При решении совместных задач с авиацией широко использовался опыт танковых объединений по захвату немецких аэродромов, особенно в 1944–1945 годах. Для подготовки захваченных аэродромов к перебазированию наших самолетов командиры танковых соединений выделяли мотострелковые подразделения, а при необходимости – танки и тракторы. Кроме того, командование воздушной армии в составе каждого корпуса первого эшелона имело по одному инженерному батальону и по одному батальону аэродромного обслуживания. Эти части следовали либо за передовыми отрядами, либо в боевых порядках головных танковых (механизированных) бригад. По получении сигнала от разведывательных групп о захвате аэродрома или посадочной площадки они незамедлительно выдвигались вперед и, совместно с танкистами, проводили все необходимые работы для приема самолетов.

С 9 по 22 августа силами указанных батальонов было подготовлено 33 аэродрома. Успешно была решена и такая ответственная задача, как десантирование личного состава мотострелковых подразделений танковой армии в крупные административные и промышленные центры врага с посадкой самолетов на их аэродромы. 19 августа были высажены две группы по 200–250 солдат и офицеров из состава 9-го гвардейского механизированного и 5-го гвардейского танкового корпусов, четырьмя днями позже – еще две группы: одна в Порт-Артуре, другая в Дайрене. Воздушные десанты тем самым, по существу, выполняли функции своеобразных передовых отрядов. Принимая капитуляцию и занимая важные оперативно-стратегические объекты, они способствовали продвижению соединений армии. Четкое взаимодействие соединений танковой и воздушной армий при подготовке и высадке десантов способствовало резкому повышению общего темпа наступления.

Важнейшей особенностью наступления 6-й гвардейской танковой армии в Маньчжурской операции после 11–12 августа, то есть с выходом ее в район Лубэя, был переход к действиям только силами передовых отрядов вследствие того, что перебои в снабжении горючим отрицательно сказывались на дальнейших действиях. Тыловые части отстали. 9-й гвардейский механизированный корпус генерала М. В. Волкова остался совершенно без горючего, а 5-й гвардейский танковый и 7-й механизированный корпуса имели всего лишь 0,4–0,5 заправки. Не справлялась с этой задачей и авиация фронта. Так, 17 августа 5-му гвардейскому танковому корпусу было доставлено лишь 40.6 тонны горючего, или 30 процентов потребной нормы. Тогда, по решению командира корпуса генерала М. М. Савельева, все горючее было слито в баки танковых соединений, действовавших в качестве передового отряда, который продолжал продвигаться на Мукден. Главные же силы выдвигались по мере подхода тылов.

Следовательно, кризисные ситуации в снабжении требовали смелых, инициативных решений командиров, высокой организаторской деятельности штабов. В целом творческий подход к решению вопроса о своевременном подвозе материальных средств с комплексным использованием всех видов транспорта способствовал достижению успеха в операции, поддержанию и восстановлению боеспособности войск армии…»

П. А. Ротмистров

«…Огромную роль сыграли советские танковые войска, особенно 6-я гвардейская танковая армия, в разгроме японской Квантунской армии в Маньчжурии.

Быстрая и решительная победа советских войск в этом районе имела не только решающее значение в достижении победы над Японией, но и создала необходимые условия для победоносного завершения гражданской войны в Китае и образования Китайской Народной Республики…»

«…На любом уровне, на каждом участке советские командиры в Маньчжурии сильно рисковали, четко планировали свои операции и точно их исполняли. Они показали гибкость, превышающую все то, что было продемонстрировано во всех предыдущих операциях, не только потому, что советское командование заматерело.

Война породила поколение компетентных командиров армий, корпусов, дивизий, полков и бригад, которые за четыре года войны получили ценный боевой опыт. Эти командиры понимали, что Маньчжурская операция, вероятно, последняя компания в ходе долгой войны. Поэтому эта кампания должны быть успешной и быстрой.

Танки 5-го гвардейского танкового корпуса на берегу Тихого океана. Август 1945 г.

Советские войска провели эту операцию с хирургической точностью. За одиннадцать дней, по сути, все было закончено. Советское командование искало и достигло стратегической внезапности в этой кампании. Относительно тайная переброска крупных масс войск на Дальний Восток и перегруппировка уже находившихся там сил в больших масштабах принесла стратегическую внезапность. Принятые меры безопасности маскировали реальные масштабы переброски и концентрации войск и командного состава.

Занятие Советами исходных районов для наступления в самый последний момент усилило эффект стратегической внезапности. Части выдвигались и занимали исходное положение для атаки из выжидательных районов, расположенных в 20–80 км в тылу. Так, 6-я гвардейская танковая армия совершила стремительный марш и с ходу, без остановки в исходном районе, пересекла границу…

Японские источники дают исчерпывающие доказательства степени стратегической внезапности, достигнутой Советами. Разведывательный отдел Квантунской армии оценивал, что Советы не предпримут большой операции до осени 1945 года, после окончания сезона дождей, а возможно, и до весны 1946 года. Даже самые пессимистические оценки настаивали на неспособности Советской армии начать масштабное наступление ранее сентября 1945 года. Самую точную оценку ситуации дал командир 4-й японской армии генерал Уемура, который предупреждал, что наступление русских начнется уже в августе 1945 года, и приказал своим войскам подготовиться к его отражению.

Однако расслабленность японского командования ослабила эффект от всех подобных предупреждений. Несомненно, что концентрация и переброска советских войск не остались незамеченными японцами, но они не ожидали, что наступление русских начнется так рано.

Действия японцев отражали их веру в свои оценки. Перегруппировка сил в соответствии с новым планом обороны была только частично завершена. Переоснащение и пополнение передовых частей было еще не закончено, а в некоторых случаях еще и не начиналось. В ночь перед наступлением высшие командиры 5-й японской армии были на совещании в Йехо и утром 9 августа отсутствовали и не находились на своих командных пунктах. Командующий японской Квантунской армией генерал Ямадо тоже отсутствовал и находился в поездке в городе Дайрен. Некоторая успокоенность и обыденность ситуации превалировали в японском лагере, отражая степень их веры в правильность своих оценок и их уверенность в отражении возможных атак Советов. Кроме того, к их уверенности в обыденности обстановки была примешана и недооценка возможностей русских.