Во время падения их швыряло с ног на голову, и все перепуталось друг с другом — кожаные ремни, меха, замерзшие руки и ноги. Плащ обмотался вокруг двоих путешественников, словно спутанный парашют. Но с самого начала их жизнь была вне опасности — путешественники скоро поняли, что те же преданные Армандре полуразумные ветра, защищавшие их до этого в космосе, продолжают мягко поддерживать их.

Скорость падения все увеличивалась, однако они смогли развернуться вниз ногами, быстро распутали упряжь, и де Мариньи аккуратно принял на себя управление плащом. Когда одеяние Старших Богов приняло их вес, они почувствовали, как натянулась упряжь, и падение перешло в управляемый полет.

Плащ распластался над его плечами, как крыло исполинской летучей мыши, и путешественники начали планировать к лежащей далеко внизу поверхности Нуминоса.

Полет над поверхностью Нуминоса стал для де Мариньи своего рода открытием — он заметил, что плащ, несмотря на двойную нагрузку, ведет себя в воздухе гораздо лучше, чем на Борее. Де Мариньи связал это с тем, что гравитация на Нуминосе составляла примерно треть от борейской. А еще его поразила красота этого странного мира, удаленную от Бореи сторону которого раньше никто не видел, как темную сторону земной Луны. Следовало бы ожидать, что на темной стороне Нуминоса должны царить холод и тьма, однако эти дурные предчувствия не оправдались — разве что на горизонте высились, словно горная цепь, огромные синие ледяные глыбы да бороздили океан плывущие из холодных мест могучие айсберги.

Что же до Вождя, то он с радостью узнал, что у Бореи и ее лун есть солнце, пусть и не такое большое, как земное. В небе над ними висел Мир Ветров — огромный, серо-зеленый, зловеще скрытый облаками, а далеко позади него находилось светило, наличие которого Силберхатт всегда подозревал. Желто-розовый диск был скрыт менее чем наполовину, вокруг него виднелась корона — сполохи, выплескивающиеся в пустоту, затихающие там и быстро втягивающиеся обратно в пылающее сердце звезды.

— Солнце! — закричал Силберхатт. — А это значит, что другая сторона Бореи, вероятно, сущий рай. Армандра никогда не знала, что у нас тут есть солнце, она его вообще не видела, тут, похоже, приложил руку ее отец — он ей даже телепатически не показывал, что есть такая вещь, как солнце. Я готов поспорить, что Итаква не может покинуть холодные области Бореи — ведь связан же он полярным кругом на Земле? И если это так… Улавливаешь, к чему я клоню? В один прекрасный день этот мерзавец вернется из очередного путешествия и увидит покинутое плато, а также он увидит, что подвластные ему племена сбежали от него в тропики, где он никого не достанет.

— Посмотри вниз! — крикнул ему на это де Мариньи. — Похоже, что многие из этих островов вулканического происхождения. Это ведь здоровенный гейзер, верно?

Они пролетали прямо над скоплением небольших островов, направляясь к более крупному острову, отстоявшему на несколько миль. Возле одного островка периодически вставал огромный столб воды, выпуская облака пара и кипящего желтого газа. Хоть путешественники летели достаточно высоко, до них донесся запах серы, казавшийся в чистом воздухе Нуминоса особенно резким.

— Ага, вулканического, — согласился Силберхатт, — в Материнском мире, то есть на Земле, я такое и видел, и нюхал. А посмотри направо: если эта штука на горизонте не вулкан, то, значит, я их вообще не видел…

Но тут спокойно блестящая гладь холодного моря в полумиле под ними взбурлила фонтанами, и путешественники хором закричали:

— Киты!

— Взгляни на них, Хэнк! — заорал де Мариньи. — Это ведь большие синие?

— Анри, я в китах не разбираюсь, но кто бы они ни были, я насчитал чуть ли не пятьдесят. Значит, в море для них достаточно пищи.

— Но как они здесь очутились? Это же Нуминос — луна чужого мира, да еще и в параллельном измерении!

— Шагающий с Ветрами мог притащить сюда пару молодых китов — где-нибудь двадцать тысяч лет назад.

— Но зачем? — спросил в недоумении де Мариньи. — Бога ради, для чего он это сделал?

— Почему бы и нет? Если ты заселяешь планеты людьми, то тебе придется позаботиться, чтобы им было чем питаться, не так ли? А для этого нужна целая экосистема. Возможно также, что эти киты — плод местной эволюции и были здесь с самого начала. А может быть, наоборот, земные киты появились именно отсюда. Насколько мне известно, эскимосы первыми из людей начали поклоняться Итакве, а они с незапамятных времен охотились на китов ради пропитания!

— Но это же прямо фантастика! — ответил де Мариньи. — Я-то думал, что Итаква — злодей с черной душой, как и положено быть существам из БКК, а тут он прямо как…

— Прямо как бог? Дружище, так ведь он и есть бог — по крайней мере в глазах тех, кто справляет его культ. Тем более что он могуч, как бог, а как он использует это могущество — уже другой вопрос. Насколько нам известно, именно он мог быть прообразом наших Тора или Одина.

— Но тащить сюда китов…

— А почему бы и нет? — снова перебил его Вождь. — Не забывай — это ему по силам. У нас недалеко от плато на равнине вообще старинный ледокол стоит — большой такой железный пароход. А как он мог появиться на Борее? Только при участии Итаквы. И еще: именно Итаква утащил меня сюда с Земли — вместе со всей командой, ну и с нашим самолетом заодно. Так что не стоит недооценивать Шагающего с Ветрами, Анри.

— Я и не недооцениваю, Хэнк. Я достаточно много знаю о БКК, в том числе и об Итакве, я знаю, на что все они способны, но после твоих слов я начал смотреть на Итакву по-новому. То есть ты считаешь, что именно он был древним богом грома у викингов, так?

— Точно не уверен, но все может быть.

— И Вальхалла тогда…

Вождь нахмурился и посмотрел на товарища снизу вверх, так как они летели над нуминосским океаном в сторону суши, и он болтался внизу на упряжи. Наконец он ответил:

— Конечно, это только гипотеза, но некоторое фонетическое сходство есть.

— Действительно, — согласился де Мариньи. — Если постараться, то можно произнести «Р’льех» так, что будет похоже на «Вальхалла».

— Меня больше занимает второй слог, — возразил ему Вождь, — думаю, что он происходит от пустыни Хали. Итаква, в конце концов, дух воздуха и космоса, а не воды. Так что, может быть, «долина Хали»? «Валь-Халла»? Конечно, если бы с нами тут был кто-нибудь, кто более-менее разбирается в северном язычестве, он разнес бы мои доводы в щепки. Но, знаешь, даже эксперты только повторяют заученное, пусть это даже и неправда, и сами же себе верят. В далеком прошлом всегда найдется факт, на основе которого был построен миф или легенда, и если бы твой друг Титус Кроу был бы…

— Хэнк, посмотри! — крикнул де Мариньи, не дав ему договорить. — Ведь это же деревня викингов!

В полумиле от них, приближаясь с каждой секундой, на скалистых берегах фьорда стояли дома, многие из которых были до странности похожи на хижины шотландских арендаторов-горцев. Судя по их количеству, в деревне жило много народу. От дыма, что лениво поднимался из дюжины — а то и более — очагов, воздух над деревней был синеватым.