– Ладно, – сказал Брайд. – Значит, ты понимаешь, что мы делаем. И хочешь, чтобы Мэтью жил нормальной жизнью. Как и мы.

– Ты мог бы справиться и без Ронана, – сказал Диклан.

– Нет, – пробормотал Брайд. – Не мог.

Где-то в музее раздался шум. Не тревога, пока нет, но движение.

Брайд резко вскинул голову.

– У нас почти не осталось времени, – сказал он, обращаясь к Ронану. – Мне придется использовать последний шар, и я не смогу достать другой, пока мы посреди города; здесь слишком шумно.

Диклан не мог придумать, что еще сказать. Он рассчитывал, что разговор пройдет в его пользу, но вместо этого ходил по кругу. Единственное, что пришло ему в голову, – это выпалить Ронану:

– Ты должен повидаться с Мэтью до отъезда из Бостона. На случай если…

– Да, ты прав, – ответил Ронан. Однако тут же посмотрел на Брайда. И только после едва заметного кивка мужчины Ронан с уверенностью повторил:

– Да.

Брайд всецело завладел его братом.

Десять. Ровно столько чашек кофе успела заказать Фарух-Лейн, пока ждала за столиком кафе в Сомервилле.

Она не хотела бесплатно удерживать столик, когда его мог занять более выгодный клиент, но и не желала потонуть в океане кофе.

Девушка проверила часы на телефоне. С условленного времени прошло тридцать пять минут. Когда же она сдалась?

– Еще одну, пожалуйста, – обратилась она к официанту.

Боже, а она нервничала. И не знала, что ее беспокоит больше – эта встреча или страх быть узнанной Модераторами. Она уволилась сразу после того, как они покинули тот причудливый арендованный коттедж. Вот так просто. Снять постельное белье, убедиться, что вся посуда в посудомоечной машине, погасить везде свет, спрятать лунный Хеннесси в бельевом шкафу и бросить работу, которая когда-то казалась единственно важной. Лок принял ключи от изрешеченной пулями арендованной машины и дал ей подписать соглашение о неразглашении.

«Конечно, я разочарован, – проворчал Лок, – Но уважаю твое решение». Фарух-Лейн не была до конца уверена, что верит ему; до этого момента Модераторы не слишком уважали чужие решения.

Вся его любезность испарилась спустя всего пару минут после того, как он узнал об уходе Лилианы, однако Провидица стояла на своем. Мягко. Спокойно. Указала на допущенные ими ошибки в ситуации с Рианнон Мартин и сослалась на причиненную ее подростковому «я» эмоциональную травму. Она отметила, что до настоящего времени использование ее видений так и не помогло Модераторам сделать мир безопаснее. И кроме того, напомнила, что присутствие Фарух-Лейн всегда было неотъемлемой частью ее договора с Модераторами. Нет, она не может задержаться, чтобы помочь найти другого Провидца. И да, ей очень жаль оставлять их практически слепыми, но она желает им удачи.

Фарух-Лейн не думала, что Модераторы так просто их отпустят, но они отпустили.

Она использовала сбережения с банковских счетов родителей, чтобы купить машину в дилерском центре неподалеку, сделала короткую остановку у коттеджа, чтобы забрать меч Хеннесси, а затем оставила эту часть жизни в зеркале заднего вида.

Пунктом назначения стал Бостон. У Лилианы было видение.

Девять. Столько было на часах утром того же дня, когда с ней связался Диклан Линч, чтобы обсудить неотложное дело. «Я бы предпочел вести этот разговор по самой безопасной линии, – пробормотал он. – Вопрос требует предельной осмотрительности». Кармен ответила, что по случайному совпадению сейчас находится в Бостоне, и предложила встретиться лично. Она была невыразимо благодарна, что именно ей ранее в этом месяце пришлось звонить по поводу Ронана Линча. А теперь он опаздывал.

– Мисс Фарух-Лейн?

Диклан Линч стоял у ее столика. Он был похож на своего брата Ронана, но с отшлифованными краями и без характерных запоминающихся черт. На нем были аккуратные, приличные брюки; аккуратный, приличный шерстяной свитер; аккуратная, приличная растительность на лице и отличные туфли. Ни один стежок его одеяния не казался неуместным в этом фешенебельном кафе, полном разговорчивых студентов из Тафтса и сонных ординаторов.

– Я не видела, как вы вошли, – сказала она.

– Через черный вход.

Кармен заметила, что он озирается по сторонам, однако обнаружила это только потому, что пристально за ним наблюдала. У него хорошо получалось. Многолетняя практика паранойи.

– Прошу прощения за опоздание. Я должен был убедиться, что за мной не следят.

Фарух-Лейн не могла в это поверить. Он был здесь. Как и обещало видение Лилианы, но ее предсказания обычно интерпретировали Модераторы, а не она, и предназначались они исключительно для убийства Зетов, а не для более тонких задач.

– Конечно. Могу я предложить кофе?

– Нам следует быть краткими, – сказал Диклан вместо ответа. Его голос звучал неразборчиво и немного гнусаво; он словно объявлял повестку дня на собрании. – Неразумно испытывать судьбу.

Восемь минут – столько времени потребовалось Диклану Линчу, чтобы изложить свою точку зрения.

– Я люблю брата, – начал Диклан. – Поэтому знайте, когда я произнесу следующую часть, я делаю это из чувства привязанности: Ронан – последователь. Ему всегда нужен был герой для подражания. Когда он был ребенком, то боготворил нашего отца. Когда учился в школе, это место занял его лучший друг. А теперь брат явно идеализирует этого Брайда. Он не способен рождать идеи самостоятельно. Знаю, звучит плохо. Еще раз напомню: я люблю брата. Всем сердцем. Поэтому заявляю на полном серьезе: не он ваша проблема. Уберите Брайда, и Ронан станет прежним, тем, кем был всегда, парнем, который планировал вернуться в Вирджинию, чтобы возиться с машинами, грязью и коровьим дерьмом. В тот раз, когда вы видели их вместе, кто руководил шоу? Брайд, не так ли? Не мой брат. И не Джордан Хеннесси. Чье имя неделя за неделей украдкой шептали на каждом углу? Брайда.

Фарух-Лейн вздернула подбородок.

– Мы договорились. Цель – Брайд.

– Договорились? Потому что я хочу быть уверен, что вы понимаете, почему я сижу за этим столом.

Однажды коллега по работе в «Альпин Файненшиал» сказал Фарух-Лейн, что с точки зрения неврологии большинство людей воспринимают себя в будущем совершенно другими людьми и поэтому относятся к ним с меньшим сочувствием, как к незнакомцам. Однако люди, добившиеся успеха, видели себя в настоящем и будущем как единое целое и поэтому оказались способны принимать более взвешенные решения. Фарух-Лейн сразу же решила, что ее работа в качестве финансового консультанта заключается в том, чтобы устранить разрыв между этими двумя «я».

Она сократит разрыв для Диклана Линча.

– Вы здесь, чтобы убедиться, что у вашей семьи есть шанс на полноценную жизнь, – со спокойной уверенностью произнесла Фарух-Лейн. – Вы здесь, чтобы убедиться, что для них действительно существует мир, в котором они смогут спокойно жить. Вы здесь, поскольку увидели в Брайде то, что вас напугало, и хотите, чтобы брат был подальше от него, потому идеи этого человека не то, за что выступает Ронан, и вы не хотите, чтобы вся его жизнь характеризовалась одним неверным поступком. Вы разговариваете со мной, потому что понимаете, что у вас нет возможности справиться с этим самостоятельно. Ты здесь, потому что ты хороший брат.