Национального собрания на самом деле является проблемой, которая наносит ущерб общине в целом; например, никакое правление больницы «Сурп Пргич» не может быть назначено. Правление больницы должно было меняться каждые два года после выборов, но в 1950 г. из-за несуществующего Национального собрания – впервые в истории больницы – правление работало уже 16 лет. Поэтому администрация приглашает новых кандидатов, чтобы таким образом разрешить сложившуюся ситуацию.

В конце 1949 г. местные общины начинают подготовку к выборам в правления своих благотворительных фондов. План проведения выборов – это чистый хаос. В Бейоглу, Ферикёе и Гедикпаше существуют многослойные проблемы: например, в Бейоглу несколько администраций имеют право проводить подготовку к выборам; одна из них уполномочена правительством с помощью системы единого попечителя, другая же, напротив, возглавляла правление еще до системы единого попечителя и теперь организует выборы, исходя из предположения, что она имеет на это право, поскольку она никогда не уходила в отставку. Конфликты не могут быть разрешены, и полиции приходится разрешать многочисленные ссоры. Напряженность, накопившаяся из-за невозможности провести выборы в течение последних шести лет и из-за разрушения управленческих структур общины, в период выборов достигла такого уровня, какого не было за предыдущие сто лет. Кандидаты от оппозиции побеждают на местных выборах, что приводит к ускорению процесса избрания патриарха.

В этих социально-политических условиях 23 ноября 1949 г. выходит новая газета: «Парос» начинает выходить как ежедневная, но через некоторое время переходит на еженедельное издание. В первом выпуске главный редактор Таквор Акун (1894–1976) отмечает, что причиной выпуска еще одной газеты стала поляризация, созданная и подпитываемая существованием двух ежедневных газет – «Мармара» и «Жаманак». В отличие от этого, «Парос» стремится непредвзято освещать весь кризис в целом[1058]. Появление новой газеты в таких хаотических социально-политических условиях показывает, с одной стороны, глубину разлома, который переживает община, но, с другой стороны, отражает сохраняющуюся динамику общества. В первом выпуске «Пароса» говорится: «Мы должны искренне признать, что мы не любим и не можем любить Арсланяна, и мы ненавидим, в частности, Бахтияряна и Шигахера, потому что очень хорошо их знаем»[1059]. Как я уже упоминала в этой работе, «Парос» ставит диагноз, что существующий кризис был результатом процесса, начавшегося в 1923 г., когда была утрачена независимость общин в решении своих вопросов.

Отчет Варужана Кёсеяна о годах кризиса подтверждает, что главная церковь, противостоящая патриархату, и даже сам патриархат также стали ареной борьбы. Кёсеян сообщил мне, что противники архиепископа Арсланяна не позволили ему даже войти в церковь. В официальном отчете Следственного комитета также говорилось, что патриархат в основном был в запустении, поскольку местоблюститель не посещал свой офис регулярно; в 1949 г. патриархат на какое-то время даже был полностью закрыт и находился под особой защитой из-за опасений попыток его захвата[1060].

28 января 1950 г. администрация вместе с 18 членами Национального собрания обратилась к местоблюстителю с требованием уйти в отставку. Соответствующее послание также было направлено премьер-министру[1061]. Архиепископ Арсланян и его Консультативный совет принимают решение отправиться в Анкару и изложить там причины незаконности администрации[1062].

В феврале 1950 г. Кеворк VI издает указ о приостановлении деятельности трех оппозиционных священнослужителей[1063]и отстранении еще трех[1064] от богослужений в Армянской церкви[1065]. Наиболее четко сформулированный отрывок из трехстраничного послания касается заявлений Бахтияряна в «Йени Сабах», из которых дословно цитируется следующее:

Все наши действия остаются в рамках законного. Правительство знает о каждом из предпринятых нами шагов. Мы регулярно информируем правительство о наших действиях. Неверно, что Ереван наказал нас, но даже если бы это было так, мы бы не обратили на это внимания. Это ложь, что мы обратились в Ереван и не получили ответа. Обращение в сторону Еревана означало бы игнорирование турецкого правительства. Мы бы не сделали ничего плохого такого рода[1066].

Само собой разумеется, что такое заявление особенно сильно рассердило Эчмиадзин. В письме, также от февраля 1950 г., Кеворк VI заявляет, что он получил выводы Карекина, но ничего не знает о том, что лежит в их основе, и поэтому не может принять окончательного решения[1067].

В июне 1950 г. Кеворк VI переписывается с Грачьей Григоряном, председателем Комитета по делам Армянской церкви Совета министров Советской Армении (1948–1957), и просит разрешения «переслать свое решение о наказании оппозиционного духовенства в целях установления мира и прекращения двуликой политики Турецкого государства»[1068]. Это письмо показывает, что не только существовала строгая почтовая цензура, но и сама отправка почты требовала разрешения.

Интересно, что ни решение католикоса Киликии, ни телеграмма католикоса Кеворка VI президенту Джелялю Баяру от 2 августа 1950 г. не нашли места в армянской прессе Стамбула. Однако полный текст телеграммы опубликован в прессе диаспоры. Так, например, бейрутская газета «Зартонк» опубликовала его 12 ноября 1950 г., что, в свою очередь, привело к его перепечатке в ежемесячном журнале «Хасг» католикосата Киликии:

Историческая телеграмма Его Святейшества патриарха Кеворка VI, Католикоса всех армян, президенту Турецкой Республики Джелялю Баяру по поводу избрания Армянского патриарха Турции.

Президенту Турецкой Республики, Анкара Уважаемый господин президент!

Распоряжение губернатора Стамбула об избрании патриарха Стамбула не только нарушает канонические законы и исторически закрепленные права Армянской церкви, но и противоречит уставу 1862 г., с которым турецкое правительство согласилось и который оставался в силе согласно обычаю. В то же время это распоряжение представляет собой недопустимое вмешательство во внутренние дела Армянской церкви. По этой причине мы, как глава Объединенной Армянской Апостольской церкви, решительно протестуем против вышеупомянутых действий губернатора Стамбула и надеемся, что Вы любезно отмените распоряжение губернатора о проведении выборов и тем самым дадите указание о проведении выборов в соответствии с правилами Устава Армянской церкви, которые с разрешения правительства стали основой для проведения выборов в связи с избранием патриарха Месроба Нарояна в 1927 г., и в знак уважения к которому Ваше правительство призвало местоблюстителя патриарха, архиепископа Арсланяна участвовать и в следующих выборах. В противном случае мы, как глава Объединенной Армянской церкви, будем вынуждены признать избрание патриарха незаконным и отказать в хиротонии избранному патриарху (курсив мой. – Т С.)[1069].

Егиаян, цитируя только выделенную курсивом часть, делает вывод, что конфликт урегулирован и что дата выборов назначена на декабрь в соответствии с этой телеграммой[1070]. Играет ли роль телеграмма католикоса Эчмиадзина президенту Баяру в разрешении конфликта, остается неясным, хотя «Хасг» печатает краткое сообщение, в котором говорится: «С величайшей радостью сообщаем, что в ответ на требование, содержащееся в телеграмме Его Святейшества