Так Антон оказался на должности Инженера ЭК. Помимо него в состав ЭК вошли все, с кем он добирался до «Подземстроя», за исключением женщин. С женщинами все было сложнее. Во-первых, их отказался брать Порфирьев. Капитан сразу заявил, что «бабы для такой тяжелой работы не нужны», чем заметно напряг Брилёва. Полковник упирал на подавляющее численное превосходство женского населения и был не согласен отказываться от столь объемного ресурса. В итоге был достигнут компромисс: в состав дальних и опасных экспедиций женщины включаться не будут, но в строительные бригады ЭК Порфирьев их брать соглашается. При условии компетентности кандидаток. Капитан условия принял, но гражданские активистки, спасшиеся вместе с ними из московского метро, в состав ЭК так и не вошли. Их забраковала Снегирёва по состоянию здоровья, которое оказалось невозможно восстановить полностью. Сутки, проведенные посреди смертельной радиации без скафандров, сделали свое дело, и женщинам требовалось находиться под наблюдением врача. То же самое Снегирёва отнесла и к активистам-мужчинам, хоть их здоровье пострадало меньше. Но тут Брилёв неожиданно отказался пойти ей навстречу и предложил мужчинам самостоятельно сделать выбор. Оба активиста попросили время подумать и на следующий день согласились работать в ЭК. За те сутки с ними побеседовал Абрек, и вопрос, насколько добровольным было их согласие, представлялся Антону крайне туманным. Наверняка головорез надавил на активистов по приказу Брилёва. С другой стороны, отказываться от двойных норм и отдельного жилья, пусть даже суррогатного, станет не каждый.

В результате под началом Порфирьева оказалось девять человек: молодой техник, пожарный, Овечкин, лейтенант и пятеро его солдат. Для поездки на склады Росрезерва даже больше, чем нужно. Но капитан развил такую активность, что людей потребовалось раз в десять сверх этого количества. Он заявил, что больше полагаться на везение нельзя, и если экспедиция не хочет погибнуть в пути из-за непредвиденных обстоятельств, у нее на вооружении должно быть хотя бы два транспортных средства. Гонять колесную технику через метровый слой зольного радиоактивного снега, под которым скрыта бесконечная свалка обломков, за пятьсот километров – занятие бесполезное. Ни к чему, кроме быстрого выхода техники из строя, это не приведет. Дорогу придется пробивать в условиях непрекращающихся буранов и холодов за минус тридцать. Первый же десяток километров такой дороги занесет целиком прежде, чем будет закончен второй. Возможно, с гораздо более мощным армейским путепрокладчиком все это было бы проще, но путепрокладчик дизельный, и топлива к нему осталось мало. Другого транспорта на воздушной подушке, помимо старого вездехода, у Центра не имеется, поэтому Порфирьев поставил перед инженерной командой Брилёва вопрос «что можно сделать?».

Заносчивые уникумы полковника ожидаемо заявили, что необходимо переводить имеющуюся в наличии технику на зимний ход, что очень улыбнуло Овечкина. О да! Гениально! И главное, никто бы не догадался! Осталось только технически расписать, как сделать это! Порфирьев задал инженерам тот же вопрос. Те какое-то время размышляли, после чего ответили, что единственный более-менее осуществимый вариант, это переделать технику на электрической тяге в аэросани. Но это потребует серьезной переделки машин. Какие-то работы можно будет выполнить в мастерской Центра, но она невелика, и в конечном итоге саму переделку придется производить на поверхности, потому что ни одна из единиц техники не влезет даже в шлюз. Кроме того, переделать, скорее всего, получится всего один грузовик, максимум, два грузовика, потому что на большее не хватит ресурсов. Для серьезных масштабов требуются профессиональные станки, которых в подземном отеле изначально не планировалось.

