– Но приказы-то они готовы выполнять?

– Да.

– Что планета имеет в наличии?

– Тридцать миллионов пехоты, из которой пятьсот сорок тысяч солдат из регулярных соединений армии, и полтора миллиона полиции. Все остальные – необученные ополченцы. Имеется много танков, артиллерии и даже два десятка подводных платформ в океане. Кроме того, есть космолетчики, около тридцати тысяч бойцов, которых мы вооружили и держим в резерве. Все-таки это специалисты высокого уровня, и бросать космонавтов в штыковую атаку никто не собирается.

– Я не про это. В первую очередь меня интересуют ракетные войска и аэрокосмические силы, приписанные к сухопутным силам. Что у нас осталось?

Сайрус посмотрел в свой планшет и доложил:

– После первых штурмов, орбитальной бомбардировки и переформирования у нас сорок групп аэрокосмических истребителей, шестьдесят групп штурмовиков и пять эскадрилий торпедоносцев. Итого: одна тысяча шестьсот истребителей «Макдонелл-Дуглас» F-47E, две тысячи четыреста штурмовиков А-33 «Интрудер-Супер» и шестьдесят торпедоносцев «Смерч-5М». Экипажи слетаны, боеприпасы имеются в достатке, и как дополнение на запасных аэродромах тысяча сто старых машин разных классов, которые могут быть использованы при атаке на флот противника. Это что касается аэрокосмических аппаратов. Теперь по ракетным войскам. Двести сорок баз по всей планете и порядка пятнадцати тысяч боеготовых ракет класса «земля-космос», в основном старых. И еще двадцать морских ракетных платформ, на каждой из которых по сорок ракет.

– Неплохо. На орбите можно побороться с централами на равных.

– Но недолго, – добавил другой офицер, контр-адмирал Макферсон.

Декстер посмотрел на него и спросил:

– Что с флотским составом?

– Его почти нет. Немногочисленные гражданские суда, не успевшие покинуть систему Линкольн, не вооружены. Значит, мы можем использовать их только как брандеры. И еще у нас есть корабли ВКС, приземлившиеся на поверхность после космического сражения, а также несколько кораблей астроисследовательского дивизиона.

– И какова общая численность кораблей?

– Один древний линкор, два эсминца, четыре фрегата, два тральщика и шесть корветов, которые могут вступить в бой. Остальные корабли выбыли и ремонту не подлежат.

– Понятно. – Декстер кивнул и обратился к следующему офицеру, бригадному генералу Бельскому, возглавлявшему службу связи и отдел информации: – Как настроение у личного состава и гражданских?

– Как обычно.

– Это не ответ.

– Некомбатанты сидят под землей и всего боятся, а воины занимают позиции и ждут приказов. Пока есть управление, они будут сражаться.

– А что с гиперсвязью?

– Нас глушат. – Бельский пожал плечами. – Так что устойчивой связи с внешним миром нет. Получаем только гиперграммы.

– Лучше, чем ничего. Что происходит в большом мире?

– Там собирают новый флот, а нам приказано держаться и ждать помощи. Старая песня. Помощи как не было, так и нет. Нас бросили, и мы можем надеяться только на чудо.

– Отставить панику! – Адмирал затушил сигару. – Чудо вершат люди. Следовательно, чтобы нам и всем людям на планете не погибнуть, воинам придется многое сделать. Так что работаем, господа! И не сметь думать о поражении!

Сказав это, Декстер перешел к обсуждению других вопросов, и совет был распущен через полчаса. Каждый офицер знал, что ему предстоит сделать, и планета стала готовиться к новому штурму еще быстрее. А еще через два часа, после окончания срока ультиматума, вражеский флот начал движение к Эренбергу. А с Такера поступила информация, что корабли централов готовятся к взлету. Начинался новый штурм. Четвертый. И адмирал Декстер не колебался. Он послал на Такер кодированный сигнал: «Начать операцию». После чего североамериканские спецназовцы, рейнджеры и десантники вышли на исходные позиции, а эскадрильи истребителей покинули подземные ангары.

– Приказ получен. Работаем! – Мастер-сержант Эндрю Маковски услышал в наушнике голос капитана Стивенсона и подал знак своим бойцам.

Группа из шести рейнджеров 75-го полка покинула лесную базу, выдвинулась к дороге и заняла лесополосу вдоль обочины. Трасса Теренберг – Дортмунд являлась важной транспортной магистралью, ибо связывала два крупных промышленных центра планеты Такер, и между ними находился один из гражданских космодромов. Именно с него захватчики вывозили трофеи, которых было много, и каждые полчаса по трассе проходила патрульная бронегруппа противника. Сколько раз сержант Маковски провожал бронетранспортеры централов взглядом и скрипел зубами! Много. Но он не мог их тронуть, пока не поступил приказ. И вот адмирал Декстер дал отмашку. Теперь можно показать врагу зубы, и сержант приготовил гранатомет. Его бойцы заняли позиции, и оставалось только ждать.

Централы появились через десять минут. Впереди шел танк, тяжелый, не менее пятидесяти тонн, а за ним два БМП. Сержант успокоил дыхание, поднял гранатомет и приник к прицелу. Танк, окрашенный в бурый цвет железный монстр, приблизился, и рейнджер нажал на спуск.

Отдача была несильной. Граната покинула контейнер, пролетела двадцать метров и ударилась в борт танка. Кумулятивный заряд прожег броню, проник внутрь, и от высокой температуры сдетонировал боезапас. Одновременно с этим меткими выстрелами других бойцов были уничтожены БМП, и Маковски, отбросив пустую трубу, закричал:

– Уходим!

Раздалось несколько выстрелов. Снайперы расстреляли пытавшихся выбраться из горящих машин вражеских солдат. И рейнджеры, не задерживаясь, покинули поле боя и устремились в лес…

Лязгнули запоры, и открылись двери подземного ангара. Покрытый зеленой травкой холм, который на самом деле являлся военным бункером, показал свою истинную суть, и на поверхность выбралась батарея самоходных артиллерийских установок «Дракон». Четыре легкобронированных стопятидесятидвухмиллиметровых гаубицы с эмблемами 82-й десантно-штурмовой дивизии на бортах рассредоточились и навелись на цель. Координаты были известны давно. Форт Беннигтон в десяти милях от бункера. Одна из главных военных баз сухопутных войск Североамериканского сектора на Такере. Сейчас там находился противник. По сообщению разведки, не менее четырех тысяч вражеских солдат, больше сотни бронетранспортеров и два полка геликоптеров, восемьдесят машин. Лакомая цель для батареи, которая намеревалась работать вместе с другими САУ своего дивизиона.

– Вторая и третья батареи вышли на позиции, – доложил командиру батареи связист. – Они ждут приказа.

– Огонь! – сказал майор Роберт Свенсон.

Гаубицы произвели залп осколочно-зажигательными снарядами, а в шести милях к северу и в девяти милях к югу то же самое сделали САУ еще двух батарей. Двенадцать снарядов улетело за горизонт, и последовал еще один залп. И еще. И еще. Артиллеристы били десять минут. Очень долго. И когда они израсходовали две трети боезапаса, поступила команда на отход.