Стрельцов ничего не ответил. Да и незачем ему стало отвечать. Дверь распахнулась, и в помещение влетел Парус. Взмыленный и запыхавшийся, как начинающий марафонец.

– Две… – лейтенант согнулся пополам и оперся ладонями о колени. – Две…

– Новости, – подсказал Трощинский.

– Нет… – Парус помотал головой, потом почему-то передумал и кивнул: – Да. Новости… неплохая и… плохая.

– Начинай с хорошей, – предложил Трощинский.

– Буря… – Парус протяжно выдохнул, пытаясь восстановить дыхание.

– …Мглою небо кроет, – снова подсказал Трощинский.

– Больше… не кроет.

– И не воет, как дитя?

– Так… точно, – Парус почти отдышался и выпрямился. – Мороз и… полярное сияние. Ночь чудесная.

– Хорошая новость, – согласился Трощинский. – Теперь давай плохую.

– Плохая: там, у метро, две машины… вынырнули. «Уралы» тентованные.

Парус перевел взгляд на капитана.

– Ага, – Стрельцов обернулся и многозначительно посмотрел на Водолея. – Вы опять оказались правы, Водорезов, поздравляю. Только просветлело, чистильщики вернулись.

– Нет, Юра, – возразил Парус. – Минометчики. Вояки… в «цифре»[1], с погонами на пузе. Четыре миномета… выгрузили.

– Это и впрямь плохая новость, – Стрельцов резко поднялся.

– Половина новости, – печально уточнил Парус. – Я когда до перекрестка добрался, почти совсем вьюга улеглась. Я оглянулся… короче… еще две машины вынырнули. Там же.

– Тоже с минометами?

– Этого я не видел.

– Неохота больше Мазаю ноги ломать по местным буеракам, – усмехнулся Трощинский. – Да и людей своих бережет. Обжегся на молоке, дует теперь на воду.

– Да-а уж, – протянул Стрельцов. – Минометы… это он здорово придумал.

– Здоровее некуда.

– Придется ему снова передумать, – заявил Стрельцов. – Как с патронами?

– У меня нормально, – Трощинский ухмыльнулся. – Близнец одолжил, когда прощались.

– У меня даже ствол в запасе, – сказал Парус и вздохнул. – Один в один, как мой. Номер, царапины…

– Вот и отлично, останешься здесь, Парус, прикроешь народ, если что, – сказал Стрельцов. – Распредели людей равномерно по всем помещениям. Мы скоро вернемся. И следи, чтобы в кучу не сбивались, когда начнется.

– И не забудь про наблюдателей, – добавил Трощинский. – Они на трибунах дежурят. В куртках все, в динамовских.

– Понял, – Парус кивнул.

– Когда начнется… что, обстрел? – запоздало переспросил Водолей, сглотнув вязкую слюну.

– Обстрел, – проронил капитан. – Трощинский, за мной.

– А можно с вами?! – вдруг вскочил Гриша. – Я хорошо стреляю!

– Нельзя, – отрезал капитан.

– Гриша, сядь, – приказал Водолей. – Это тебе не компьютерная игра. Здесь стреляют по-настоящему. Ты разве не понял?

– Какая разница, принцип-то один, – проворчал Гриша, усаживаясь рядом с Володей.

– Результат разный: не перезагрузишься, – Водолей похлопал Гришу по плечу. – Сиди.

После того как офицеры ушли, некоторое время Водолей сидел, рассеянно размышляя обо всем и ни о чем. Затем он «отклеил» все-таки от себя Риту, поднялся, дошел до входной двери, выглянул наружу, убедился, что буран действительно затих, и вернулся на место.

В этот момент очнулся Павел. Вернее, не очнулся, а заворочался и хрипло застонал. Володя снова включил фонарик и обнаружил, что рядом с Павлом дежурит только нахохлившийся, как воробей, Гриша. Рита куда-то пропала.

– А где… – Водолей не закончил фразу.

Из темноты вынырнула Рита, а с ней еще какая-то женщина.

