Грубая рука ударила по ягодицам, заставив ее снова сжаться. Это был Хмырь, Ангелина была уверена, что это был, именно он.

– Как бы я хотел сейчас засадить в тебя! Скорее бы твой хозяин уехал, и мы с тобой снова будем вместе, я смогу трахать тебя во все твои дырочки, а ты будешь скулить, как побитая шлюха, наслаждаясь сладким членом дяди Васи! – он подошел к ней вплотную, Ангелина затаила дыхание, боясь выдать свой парализующий страх перед абсолютной властью Хмыря.

– Нагибаться больно? Давай проверим? – он с силой стал нажимать на нее, усиливая внутри ее лона, нажим искусственного члена на матку.

Девушка заскулила и уперлась руками в стол, но дядя Вася был намного сильнее и все ее потуги оказались напрасными. Он с силой толкал ее в разные стороны, давал на нее сверху, насаживая ее тело еще глубже, а потом снова резко нажимал сзади, придавливая ее к лавке все ниже и ниже.

В какой-то момент, Ангелине показалось, что твердый фалоимитатор порвет ей матку и повредит находящегося там малыша. Она отчаянно замычала, мотая головой, не в силах больше сдерживаться. Ее единственным спасением был Вячеслав, которого она ждала, как солнышка.

“Боже, скорее бы он вернулся, пусть он поскорее придет, иначе этот ублюдок убьет моего ребенка!” – молилась перепуганная не на шутку жертва.

Вячеслав не спешил освобождать ее из рук неадекватного садиста, и девушка изо всех сил боролась всем телом, пытаясь выстоять и пройти это страшное, для нее, испытание. Если со своим боссом она, хотя бы, понимала, что от него ждать, то Хмырь представлял, для нее, реальную угрозу, потому что он был настоящим отмороженным типом.

Устав давить на нее, он на время отошел, позволив Ангелине сделать небольшую передышку.

– В понедельник ты будешь моей! Слышишь! Я буду ждать тебя, как только придешь, я буду первым в очереди! Ты узнаешь, какой дядя Вася может быть ласковым! – мужчина говорил и говорил, отходя от нее и снова возвращаясь, а затем Ангелина услышала, и уже через миг почувствовала, как он пшикает пульверизатором на ее поврежденную кожу. И снова адская боль пронзила ее, охватывая все участки кожи, она забилась в истерике, громко застонав.

– Сильно не кричи! – сказал он ей вполголоса, – если пожалуешься своему хозяину, то я уже не буду с тобой таким ласковым, как сейчас, я буду трахать тебя каждый день, по многу раз! Я сделаю так, что ты сидеть не сможешь! Маленький член твоего хозяина, покажется тебе игрушкой, по сравнению с членом дяди Васи! – Хмырь еще долго распинался и хвастался, что он может сделать с несчастной, но Ангелине не было дела до его болтовни. Она не собиралась здесь задерживаться и планировала к понедельнику уже покинуть это проклятое место.

“Надо было принять таблетку! Вот я дура! Сейчас было бы легче терпеть все это! Еще эта предстоящая чистка клизмой, Вячеслав будет снова вливать в меня эту гадость, которая прожигает кишки, я не вынесу этой боли, такое невозможно вытерпеть нормальному человеку! Надо во что бы то ни стало, добраться до таблетки! Если я не приму ее, то от сильного болевого шока, у меня точно может случиться выкидыш!”

Внутри нее все пульсировало. Торчащий в ней искусственный огромный член уже, совершенно, не приносил такого наслаждения, как в первые минуты, сейчас он был ее проклятьем.

В животе ощущался сильнейший дискомфорт, словно что-то холодное и неживое поселилось внутри и отравляло ее. Ангелина тяжело дышала, стараясь успокоиться, но ощущение страха за ребенка нарастало все больше и больше.

– Ты сама сюда пришла, маленькая шлюшка! Тебе нравится, когда тебя трахают серьезные дяди! Почему же ты жалуешься и рокочешь?

Девушка молчала, да и что она могла ответить на это? Как ни крути, Хмырь был прав. Сама подписалась на это, купившись на красивые глаза Вячеслава. Сама продала свое тело в его вечное рабство. Она горько плакала. Возможно, ей сейчас не нужно было показывать свои слезы перед этим неотесанным болваном, но эти слезы были необходимым шагом к сложному примирению с реальностью, от которой ей никуда не деться.

Довольный Хмырь ходил вокруг тела девушки, не зная, что ему еще предпринять, пока не вернулся ее хозяин.

– Трепещешь, стерва? Боишься дядю Васю? – Хмырь довольно засмеялся. Он отчетливо представлял будущие соития с этим чудесным созданием и чувствовал нарастающую эркцию.

Свернувшись в комок, насколько это было возможно, Ангелина ждала нового нападения, не видя, что делает Хмырь и где он сейчас находиться. Также она не слышала второго, присутствующего в комнате, помощника.

Ее лоно крепко обнимало, изрядно поднадоевший ей, фалоиметатор, все казалось ей таким бессмысленным, вся ее жизнь теперь вертелась исключительно вокруг удовольствия садистов-извращенцев. Она раньше и представить не могла, что такое возможно в нашем мире. Про этот закрытый клуб, она никогда бы не узнала, если бы сама не оказалась здесь.

Все ее мечты, надежды, страхи – все было проходящим, она была всего лишь вещью, и никого не интересовали ее личные проблемы. Ни слезы, ни аргументы, ни плохое самочувствие – не трогали Вячеслава. Он был с ней холоден и жесток, и его интересовало, только удовлетворение своих эротических фантазий.

Она была уверена, что не сможет выдержать такого количество ударов судьбы, еще чуть-чуть и она сломается, сойдет с ума, наложит на себя руки, если не сможет сбежать.

Пока сумасшедший Хмырь крутился вокруг связанной жертвы, пытаясь придумать, чем ее еще можно пронять, пока не пришел хозяин торжества и не поставил его снова на свое законное место, Ангелина пыталась собраться с мыслями и до конца разобраться, что ее заставляло подчиняться воле Вячеслава и позволять втаптывать себя в грязь.

Последние четыре дня она готовилась к встрече с ним, хотела поговорить, но он даже не стал ее слушать. Этот властный мужчина, ее страстная мечта, не воспринимает ее,как личность, но при этом говорит о своих возвышенных чувствах, о их волшебной совместимости…

Она снова воспроизвела в памяти его образ, как он идет по коридору в свой шикарный офис, как он улыбается своей безукоризненной улыбкой всем, показывая, насколько он выше. Он настоящий альфа-самец, успешный во всех делах. И другой его образ: голый с ремнем в руках, безумные глаза, с горящими внутри огнями, принятыми в дар из самого ада.

Любовь и ненависть, к этому человеку, жестоко ломала ее психику. Она ненавидела в нем его садисткую страсть и не могла простить его мерзкого желания, наносить увечье ее организму. Она могла бы простить ему его слабости, могла бы терпеть порку и изнасилования, но порой его желание переходили за грань дозволенного. Это уже не было БДСМ-игрой, это было самой настоящей садисткой пыткой.

Она вспомнила перцовые свечи и ее передернуло. Мучительная боль, которая наполняла ее тогда, преследовала ее не один день. Содержащая красный перец свеча жгла не хуже любой кислоты, проникая внутри все глубже и глубже, пробираясь по кишечнику вверх и оставляя за собой толстый слой жгучей смеси. Воспоминания о проклятой свече, ввели ее снова в панику.