слишком банальным. А потом понял, что у него есть внучка. Правда, судьба, видимо, и так наказала этого урода, подарив ему больную внучку. Как говорится, за грехи родителей…

– Однако тебя это не остановило, – произнес Элан.

– Наоборот, меня это вдохновило еще больше. Не буду долго описывать, как я заманил эту умалишенную на территорию заброшенного забора. Оно, можно сказать, самой собой так случилось. Я всего лишь заманил ее шоколадкой и плюшевым медведем. Эта дура, словно загипнотизированная, пошла в школьный двор, увидев в моих руках игрушку. К слову сказать, когда я следил за ней и ее мамашей, то видел, как эта больная в одном магазине тянулась руками к этому плюшевому медведю и при этом гортанно что-то мычала. А мать резко отвела ее в сторону со словами: «Прекрати, у тебя и так уже полно мягких игрушек». В общем, я, можно сказать, осуществил желание бедного больного ребенка.

– Чертов исполнитель желаний! – вырвалось у Элана. – Господи, ну зачем ты все это сделал?

– Ради нас. Ради тебя. Ради нашей дружбы. Ради моей любви к тебе…

– Ты чокнутый!

– Возможно.

– Расскажи дальше про Лизу, – перебила я их эмоциональный диалог.

– А что тут рассказывать… Шла эта полоумная, как в трансе, за мной. А плюшевый мишка то из-за угла школы выглянет, то из-за столба. Уже за школой, где был старый школьный стадион, она получила в руки заветную игрушку. Потом я поманил ее шоколадкой, даже сказал что-то типа: хочешь шоколадку – следуй за мной. И эта дура действительно стала меня просто преследовать. А потом она заблудилась, бродила между старых гаражей, затем вышла к территории заброшенного сталелитейного… А когда уже стемнело, я обнаружил ее возле одного из ангаров и решил, что пора действовать. Я запер ее в одной из каморок заброшенного гальванического цеха… Я связал ее, я несколько раз ударил ее резиновым шлангом, я тушил о ее тело сигареты. Я написал на ее спине…

– Хватит! – крикнул Элан. – Пожалуйста, хватит! Замолчи! Я больше не могу это слушать. Господи, – он обхватил свою голову руками, – мне кажется, я сейчас сойду с ума.

Однако Марк не остановился и с какой-то садистской ухмылкой продолжил:

– А знаешь, я ведь хотел ее изнасиловать. Но не стал. Она была мне противна. Мерзкая, больная, издающая противные гортанные звуки. Пришлось заткнуть ей рот кляпом. И знаешь, мой друг, если бы она была мальчиком, то я бы, наверное, не сдержался… – Марк засмеялся, как ненормальный. – А потом я все же решил отпустить ее. Мне даже стало жаль бедолагу. Между прочим, на второй день я дал ей воды. А потом развязал ее, открыл дверь и ушел…

Марк снова засмеялся, как сумасшедший, а мы молча сидели и смотрели на этого человека. Однозначно психика у парня давно уже сломана, и оставалось только догадываться, что творится в его душе. И в голове тоже.

Я много успела повидать на своем веку. Чужое горе, смерть, предательство, ложь, измены… Но каждый раз я поражалась человеческой жестокости. Кто бы мог подумать, что тот вполне милый пожилой мужчина, которого я видела в квартире у своей бывшей клиентки, окажется на самом деле таким жестоким и нехорошим человеком.

Бедные дети-сиротки, на долю которых выпало столько испытаний…

Бедный мальчик Стас, который лишился в детстве своей мамы…

Несчастная и больная двенадцатилетняя девочка, которая совсем ни в чем не виновата… Что испытывал этот неполноценный ребенок, когда подвергался издевательствам в течение трех дней?..

Три дня ада…

Слишком много искалеченных судеб в этой истории.

А на фоне всего этого какая-то патологическая дружба трех детдомовских ребят…

Клятва на крови…

Исполнение желаний… Очень опасных желаний.

* * *

– Теперь понятно, почему Лиза тогда бросилась в вашу сторону, – сказала я, вспомнив тот эпизод с выставки. – Похоже, она тебя узнала.

– Скорее всего. Мое лицо она могла видеть только мельком, когда я ее решил отпустить. Именно тогда я не взял с собой свою страшную маску. А до этого всегда был в ней. Помню, когда ее развязывал, она зарычала, словно раненый зверь, и попыталась меня укусить. Может, она запомнила мой голос, не знаю…

– Остается еще один невыясненный момент, – продолжила я. – То, что ты напал на меня, с этим более-менее понятно. Но вот зачем ты пришел сюда и напал на Элана?

Марк глубоко вздохнул и посмотрел в сторону телевизора.

– Я пришел сюда, чтобы все рассказать Элану. Я хотел ему признаться в содеянном, оповестить о том, что все его желания исполнены. У меня даже есть фотографии жертв на моем мобильнике в качестве доказательств. И знаешь, Элан, – лицо Марка исказила страдальческая улыбка, – я решил, что если ты не воспримешь адекватно то, что я тебе расскажу, то… Нет, я бы вряд ли убил тебя, хотя такие мысли были. Но я хотел убить ее, – он кивнул на меня. – Эта дурная баба просто вскружила тебе голову, ты постоянно говорил о ней, постоянно проводил с ней время, и меня это бесило. А тут я случайно вижу ее в Котельникове. И общается она там с интересными людьми. И со следователем нашим местным общалась. Однако я тогда не догадался, что она копает именно под нас, точнее, что она ищет меня. Она просто меня раздражала, и я решил ее устранить. Ради тебя, мой друг. Она же тебя не достойна. Нет, убить я ее не решился, хотел просто временно отстранить от тебя и заодно запугать. Но ты, лахудра, оказалась крепким орешком. Не думал, что ты сможешь освободиться так быстро и выйти из заточения. Как у тебя это получилось?

Я усмехнулась:

– Я не в первый раз в подобных ситуациях. Поверь, опыт имеется.

– Хах!.. Ну что ж, у тебя был маленький шанс на спасение, и ты им полноценно воспользовалась. В общем… я думал, что ты до сих пор там, в подвале того старого дома. Но когда я приехал сюда, то с удивлением обнаружил тут твою тачку. Вот так сюрприз, думаю. И я решил слегка позабавиться. Оставил свою «Калину» за поворотом, взял маску, которая всегда валялась под задним сиденьем, достал нож из бардачка… Однако Элан, как только увидел меня,