Прибытие его корабля не осталось незамеченным со стороны местных рыбаков. Они собрались группами на грязных улицах и очень скоро начали выкрикивать его имя. Видя искаженные яростью лица, он прекрасно понимал причину их негодования. Они считали его ответственным за катастрофу, произошедшую по ту сторону Ла-Манша. Он не винил их, поскольку испытывал те же чувства.

Устланное туманом море заливал холодный утренний свет. Он не мог видеть отсюда берега Франции, но чувствовал, что у него за спиной высятся стены Кале, словно крепость находилась совсем рядом. Это было последнее английское владение во Франции, если не считать небольшой, поросшей кустарником области в Гаскони, которая не продержится и года. Он приплыл домой, чтобы послать отсюда корабли за его ранеными солдатами, а также выполнить весьма неприятную миссию: сообщить своему королю о победе французов. Подумав об этом, Уильям с силой потер ладонью лицо, ощутив на щеках щетину. В воздухе кружились чайки, с моря дул пронизывающий ветер. Он увидел, как рыбаки тычут в его сторону пальцами, и направился к шестерым прибывшим вместе с ним солдатам, таким же измученным и усталым.

– Пусть трое из вас приведут из трюма лошадей. Остальные – держите руки на рукоятках мечей. Я сегодня не в том настроении, чтобы беседовать с обозленными людьми.

Слух о том, что в городе находится сам лорд Саффолк, быстро распространился по городу, и улицы постепенно заполнились людьми, потянувшимися из расположенных вдоль набережной таверн и бакалейных лавок. Среди них было немало беженцев из Франции, которые задержались на побережье, поскольку у них не было денег, чтобы ехать дальше. Грязные и оборванные, они походили на нищих, коими, в сущности, и являлись. Их исхудавшие руки то и дело мелькали в воздухе. С каждой минутой атмосфера накалялась. Люди Уильяма, тревожно переглядываясь, переминались с ноги на ногу. Один из них крикнул остальным, чтобы те быстро отправлялись в трюм, а двое других взялись за рукоятки мечей, моля бога, чтобы на них не напали в английском порту, после того, как им удалось выжить во Франции.

Для того чтобы открыть деревянные стойла в недрах корабля, завязать лошадям глаза и вывести их по узкому коридору на каменную пристань, потребовалось определенное время. Напряжение у людей Уильяма спало только после того, как они оседлали лошадей.

В этот момент из таверны выбежал человек и, протиснувшись сквозь толпу, направился прямо к докам. Двое из людей Уильяма преградили ему путь, обнажив мечи, и человек остановился, продемонстрировав, что у него в руках ничего нет.

– Мир, ребята, мир. Я не вооружен. Вы лорд Саффолк?

– Я, – настороженно ответил Уильям.

Человек с облегчением вздохнул.

– Я ожидал, что вы прибудете еще два дня назад, милорд.

– Мне пришлось задержаться, – с раздражением сказал Уильям.

Отступление к Кале было худшим эпизодом в его жизни. Всю дорогу на пятки ему наступали французские копейщики. Половина его армии погибла, но он не бросил своих лучников, даже когда казалось, что они не смогут добраться до крепости. Некоторые из них поймали лошадей, оставшихся без всадников, другие бежали, держась за стремя. Это был скромный предмет гордости, маленький успех в череде крупных неудач. Уильям просто не мог оставить их на растерзание торжествующим французским рыцарям.

– У меня к вам послание, милорд, от Деррихью Брюера.

Уильям закрыл глаза и принялся массировать переносицу.

– Давай его сюда.

Не слыша ответа, Уильям открыл свои налитые кровью глаза и уставился на посыльного.

– Ну?

– Мой лорд, боюсь, это тайное сообщение.

– Просто… говори, – устало произнес он.

– В Лондоне вас ожидают обвинения в государственной измене, милорд. Сэр Уильям Трешем послал в Портсмут людей с приказом арестовать вас. Я должен передать вам: «Настало время бежать, Уильям Поль». Прошу прощения, милорд, таковы его точные слова.

Кивнув с мрачным выражением лица, Уильям повернулся к лошади, проверил натяжение подпруги и похлопал животное по крупу. Посыльный и солдаты ждали его ответа, но он вставил ногу в стремя и сел в седло, бросив взгляд на агрессивную толпу, пока еще не осмеливавшуюся приблизиться к нему. Он поправил меч в ножнах, аккуратно расположив его вдоль ноги, натянул поводья и только после этого взглянул на своих солдат.

– В чем дело? – спросил он.

Солдаты беспомощно смотрели на него. Ближайший к нему нерешительно кашлянул.

– Нам хотелось бы знать, что вы намереваетесь предпринять, лорд Саффолк. Это ужасные вести.

– Я намереваюсь исполнить свой долг! – резко ответил Уильям. – Я намереваюсь вернуться в Лондон. Садитесь в седла, пока эти рыбаки не добрались до нас.

Посыльный смотрел на него во все глаза, но Уильям не обращал на него внимания. Известие было крайне неприятным, но, в сущности, оно ничего не меняло, как бы к этому ни относился Дерри. Он не будет трусом. Уильям тронулся с места и не торопясь, шагом проехал мимо толпы рыбаков. В воздухе просвистело несколько камней, но они не задели его.

Томас Вудчерч пристально смотрел на герцога Саффолка, проезжавшего мимо. Он видел Уильяма прежде, и ему были знакомы его волосы стального цвета и прямая осанка, хотя с тех пор аристократ сильно похудел. Томас бросил гневный взгляд на какого-то идиота, швырнувшего в лорда камень. Выражение его лица заметили несколько стоявших неподалеку рыбаков.

– Не переживай, парень, – обратился к нему один из них. – Видит Бог, старый Джек Кейд разберется с ним.

Томас резко повернулся к говорившему – пожилому седому мужчине с жилистыми руками, покрытыми белой сеткой шрамов.

– Джек Кейд? – переспросил он недоверчиво, сделав шаг в его сторону.

– Тот, что возглавляет армию Вольных людей. Они покажут этому дженмену, как задирать нос, пока люди, получше, чем он, пухнут с голоду.

– А кто такой Джек Кейд? – спросил Рован.

Проигнорировав вопрос сына, Томас положил руку на плечо рыбака.

– Что еще за «армия»? Джек Кейд из Кента? Я когда-то знал человека с таким именем.

Рыбак поднял густые брови и улыбнулся, обнажив всего пару зубов в коричневых деснах.

– В прошлом месяце от нас к нему ушли несколько человек. Нам нужно ловить рыбу, но если тебе по нраву крушить головы, Кейд примет тебя к себе.

– Где он? – спросил Томас, сжимая руку моряка, в то время как тот безуспешно пытался вырвать ее.

– Это настоящий призрак, парень. Ты не найдешь его, если он этого не захочет. Нужно идти на запад и на север, так я слышал. Он где-то там, в лесах, убивает бейлифов и людей шерифа.

Томас судорожно сглотнул. У него все еще болела рана в бедре – никак не хотела заживать из-за голода и ночевок на морском берегу, на ветру и под дождем. Они с Рованом питались главным образом рыбьими внутренностями, поджаренными на костре из древесины, прибиваемой волной. У него не было денег даже для того, чтобы послать письмо жене и дочерям – а если бы они и были, он потратил бы их на еду. Глаза у него горели, словно его опять охватила лихорадка.