Сука!

— Ты же обещал! Блять! Там… Что с ней там сделают?!

— Все что угодно. Доступа у меня туда нет. Родителям показалось целесообразно все свалить на психическую болезнь дочери. Так они не будут осуждены обществом. Даже вызовут жалость.

— Мрази! – башка разрывается от боли, и я вылетаю из кухни. Тесно. Душно. Тяжело.

Бросаюсь в коридор и ищу глазами свои кроссовки. Когда не нахожу, лезу на антресоли, там должны быть старые. Мама всегда хранит. Не знаю, что буду делать.

Но Дашу оттуда надо забрать.

Сегодня!

И мне плевать, что думают обо мне все эти взрослые и успешные люди. Плевать! Сейчас главное…

— Тебя посадят, если начнешь буянить. И Даше ты точно не поможешь, — слышу голос Ромы. Как, всегда спокойный. Он вообще умеет волноваться?

Прикладываюсь лбом к двери. Сука. Что ж делать?

— А как? – еле сдерживаю очередной порыв кричать. – Как мне поступить? Сидеть и ждать, когда ее «вылечат»?

Поворачиваюсь и приваливаюсь к двери, смотрю на всех по очереди. На, Кирилла мелькнувшего в двери.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ну что вы тут собрались?! Если помогать, так помогайте!

— Если ты успокоишься, мы расскажем, что придумали.

— Ну…

— Он всегда такой выебистый? – показывая на меня рукой Черкашин. – Ему хочется вломить!

-Так вломи, — ору я и этот придурок делает шаг.

— Никаких драк в доме матери! Марк. Просто выслушай. Мне кажется это хороший вариант, — встает передо мной сестра и я падаю обратно.

— Это единственный вариант, если ты не хочешь, чтобы твоя девушка превратилась в овощ, — рассказывает Самсонов.

— Мелисса не похожа на овощ, — замечает Рома, на что, тот пожимает плечами.

— Ей было за что бороться. Этой девушке судя по рассказу Саши, нет.

Блять.

Съезжаю по двери и хватаюсь за остатки волос. Как же хочется лечь и сдохнуть или вернуться в сон, где Даша так сладко кричала мое имя.

Сука… Сейчас я бы хотел введение судной ночи, как в одном фильме, где давали одну ночь в году, чтобы убивать любого.

И я бы убил. Всех, кто хоть как-то причиняет боль Даше.

Проблема в том, что убить пришлось бы и себя.

— Что делать?

— Дашу придется выкрасть, — рассказывает Рома. – У меня доступа туда нет, так что тут только через проходку санитаром. Твоя задача убедить Дашу уйти с тобой.

Смотрю на Рому, как на дебила.

— Она повесится из-за меня хотела. Она не пойдет.

— Значит нужно убедить! Потому что я не могу тебе дать ничего психотропного! Я не знаю, что уже в нее вкачали.

— Зачем? — задает мой вопрос ошалевшая Даша.

— Была еще попытка, — сжимает он челюсть, и я закрываю лицо ладонями. Дерьмо. Просто… Слов нет. – Если вколоть ей не то, могут быть последствия. Предсказать я их не могу.

— Да не пойдет она со мной!

— Сделай так, чтобы пошла! – уже орет Самсонов. – Примени силу! Дай по башке! Объясни, что другого выхода нет.

Легко говорить… Легко даже представить, а не деле.

— Боишься в глаза ей посмотреть? –слышу голос сестры и руку на голове чувствую. Киваю. Боюсь. Боюсь ненависть там увидеть, ведь так привык к обожанию. Купался в нем. Подсел на это. – Сделай это не ради себя, Марк. Ради нее.

— Она не поверит.

— Сразу нет. Даже если поверит, все равно будет долго находится в нирване своей обиды. Но выйти оттуда она должна.

— Вот билеты на Карибы. Туда нужно только вписать дату, и вы сможете полететь в любой момент. Вместе. И уже там, сколько хочешь вымаливай прощение, если конечно любишь, — объясняет Черкашин и поднимаю голову.

Хочется верить в лучшее. Но она же не прошибаемая.

— Мне нравится план. Только в его реальности сомневаюсь.

— А ты не сомневайся, — прижимает меня к плечу Аня и я сжимаю кулаки. Ладно. Поныть могу потом. Лучше в дашины титьки на берегу океана.

— Ладно, — вскакиваю и встряхиваюсь, как перед боем. – Давайте ваши билеты и рассказывайте, как победить дракона.

— Что?

— Как в психушку пройти.

Судя по всему, это только мы с Дашей по мультам про драконов загоняемся. А эти слишком важные, им не до сказок. Им не понятно, что последнее что Даша сделает — это уйдет. Со мной.

Ладно, Булка моя. Жди. Скоро буду тебя худеть под палящим солнцем. Если ты меня акуле не скормишь.

Меня довез Александр Дмитриевич. Машина, которая нас заберет стояла с другой стороны прибольничной территории. Это около ста квадратных метров, забор высотой в три и белое трехэтажное здание. Наверное, чтобы если кто-то решит выпрыгнуть, не убились насмерть.

— Покурим? — похоже волнуюсь не я один. Так что киваю и все-таки хочу снова задать этот вопрос. А может просто оттягиваю неизбежное. Потому что даже смотреть на это место неприятно. Чувство снедает, как по шее ползет змея, обвивая горло все туже. Боюсь представить, какая атмосфера там.

— Кто вы Даше?

Профессор молчит почти минуту, рассматривая собственное отражение в стекле окна и потом выкидывает сигарету и трет лицо руками. Словно, то, что ему предстоит произнести, дается с большим трудом.

— Возможно, биологический отец.

От этой новости я не впадаю в истерику, не бьюсь об приборную панель лбом с криками: «Да как же так!». Если честно я почти не удивлен. Кажется, эмоции убили во мне желание чувствовать хоть что-то или замерли в преддверии бури. Она ждала меня там, на втором этаже.

— Где выкрики: С чего вы взяли? Где были столько лет?

— Я был бы рад, будь у Даши такой отец. Тот который сейчас пытается отмыться от позора и мизинца ее не стоит, — выдаю и последний раз выдыхаю кольцо дыма, перед тем как выкинуть бычок.

— Мы не выбираем родителей, Марк.