– Это доктор, – сообщила Рита.

– Поможете? – Водолей кивком указал на Павла. – Ему в спину попали.

– Навылет, – уточняя, буркнул Гриша.

– Я вообще-то педиатр, но… – женщина склонилась над Павлом. – Думаю, легкое прострелено. Дышит часто, поверхностно. И шок у него… болевой и от кровопотери. Внутреннее кровотечение… думаю.

– Это очень плохо?

– Да, надо в больницу… – Женщина осеклась. – Хотя бы перевязать нормально.

– Чем смогли, перевязали, – сказал Гриша. – Больше нет ничего.

– У меня есть… – сказала Рита и начала рыться в сумочке, – салфетки… где-то были.

– Этого вряд ли хватит, – засомневалась женщина-педиатр. – Хотя бы аптечка нужна.

– На стадионе должен быть медпункт… наверное, – предположил Гриша. – Только где его искать?

– Сейчас, – Водолей поднялся, включил фонарик и двинулся к выходу в смежные помещения.

Бродил в поисках он недолго. Аптечки не нашел, зато обнаружил на стене план помещений стадиона. Медпункт здесь действительно имелся, но располагался он под трибунами восточного сектора. А навигаторы и компания укрылись в помещениях западного крыла. Водолей еще раз внимательно изучил схему и вернулся к товарищам. Одновременно рядом возник бродивший где-то в темноте лейтенант Парус.

– Медпункт есть, – сообщил Володя. – Схожу посмотрю, что там имеется. Хотя бы бинты или тряпки какие-нибудь чистые.

– Бесполезно это, – с привычным пессимизмом заявил Парус. – Если не доставим к хирургам, долго не протянет.

– Да, требуется оперативное вмешательство, – поддержала его докторша. – Проникающее ранение грудной полости… это очень серьезно.

– О чем и речь, – уныло сказал Парус. – Так что не ходили бы вы никуда, господин Водорезов. Опасно это. Не успеют наши минометчиков разогнать, просто добежать не успеют. Скоро обстрел начнется.

– Я рискну, – решил Володя. – Напрямую через поле срежу. Постараюсь успеть до обстрела.

– А не сдует? – то ли в шутку, то ли всерьез спросила Рита.

– Буран закончился.

– Да? – засомневалась Рита. – А что опять воет? Слышите?

Снаружи действительно снова что-то завыло. Только теперь это был не оглушительный вой ураганного ветра, а противное, визгливое многоголосье. Чем-то этой вой одновременно напоминал и свист, и скрип железа по стеклу.

– Началось, – мрачно проронил Парус и добавил значительно громче и уже без унылых ноток в голосе. – Всем внимание! Прижимайтесь к стенам! Головы прикройте!

– Володя! – Рита вцепилась Водолею в плечо. – Не ходи! Не надо!

– Доктор сказал, надо перевязать, – Водолей стряхнул ее руку. – Не волнуйся, я не буду высовываться.

– Какая разница?!

Рита задала вполне грамотный в военном смысле вопрос. Высовывайся, не высовывайся, но когда противник долбит минами, опасно и на открытой местности, и в зданиях. И чем больше ты двигаешься, тем больше у тебя шансов попасть «ногами в жир». Но Водолей уже не мог отказаться от своей затеи. Его в очередной раз «заклинило». Зачем он опять рисковал, да еще пытался выручить соперника? Что за психологический парадокс? Водолей не особо над этим задумывался. Возможно, все дело было в Ире. Выручая Павла, Водолей заботился в первую очередь о ней, пытался сделать так, чтобы она не осталась вдовой, а ее ребенок рос в полной семье. Наверное, такая вот сложная схема служила мотивом для рискованных поступков Водолея. Хотя, возможно, глубоко в подсознании прятались и другие резоны. Возможно, Володя просто чувствовал, что в будущем без Павла ему не обойтись. Как говорится, один навигатор хорошо, а два лучше. В общем, трудно сказать однозначно, что двигало Водолеем, но поступил он так, как задумывал еще до начала минометного обстрела.