временем изменится дизайн, и кучер тоже будет сидеть внутри кареты, просто в другой её части, а сами кареты будут разными: высокими, низкими, рассчитанными на высокую проходимость по лесу и горным тропам и, наоборот, рассчитанными на быструю езду. Но кареты без лошадей — это будущее, к которому придёт… — и тут я немного задумался, вот как назвать этот мир? — Наша планета.

Я ещё не до конца считал этот мир своим, но думаю, что сказать так было правильно.

Граф снова кивнул и тяжело задумался, а мы въехали на участок и остановились у гостевых домов.

— Спасибо, техномаг.

Тут уже была моя очередь кивнуть:

— Доброй ночи, граф.

Карета же умчалась по брусчатке дальше.

Зайдя в дом, я зажёг лампочку, лежащую на столе. Чувствовал себя сапожником без сапог. Хорошо хоть лампочку себе одну оставил. А то ни люстры, ни обычного плафона, ни напольного светильника. В общем, ничего того, что я делал людям, лично у меня не было.

Я сел за стол и, разложив пергаменты, взялся за тот, что уже открывал. Письмо от Марка меня волновало.

'Дорогой техномаг.

Мы говорили о поставке партии светильников и кирок.

Срок — неделя.

Пишу письмо, когда прошло полторы.

Маур'.

Пунктуационные ошибки и кривой почерк с разной стороной наклона слов. В последней точке он, как и в прошлый раз, перестарался, проткнув пергамент насквозь.

Я уронил голову на руку. Да, орк был прав: «Пишу письмо, когда прошло полторы», — это значит, что сейчас уже прошло две недели, а на исполнение обещанных партий нужна та же неделя, если удастся уговорить кузнеца поработать сверхурочно, плюс дорога. Три-четыре недели вместо одной. Это провал. Как я мог допустить это и забыть о сроках настолько? Нет, я понимал как: недели выдались действительно насыщенными, светильник делали и днём и ночью, благо всё получилось успешно, и теперь можно было уже повторять то, что разработали, но это не отменяет того факта, что я забыл о своём обещании, ведь сам же, можно сказать, напросился на эти поставки.

Помотав головой в знак неодобрения получившейся ситуации, я отложил пергамент и взял второй. Тут почерк был намного аккуратнее, даже близким к каллиграфическому.

'Дорогой друг!

Мы говорили о поставке импульсных кирок, но обещанный срок прошёл. Надеюсь, у тебя всё в порядке и ты жив, здоров! Дай знать, если нужна помощь.

Не могу упустить возможности не написать тебе о том, что произошло у меня за это время.

Во-первых, спасибо тебе за то, что привёл мне тогда эту стаю волков. Их и правда получилось приручить. Они выходят на прогулку, но после возвращаются. Вчера даже несколько золотых монет мне к порогу притащили, представляешь! Сами они были чистые, так что думаю, что никто из людей не пострадал'.

Вот же негодники, похоже, мои золотые, которые я бросал, чтобы оторваться от них, притащили! Впрочем, с золотом я попрощался ещё в тот момент, когда выбросил их за борт кареты.

'Волки неплохо контролируют мой участок и даже поймали на неделе неудавшегося воришку.

Рудник радует, доходы стабильные.

Участок тоже привожу в порядок.

Жду в гости или, если нужна помощь, просто напиши, и я приеду.

С уважением, Лестер'.

Надо же, на Земле, конечно, тоже волков однажды приручили, получив домашних собак, по крайней мере, это была официальная версия, но, согласно этой же официальной версии, их долго примечали, оставляли еду, понемногу прикармливая, отбирали наименее агрессивных, потом селекция в течение многих веков…

А тут агрессивные волки прибежали за мной в поместье, там и остались. Просто сказка какая-то. И надо же, спасал свою шкуру, привёл к нему диких хищников, а в итоге оказал помощь, подсуетив опасных сторожевых псов.

Немного придя в себя от этой истории, я взял чистый пергамент и макнул перо в чернильницу. Орк не был глуп, но писал с трудом, а значит, вероятно, и читал не очень хорошо. Поэтому писать надо односложно и просто, чтобы он точно понял и не напрягался от лишних прилагательных, да причастий.

'Дорогой Маур.

Пропустил сроки. Виноват.

Буду примерно через полторы недели.

С уважением, техномаг'.

Отложив пергамент, я взял ещё один и начал писать письмо теперь уже Лестеру.

'Дорогой друг!

Спешу уведомить, что я жив, здоров. Совсем упустил сроки, от чего мне очень неудобно.

Выдался очень сложный проект, который вынудил трудиться днём и ночью, отчего я совершенно упустил течение времени.

Планирую посетить вас через полторы недели.

Лично привезу партию импульсных кирок.

Рад за ваши дела и выражаю искреннее удивление истории с волками, не терпится увидеть всё своими глазами'.

Было слишком поздно, поэтому, чтобы отправить письма, надо было ждать до утра, после чего, отправившись на рынок, найти почтальона. Поэтому, закончив с письмами, я отложил их в сторону и, посмотрев на лампочку, немного погрузился в размышления о вечном. Пока что всё складывалось довольно неплохо, не всегда просто, работать приходилось очень много, но всё равно динамика была хорошая.

Достав на сегодня третий пергамент, стал выводить первые эскизы импульсной кирки. Правда, очень скоро все их перечеркнул и начал заново. Перепробовав десяток, я понял, как делать не нужно, и, вздохнув, отправился отдыхать. Завтра, всё завтра.

* * *

Солнце, словно золотой самовар, раскалилось над городком, бросая жаркие блики на резные наличники улицы.

Траншеи уже копали вдоль улицы к реке.

Кирки взлетали и обрушивались на брусчатку, высекая искры из мостовой.

— Вперёд, братцы! За светлое будущее с чистой водой! — проревел Валера, его голос был сегодня особенно громким. — Сегодня мы проложим трубу, что утолит жажду страждущих! Никто не уйдёт обиженным!

Тут же его за рукав подёргал Микси, тихо проговорив:

— Валер, мы же не пить эту воду будем, а мыться.

— Ах, точно…

Добравшись до очередного дома, украшенного особенно вычурными кружевами и геранью в горшках, вылетела, словно фурия, пожилая женщина.

Её платок был повязан на голове столь туго, что казалось, вот-вот лопнет, а в руках она держала скалку, словно катану.

— Что здесь творится⁈ Варвары! Разрушители! — завопила старушка, её голос звенел, словно разбитое стекло. — Не позволю я вам копать под моими окнами! У меня тут герань! У меня тут история! У меня тут дед спал! Да вы хоть знаете, что здесь жил сам… сам… ну, известный очень человек жил!

Валера немного вначале стушевался и запаниковал, но взял себя в руки и попытался урезонить