– Что ж, грандиозную свадьбу затеяла ты, а не я!

– Ради бога, речь о твоей дочери! Разве ты не хочешь, чтобы этот день стал для нее особенным?

– Конечно хочу, но где ты, черт подери, набрала три сотни людей? В последний раз мы говорили о ста пятидесяти.

– Видишь ли, у жениха тоже есть семья! – крикнула Лиз и разрыдалась. – Я не могу справиться со всем одна, а дочь никак не определится с платьем. Поговори с ней.

– Да что же это такое! Я ничего не смыслю в юбках!

– Тогда сходи и посмотри модели. Она не может ничего выбрать.

– Сама и помоги ей. Мне-то откуда знать, какое ей нужно платье? Я и так улаживаю дела, чтобы заплатить за все.

– А я думала, ты на пенсии, – фыркнула жена.

– Так и есть, по крайней мере было до этой чертовой свадьбы. И какая уже сумма в счете?

Лиз бросила ему связку чеков и заметок:

– Сам посмотри.

Дрисколл вздохнул и сел за стол. Через секунду он ошарашенно поднял голову:

– Пятнадцать кусков за наряды для подружек невесты? Пятнадцать?! – Он подсчитал, что стоимость свадьбы составляла приблизительно триста тысяч, возможно больше. В его нынешнем положении – непомерные расходы. Казалось, список всего необходимого не закончится. – Бог ты мой, зачем понадобилось лучшее шампанское?

– Потому что я не хочу испортить такое дорогостоящее мероприятие дешевым пойлом! – огрызнулась Лиз, забирая свои записи и чеки. – Почему ты ведешь себя как скупердяй? Ты же говорил, что с деньгами все в порядке.

– Я, мать твою, не скупердяй, просто пытаюсь донести до тебя, что это свадьба нашей дочери, а не чертовой Мадонны. К чему все эти подружки невесты и мальчики-пажи?

– Так хочет она, и ты об этом позаботишься, нравится тебе или нет.

Дрисколл вздохнул. Эти дополнительные проблемы ему сейчас нужны были примерно так же, как дыра в голове. Тони встал, направляясь к двери.

– И куда ты собрался?

Ничего не ответив, он вышел в коридор и направился к лестнице.

– Тони, ты куда?

– Хочу принять душ, если ты не против.

Жена последовала за ним:

– Так ты поговоришь с ней?

– Да, – сердито буркнул Дрисколл и потащился вверх по ступенькам.

Его дочь Мишель лежала на кровати, в белом халате и с маской на лице. Миниатюрная, с кукольным личиком, она выглядела для невесты чересчур наивной и неискушенной.

– Привет. Мама говорит, ты никак не можешь выбрать свадебный наряд.

– Платье, – поправила Мишель, сложив губы бантиком, чтобы не повредить маску на лице.

– Давай посмотрим, какие у тебя есть варианты.

– Не у меня, папочка. У модельера. Все эскизы на тумбочке.

Дрисколл опустился на кушетку с атласной обивкой и оборками и открыл бархатную папку. Имя модельера было написано на обложке золотыми буквами.

– Впечатляющее оформление, – буркнул себе под нос Тони.

Он пролистал несколько страниц с эскизами длинных изящных платьев: украшенных оборками, со шлейфом и без. Добравшись до конца папки, Дрисколл поискал цены, но не нашел.

– И какое тебе нравится?

– Не знаю, – сказала дочь. – Мне нужно сбросить вес.

– Ты и так худая как щепка.

Прихватив с собой эскизы, Тони сел рядом с дочерью на кровать.

– Я думала, что хочу платье от Стеллы Маккартни, – пробормотала Мишель, – но платье Мадонны мне совсем не понравилось.

– И во сколько это обойдется?

– Спроси у мамы, всем занимается она. Я ни о чем не могу думать, она задает слишком много вопросов.

– А зачем тебе столько подружек невесты?

– Спроси у мамы.

– Я, конечно, спрошу, но это ведь твоя свадьба, а не ее.

– Уж мне ли не знать!

Мишель села на кровати и прижалась к отцовской груди:

– Серьезно, мне это уже надоело. Знаю, она хочет как лучше, но иногда я жалею, что мы не решили пожениться тайно.

– Жалеешь? С такой стоимостью это я должен жалеть! Но ты не можешь от всего отказаться, иначе разобьешь ей сердце. Так сделай уже выбор, и покончим с этим. Возьми вот это платье, с огромным шлейфом. Довольно симпатичное.

– То, что с жемчужным корсетом? – спросила Мишель, придвигаясь ближе к отцу.

– Да, возьми его.

Дочь вздохнула и забрала у него папку:

– А как насчет платья в греческом стиле? Тебе нравится?

– Мне понравится все, что и тебе. Завернись хоть в скатерть, все равно будешь красавицей.

Мишель засмеялась и поцеловала отца, испортив тем самым свою маску.

– Надеюсь, твой жених не увидит тебя с этой гадостью на лице, – усмехнулся Дрисколл, – иначе сбежит. Давай остановимся на платье с жемчугом, оно показалось мне лучше всех.

– Хорошо, выберу его.

Дрисколл ушел, а его дочь села на кровати, скрестив ноги, и взялась рассматривать образцы шелка и эскизы фаты.

Желая расслабиться в сауне, Дрисколл разделся и хотел уже сбрызнуть угли сосновой эссенцией, но тут объявилась жена.

– Что ж, спасибо тебе! – сказала она. – Сначала говоришь урезать расходы, а теперь советуешь дочери взять платье с жемчугом. Я пыталась отговорить ее, ведь оно стоит двадцать пять тысяч фунтов стерлингов.

– Что?

– Тебе не послышалось. Двадцать пять тысяч! А к нему понадобятся фата и тиара – это еще целое состояние. Тони, серьезно, я тебя просто не понимаю.

– Послушай, милая, пусть будет хоть бриллиантовая тиара или тридцать подружек невесты – что угодно, лишь бы ты была счастлива. Только меня оставь в покое, голова просто раскалывается.

– Тебе нужно на примерку нового костюма. Не пойдешь ведь ты в старом. Когда доедешь до портных?

Дрисколл открыл дверь в сауну, в лицо ему пыхнул жар.

– На следующей неделе, ладно? Я съезжу к ним на следующей неделе.

– Ты делаешь все в последний момент!

– Я поеду на следующей неделе. На чертову примерку. Если нужно, надену хоть балетную пачку, только прекрати донимать меня. Хватит!

Тони захлопнул дверь в сауну. Пока денег на свадьбу хватало, но она сильно подрывала его финансовые ресурсы. Что до Лиз, она ничего не ведала о масштабе катастрофы.

Рика надела шелковый пеньюар, полученный в подарок от Джеймса в Париже, и разлеглась на кровати в эротической позе. Подобно де Джерси и Дрисколлу, Вилкокс часто отлучался из дому, но, в отличие от других жен, Рика съездила в Париж и оставила там целое состояние.