– Я это… Не сориентировался в темноте, – как бы оправдываясь перед всеми, сказал ВИЧ. – Я по привычке стразу стал стрелять. А тут видишь как получилось… У человека, оказывается, была последняя жизнь.

– У нас тут почти у всех последние жизни, – грустно глядя на убитого товарища, произнес безрукий.

– А вы вообще кто, ребята? – спросил ВИЧ.

– Мы те, кому удалось уцелеть в этом аду, – ответил безрукий. – Остатки отрядов R59349, S34525, U23456 и W23454. – А вы?

– Мы отряд А44557, – представился ВИЧ.

– А я смотрю, вы хорошо сохранились, – разглядывая ВИЧа и Горация, заметил безрукий. – У нас тут все тяжелораненые. Один выстрел – и всё, каждому смерть…

И действительно, вглядываясь в темноту, Гораций удивлялся, как эти люди вообще ещё живы. Мотам ничего не стоило прикончить всех их одной гранатой. Никакого сопротивления эти несчастные оказать не могли. Гораций опустил всё ещё направленную по привычке вперед винтовку.

– Как же вас ещё не прикончили? – удивленно спросил ВИЧ.

– А моты нас пока не видят, – оживившись, начал рассказывать безрукий. – Один из нас был магом. Правда его уже нет…

Безрукий кивнул в сторону. Только сейчас Гораций заметил, что там довольно аккуратно вдоль стены рядком сложены несколько тел.

– Вот так получается, – вздохнул безрукий. – Человека уже нет, а его магия осталась. Перед смертью он наколдовал несколько часов невидимости для этого места на картах мотов, на каратах же алливийцев оно обозначено теперь, как место для возможного спасения. Поэтому мы и собрались все здесь… А вы что, разве не по карте к нам пришли?

Безрукий удивленно взглянул на друзей.

– Нет у нас карты, – ответил ВИЧ.

– А как же вы нас нашли? – удивился безрукий.

– Просто шли по тоннелю и набрели на вас. Случайно, можно сказать…

– А я-то смотрю, – обрадовано сказал безрукий, – что-то вы слишком целые. К нам такие не заходят. Сюда сползаются только калеки. Вас вообще сколько?

– Восемь человек, – ответил ВИЧ. – Правда один боец, так же, как и вы сильно ранен.

– И оружие у вас есть?

– Немного, – сказал ВИЧ.

– У них двенадцать винтовок и пять автоматов, – крикнул кто-то из угла. – И ещё гранаты…

– Послушайте, – почти шепотом начал безрукий. – Давайте поговорим на чистоту. В этом бою алливийцы терпят поражение на всех фронтах. Участие в Великом бою для каждого из нас стало ошибкой…

– С чего вы взяли, что мы терпим поражение? – нахмурившись, спросил ВИЧ.

– Да этого уже никто и не скрывает, – обреченно ответил безрукий. – Моты открыто заявляют, что используют виртуальных ботов и накрутку собственных навыков, а система всё это пропускает. Алливийцы же гордятся тем, что ведут бой честно, однако мне кажется, они просто не могут делать того, что делают моты. Среди нас командир, которому до сих пор присылают военные сводки. Мы терпим поражение…

– А может у вас и карта есть, – заинтересовался ВИЧ.

– Есть, только вот пользоваться её мы можем только с очень большим трудом. Вон… У Лиса осталась одна рука, он может развернуть карту и перемещаться по её меню, но у него нет глаз. Глаза есть у меня, да у Статора, но у меня осталось только сорок процентов зрения, и я плохо вижу в этом сумраке, а Статор не может говорить. Послушайте, это такая удача, что вы нас нашли. Это боги послали нам вас…

– Слушай, а может, отдашь нам карту, раз она вам уже ни к чему, – перебил его ВИЧ.

Безрукий недоверчиво посмотрел на ВИЧа.

– Ну… или давай обменяем вам её на что-нибудь. Хочешь, дадим вам немного оружия или здоровья, – стал торговаться ВИЧ.

– Да у вас и у самих почти ничего нет, – заметил безрукий. – Отдадите что-нибудь нам, будете сами тут валяться. Вы что, не понимаете… Мы тут все, как один организм. Мы уже приспособились. Каждый заменяет собой то, что отсутствует у другого. Так мы и держимся. Мы бы и дальше продолжали держаться… Умирать никому не хочется. В этом бою нам остается только надеяться, что капитуляция будет раньше, чем мы умрем. После окончания Великого боя все мы сможем вернуться домой и там, сами понимаете, будем абсолютно здоровы и забудем этот кошмар. Но для этого нам надо продержаться до того момента, как алливийцы признают своё поражение. Действие магии заканчивается через полтора часа, а потом мы станем видны мотам. Я предлагаю вам остаться с нами. Общими усилиями мы продержимся даже без магии. Проход в нашу пещеру узкий, кроме того я обнаружил там, – безрукий кивнул вглубь пещеры, – большие камни. Вы сможете закрыть этот вход и моты не смогут добраться до нас. Мы отдадим вам всё, что у нас есть, а вы обещайте, что защитите нас.

Гораций задумался.

– Вообще-то мы можем сами отнять у вас всё, что нам нужно…, – начал торговаться ВИЧ.

– Мы остаемся, – сказал Гораций.

ВИЧ с недоумением посмотрел на друга.

– Мы остаемся, – уверенно повторил Гораций, услышав при этом из кучи раненых нечто похожее на радостные возгласы.

Он уже всё обдумал и принял решение. Двигаться дальше, даже имя на руках карту, было глупо. Силы ребят были на исходе. Никто не ожидал, что Великий бой будет таким… Они шли в Великий бой, просто чтобы повоевать, порубиться, побиться с мотами, показать себя, поиграть, но в этом поединке между мотами и алливийцами силы были явно неравны. Моты могли себе позволить выставить мощную технику против людей, могущественных санарионов – против обыкновенных солдат. Сражаться в таких условиях было бессмысленно. Любая игра интересна только тогда, когда есть возможность выиграть, но для этого надо сражаться с противником, равным по силе. А тут… Да и удача явно была на стороне мотов. Им везло во всём. Они использовали виртуальных ботов, и система это пропускала. Горация не удивился бы, если бы выяснилось, что невиданное исчезновение его карты, тоже дело рук мотов. Мотам можно было нарушать любые правила, а алливийцам – нет.

Гораций позвал своих солдат. Те ожидали Горация и ВИЧа у входа. Протиснувшись через узкий проход, они с удивлением стали разглядывать представшую перед их глазами картину – небольшую пещеру с тёмными каменными сводами, возвышающихся посередине пещеры ВИЧа и Горация и еле различимую в полумраке группку напуганных, изувеченных алливийцев, кучей расположившихся на полу и боязливо прижимающихся к стенам.

– Остаемся здесь, – скомандовал Гораций.

Ребята устало опустили носилки с ~Радуловой~ на землю рядом с прочими ранеными.

– Среди нас тоже много женщин, – сказал безрукий, сочувственно глядя на ~Радулову~ и укоризненно покачав головой, добавил. – Не женское это дело – воевать. Война не для них, не хватает у них силёнок…

Гораций повернулся к своим ребятам.

– Через полтора часа здесь будут моты. Наша задача не допустить их в пещеру, – сказал он.