— Молодец, — одобрила Джулиана. — У старика Солсбери нюх, как у легавой.

— Это точно, только силы уже не те. Но ничего, миледи, ночь нам не помеха. — Тости посмотрел в небо. — Луна-то нынче почти полная.

— Я с вами, — решительно сказал Раймонд.

— Ой, милорд, лучше не надо, — взмолился Тости. — Предоставьте уж это нам. Мы ведь знаем, как это делается.

— Я помогу вам, — настаивал Раймонд.

— Уж позвольте правду сказать, милорд. Вы нам только мешать будете. — Тости покровительственно похлопал Раймонда по плечу. — Давайте так: вы не будете нам мешать, а мы не будем воевать, ладно?

Раймонд был вынужден согласиться.

— Как только выйдете на след, немедленно дайте знать, — сказала Джулиана. — Мы же отправляемся в замок. Будем ждать от вас весточки.

— То есть как это нельзя? — громко возмущалась Валеска, помогая Раймонду надеть кольчугу. — Мы ведь всегда были рядом с тобой, во все времена!

Он потер красные от бессонницы глаза. В замке этой ночью никто не спал, а тут еще старухи изводили его своим брюзжанием.

— Вы будете меня задерживать.

— А я с тобой поеду, — твердо заявила Джулиана.

Раймонд разразился ругательствами на всех известных ему языках.

— Перестань разговаривать со мной на языческом наречии! — возмутилась она. — Я все равно с тобой поеду.

Он замолчал, глядя на жену. Она была прекрасна, словно не было ночи, полной тревог. Они пролежали в постели до рассвета, каждый чувствовал себя бесконечно одиноким. Как только вернулся Солсбери, оба сразу вскочили и оделись, готовые немедленно отправиться в путь.

Старик, шамкая беззубым ртом, рассказал:

— Пока не нашли ни девочку, ни парня. Но на поляне видны следы драки. — Солсбери стоял у огня, комкая в руках шляпу. — В двух полетах стрелы от поляны, где все сидели. Раз была драка — значит, маленькая леди не хотела, чтобы ее похищали… Там остался мой сынок.

Он взглянул на Джулиану и сказал, желая ее успокоить:

— Следов крови я не видел.

У Раймонда внутри все похолодело. Его жена, всегда такая нежная и мягкая, сейчас была похожа на воина, готовящегося к бою. Раймонд думал, что так и не сумел защитить ее семью. Теперь она будет полагаться только на саму себя. Вчера она говорила, что чувствует себя виноватой, но это были всего лишь слова. Она никогда больше не будет ему доверять.

А если он не может ее защитить, то зачем он вообще ей нужен? У нее есть дети, есть свои земли, есть слуги. И уж если заводить мужа — то только для того, чтобы иметь надежного защитника.

И вот он ее подвел…

Но у него еще есть шанс если не оправдаться, то, по крайней мере, искупить свою вину. И он не допустит, чтобы ему мешали.

— Я отправляюсь на поиски один, — сказал Раймонд, пристегивая меч.

Джулиана, не слушая его, приказала:

— Валеска и Дагна, я, хочу, чтобы вы остались здесь приглядывать за Эллой. Она вам верит, ей будет очень страшно, если, проснувшись, она рядом не увидит никого из нас.

— Но здесь есть Леймон, — возразила Дагна.

— Ему будет не до девочки. Он будет охранять стены.

— Да, кто-нибудь из соседей, услышав о нашем несчастье, может воспользоваться случаем и попытаться захватить замок, — согласился Раймонд. — Поэтому нужно быть начеку.

Солсбери, которому вся эта дискуссия явно действовала на нервы, проворчал:

— По лесу ходить — не по лужайке гулять. Там неженкам делать нечего.

Валеска фыркнула:

— Неженкам? Я, Дагна, польщена. А ты?

Раймонд терпеливо повторил:

— Вы только будете мне мешать.

— А я не буду, — сказала Джулиана.

— Ты остаешься здесь! — рявкнул он.

— Нет.

Наконец до него дошло, что гнев мужчины — сущий пустяк по сравнению с отчаянием матери. И несколько минут спустя они уже ехали верхом, спускаясь по холму. Солнце еще не успело подняться из-за горизонта. Ехал и молча, но некоторое время спустя Раймонд с некоторым удивлением сказал:

— Джулиана, я только сейчас сообразил. В замке нет охотничьих псов!

— Да, мой отец в последние годы не держал псовой охоты — слишком дорого. Он распродал всю псарню, а я новых собак не покупала. — Они съехали с дороги в лес, и тогда Джулиана добавила: — Если хочешь, летом мы купим для тебя новых псов.

Раймонд приуныл, думая, что она считает его бездельником, который интересуется только развлечениями.

— Как бы сегодня они нам пригодились.

— Это верно, — согласилась Джулиана, — Значит, решено — обязательно купим.

Они достигли той поляны, где следопыты обнаружили следы борьбы. Разглядывая вытоптанную траву, Раймонд спросил Солсбери:

— Где твой сын?

— Не знаю. Наверно, пошел дальше.

— Как, в темноте?

Вид у старика был взволнованный. Он присел на корточки, рассматривая следы.

— Странная вещь. Тут успел кто-то побывать уже после меня. Много народу, и все на лошадях.

— На каких лошадях? — нахмурился Раймонд. — На крестьянских?

— Нет, на больших, рыцарских. А вот эта подкова мне знакома. — Он ткнулся носом в самую землю. — Да, это подкова из нашей конюшни.

— Не может быть, — сказала Джулиана. — Из замка ночью никто не выезжал.

Солсбери пригляделся получше.

— Нет, миледи, это ваш конь.

Он принюхался, похожий на охотничьего пса.

— Что это ты делаешь? — спросил Раймонд.

— Пахнет кровью.

Оба ахнули и одновременно спросили:

— Чьей?

— Свежей?

— Да, свежей. — Старик все принюхивался. — Ночью здесь крови не было. Эх, куда Тости подевался? У него нюх получше, чем у меня. — Тут Солсбери присвистнул. — Матерь Божья, взгляните-ка на это!

В руках он держал окровавленную веревку, завязанную узлами. Раймонд непроизвольно схватился за рукоять кинжала. По спине его пробежали мурашки — ему показалось, что он ощущает в воздухе нечто зловещее, пугающее. Рыцарь спрыгнул с седла, да и Джулиана тоже спустилась на землю. Солсбери озабоченно двинулся в чащу.

— Раймонд, стой! — вскрикнула Джулиана, схватив его за руку. — Не ходи за ним! Неужели ты оставишь меня одну в этом жутком месте?

Он хотел сказать, что поэтому ей и следовало остаться в замке — теперь она будет путаться у него под ногами, будет мешать. Но к чему снова начинать препирательства? Джулиана здесь, она испугана, и оставлять ее одну действительно невозможно.