Результатом всего этого стал созданный Порфирьевым план работ, который Брилёв утвердил через секунду после того, как прочел, даже не став обдумывать человеческую стоимость предложенного. Конечно! Зачем переживать за здоровье людей, если рисковать жизнями будут гражданские? Их же полно, но, самое главное, они же не военные, то есть не свои, так что наплевать! Тем более что добровольцев нашлось достаточно, двойные нормы хотели все, да и отдельное жилье имелось далеко не у каждого. Вот и пусть эти безголовые аутисты рискуют вместо Антона, раз не желают включать мозг и понимать, на что идут. Но и тут его ждала проблема: среди добровольцев нет высококвалифицированных технических специалистов. Их вообще нет в бункере, только инженеры Брилёва. Даже те немногие штатные техники «Подземстроя», не блиставшие высшим технологическим образованием, уже влились в его команду и всем довольны. Найти себе замену среди остальных Овечкин не смог. В эпоху глобальной роботизации промышленных процессов пятьдесят процентов работоспособного населения сидит на пособии по безработице и не имеет высшего технического образования за ненадобностью. Дешевле и выгоднее получить специальность, которая позволит найти заработок в сети или даже организовать в интернете собственный бизнес. Для последнего высшее образование вовсе не требуется.

Поэтому Антон стоит сейчас здесь, в ледяной темноте, на склоне раздавленной термоядерным взрывом горы, по колено в черном радиоактивном снегу и доваривает последний шов на обшивке механического купола, укрывающего ретранслятор. Это тоже идея Порфирьева. Капитан, ознакомившись с предложениями инженерной команды, начал ни много ни мало глобальное строительство на поверхности. Он заявил, что Центру необходимо место для хранения техники, для установки станков, которые еще даже не найдены, для проведения ремонтно-механических работ и вообще – пригодится. Последнее основание – это вообще полнейший фейспалм. Неудивительно, что полковник одобрил. Один мудрейший вояка согласовал план другого мудрейшего вояки. Маэстро! Туш! Порфирьев объявил набор добровольцев, имеющих опыт работы со строительной техникой, и даже кого-то набрал.

Поначалу народ опасался работать в условиях смертельной радиации, но люди Брилёва грамотно разыграли карту «двойные нормы обеспечения». Для соискателей был выпущен электронный буклет, размещенный в информационной сети Центра, в котором разъяснялись подробности. В частности, указывалось, что работы будут проводиться посменно, в специализированных противорадиационных скафандрах, вкупе с антирадом обеспечивающих необходимую защиту. После смены сотрудники будут получать всю необходимую медицинскую помощь, доктор Снегирёва лично проводит сеансы биорегенерации всем, вернувшимся с поверхности. И, самое главное: при наличии навыков работы с соответствующей техникой, при заполнении строительных вакансий женщинам отдается приоритет. В общем, добровольцев нашлось больше сотни. И среди них даже обнаружились такие, кто действительно умел работать на бульдозере или экскаваторе. Из них укомплектовали строительную бригаду, которую разбили на четыре смены по десять человек, и работы начались.

Всю технику Брилёва реанимировали и бросили на раскопки. Порфирьев заявил, что ангар должен быть крытым и надежно защищать размещенные внутри материальные ценности от ветра, снега и скачков радиоактивного фона. Что, в общем, было правильно, с этим Антон не спорил. Но решать технические проблемы пришлось именно ему, и это заставляло нервничать. Приходилось перепроверять все расчеты по нескольку раз, потому что сразу понятно, кого вояки в случае чего сделают крайним. Ну не одного из своих же! Расчеты показывали, что наиболее оптимальным местом расположения ангара будет пространство, непосредственно прилегающее к входу в бункер. Тут еще цепляет беспроводная сеть и кое-как передается беспроводная зарядка аккумуляторов. Последняя, правда, являлась совсем сырой новомодной технологией, и за пределами двухметрового расстояния от противовзрывной плиты уже не работала, но даже это было лучше, чем ничего. В идеале можно было бы использовать выносной усилитель сигнала – врезать его в цепь сразу за плитой, но такого оборудования в бункере не оказалось. Поэтому аккумуляторы для техники затаскивали внутрь, подвергали противорадиационной обработке, потом спускали аж на третий уровень, заряжали в технической лаборатории и поднимали обратно. И это все равно оказывалось быстрее, чем заряжать их на улице от едва сочащегося через противовзрывную плиту сигнала. Зато ретранслятор стоял возле нее и нормально работал, ему энергии хватало.