С рассветом красноармейские части, как было приказано, продолжили жестокую военную страду. Обе стороны не позволяли уступок друг другу-

В 107-й дивизии, устремленной вперед, заботились о прикрытии своего тыла от фашистских диверсантов, о защите от немецких снайперов, или кукушек, как называли их по традиции с финской войны. Приносили эти «кукушки» немало огорчений. Во время боя могли повредить линию связи, идущую с ближнего тыла на передовую, а потом подкарауливать связистов, посланных на устранение обрыва, и убивать. Таким методом в одном из боев немецкой «кукушке» удалось убить девять красноармейцев, пока не наладили связь по другой тропе.

А на днях произошел более нелепый и не менее печальный случай. Командир взвода связи В.И. Ширяев пошел с южной окраины Гурьева в Радутино. Задумал со старого НП принести свои вещички. И не вернулся — шатун-автоматчик сразил его насмерть.

«Мы с бойцами не раз задумывались над тем, как избавиться от немецких автоматчиков в нашем тылу, — писал после войны Василий Иванович Тайков, бывший инструктор пропаганды некрасовского полка. — Устраивали сплошные прочесывания местности, установили наблюдения за возможными путями проникновения на нашу территорию. Четырнадцатого августа собрал я свою группу снайперов, в которую входили Иван Данилов, Михаил Лагунов, Василий Павлов и еще двое, сказал им:

— Ребята, понаблюдайте за лощиной у подковообразной рощи… Срок два дня.

Боевые, энергичные и смелые снайперы отлично знали свое дело. Уже в этот день ими была обнаружена и уничтожена группа немецких автоматчиков, пробиравшихся к нам в тыл».

В.И. Тайков сражался под Ельней с самого начала боев. Это был инициативный и решительный политработник, надежный помощник и товарищ командира полка Некрасова. Ему шел тогда тридцать третий год. Долгое время работал он в комсомоле, десять лет был секретарем райкома ВЛКСМ в Сталинградской области. В 1939 году призвали в Красную Армию в счет четырех тысяч активистов, направляемых на политработу. По направлению Наркомата обороны прибыл в штаб Сибирского округа, где получил назначение на должность инструктора пропаганды 586-го стрелкового полка, располагавшегося в городе Бийске. 28 июня вместе с ним отбыл на фронт, в его составе принял боевое крещение на ельнинском направлении.

Почти все время Тайков находился в подразделениях полка, вместе с ними ходил в атаку, в часы затишья беседовал с бойцами, был примером, как положено политработнику.

Наблюдение за поведением противника бойцы полковника Миронова вели по всей линии обороны. В этот день особое оживление было замечено не только в упоминавшейся лощине, но и на многих других участках. Комдиву об этом еще до начала плановой артподготовки доложили и полковник Некрасов, и подполковник Батраков, подразделения которого держали ориентир на деревню Садки, раскинувшуюся на гряде высот. Пленные, захваченные разведчиками младшего лейтенанта Фотина из 586-го полка Некрасова, показали, что у противника произошла замена частей. Сильно потрепанную 15-ю пехотную сменила вновь пополненная и отдохнувшая эсэсовская дивизия «Рейх». Полки «Дойчланд» и «Фюрер» намереваются с ходу атаковать советские позиции, то есть позиции полковника Миронова, сильно вклинившиеся в немецкую оборону.

Комдив приказал всем вверенным ему артиллерийским и стрелковым частям подготовиться к отражению возможного удара противника.

Эсэсовцы двинулись в атаку часов в десять утра. И тут же четыре артиллерийских полка, вся артиллерия стрелковых частей, минометы, отдельный истребительный противотанковый дивизион и батарея «PC» обрушили на их головы мощный огонь. Залп реактивных минометов пришелся по эсэсовскому полку «Фюрер». Его атака на боевые порядки полка Батракова сразу же захлебнулась. Батраковские батальоны, используя удачный момент, пошли в контратаку. Когда красноармейцы стали приближаться к вражеским окопам, уцелевшая немецкая артиллерия открыла огонь. Началось что-то подобное кромешному аду.

Бой за деревню Садки запомнился многим его участникам. Вот как с их слов вскоре описал эту схватку фронтовой корреспондент Евгений Кригер: «Возле деревни Садки фашисты оборонялись особенно яростно. Бой шел за каждую избу. На южной окраине села немцы подбросили подкрепление. Нашим бойцам пришлось драться с численно превосходящими силами врага. Вперебежку, группами выбегали по лощине из лесу вражеские пехотинцы. Один из командиров артиллеристов капитана Березина тут же связался со своей батареей. Сообщил точный расчет для стрельбы и подал команду:

— По вражеской пехоте, огонь!

Несколько секунд спустя далекие батареи частыми залпами накрыли шедших в контратаку фашистов. Перепрыгивая через трупы, наступая на раненых, солдаты метнулись вправо. Капитан Березин следил за ними неотступно. Последовала новая команда. Снаряды врезались в гущу бежавших солдат. Они бросились влево. Батарея тут же перенесла огонь вслед за ними. Фашисты обезумели от ужаса. Им казалось, что далекие невидимые советские пушки имеют глаза, следят за каждым их шагом.

Фашистским солдатам остался один путь для спасения — назад в лес. Бросая орудия, они побежали в сторону от рвущихся снарядов к деревьям. Пушки, находившиеся в нескольких километрах от схватки, отозвались новыми залпами. По проводам, протянутым к самому пеклу, пронеслись в глубину слова нового приказа.

Снаряды стали рваться на опушке леса. Путь отхода был для фашистов отрезан. Офицеры, еще минуту назад пытавшиеся удержать солдат истошными криками, угрозами, оружием, теперь сами бросились в бегство. Фашистский отряд разметали огнем в разные стороны. На узком пространстве земли стало тесно от трупов. Умело проведенным огневым налетом батарея разогнала, наполовину уничтожила две роты немецких солдат.

Взбешенные неожиданным для них отпором, все еще уверенные в превосходстве своих сил на этом участке фашисты ввели в контратаку танки. На окраине села затрещали деревья, раздирались в стороны кусты. Около десяти стальных чудовищ, тяжело ворочая гусеницами, ринулись к селу. Тогда вступила в бой вторая советская батарея. Столб пламени, клубы дыма взметнулись над шедшим впереди танком. Вскоре был подожжен и второй. У третьего прямым попаданием снаряда заклинило башню. Остальные, взрывая комьями землю, повернули к лесу. Батареи перенесли огонь вперед, в чащу деревьев.

Все это произошло буквально в несколько минут. Обычно дальнобойные батареи не спеша, методически из часа в час громят далекие цели. Здесь же артиллеристы действовали быстро, как пулеметчики.

Наблюдатели шли по пятам нашей пехоты, и наша артиллерия мгновенно подавляла огнем возникавшие на пути советской пехоты препятствия — тактика, выработанная в последних боях. Проводив последними залпами немецкие танки, артиллеристы заметили, как в один из домов на краю села вбежали трое солдат. На крыше дома что-то блеснуло, потом блеск погас.

Стереотруба!

В этом доме находился вражеский наблюдательный пункт. Новая команда молнией скользнула по проводам к батарее. Первый снаряд — недолет. Второй снаряд падает возле самого дома. Третий разносит дом в щепки. Вражеский наблюдательный пункт уничтожен, враг ослеплен, его пушки замолкают» (Ельня. Рождение гвардии. С. 132, 133).