и убили любимую девушку, – глядя на него прямо в упор, сказал Сергей.

– Тоже слышал, – не мигнув, ответил Вахтанг. – Но помочь, брат, не могу. А вот вытащить пацана из ментовки вполне. В качестве первого шага дружбы и сотрудничества.

– Спасибо, дорогой, – благодарно склонил голову гость.

– Мелочь, – отмахнулся тот. – Какие еще вопросы?

– «Мандарин», – коротко ответил Сергей.

– Что – «Мандарин»? – свел брови к переносице Вахтанг.

– «Мандарин» традиционно считался структурой Часовщика. То есть нашей структурой.

– А этот сучонок… Пантелеев… уже нажаловался?

– Мои люди сказали.

– Врешь – Пантелеев… Гнилой человек. – Вахтанг подался слегка вперед. – Можно уточнить? «Мандарин» всегда был структурой Арсена, моего друга, которого грохнули какие-то крысы. После чего возник господин Часовщик… Думаю, как раз именно люди Часовщика грохнули Арсена. Часовщика нет, Арсена нет, значит, теперь должна восторжествовать справедливость.

– Ты хочешь ее восстановить? – спросил Сергей.

Тот уклончиво пожал плечами.

– Сказать «хочу» – нет. Хотел бы! Хотел! Мир на земле прочен только в том случае, если он основан на справедливости. И мы должны к этому стремиться. Хотя бы ради детей и внуков, которые придут после нас. Только справедливость, и я буду стоять на этом! Насмерть буду стоять, Кузьма! – Вахтанг нехорошо посмотрел на Сергея. И неожиданно спросил: – Знаешь, дорогой, все ломают головы, куда же подевался общак Часовщика. Не знаешь, случайно?

– Сам мучаюсь вопросом.

– Нормальный ответ.

– Какой вопрос, такой и ответ.

Возникла пауза. Сергей потянулся за фужером с вином, тоже самое проделал и Маргеладзе.

– Хочешь, Вахтанг, я напомню, откуда тебе знакомо мое лицо? – неожиданно спросил Старков.

Тот изумленно уставился на него, захохотал.

– Смотри, заговорил! А я уже и забыл, что ты здесь есть! Давай, дорогой, напоминай!

– На Кавказе, два года тому… на блокпосте… тебя задержали с оружием. С контрабандным оружием. Задержали и отпустили. Помнишь?

– Два года тому, говоришь?

– Два года. Так вот, офицер, который тебя задержал и который отпустил, был я, – ткнул себя пальцем в грудь Старков.

– А как же, ты и задержал, ты и отпустил? Так не бывает, дорогой, – попытался отшутиться Маргеладзе.

– К сожалению, у нас бывает. Наверно, кое-кто хорошо кому-то заплатил, Вахтанг.

Хозяин офиса перевел удивленный взгляд на Сергея.

– Послушай, Кузьма, у тебя, оказывается, работают очень серьезные люди. Где ты их находишь?

– Не нахожу. Сами приходят, – улыбнулся Сергей.

– Здорово, – крутнул головой Маргеладзе. – Будем делиться опытом, – и снова внимательно посмотрел на Старкова. – Молодец, что напомнил, а то так бы и мучился – откуда лицо такое знакомое?

Зазвонил мобильный Вахтанга, он кивнул, извиняясь, приложил к уху.

– Привет, дорогой… Буквально через пять минут. Провожу дорогих гостей, и можешь заходить. Хорошо.

Он посмотрел на гостей, виновато развел руками:

– Дела, извините. Ни секунды свободного времени.

Сергей и Старков поднялись.

– Так что? – спросил Сергей.

– Что? – Маргеладзе наивными глазами посмотрел на него. – По-моему, все ясно. Будем сотрудничать. Воевать, ссориться нам совершенно ни к чему. Мы ведь люди деловые, серьезные, справедливые. Будем жить по этим принципам. Верно?

Он обнял Кузьму за плечи, довел до двери. Посмотрел на Старкова.