— Интересное предложение, — с иронией ответил Ферзь, — я весьма серьёзно его обдумал и пришёл к выводу, что оно мне подходит! Заходи, Туман, я сдаюсь! Дверь, кстати, не заперта!

Берёзов тихо присел на корточки и притаился у обреза дверного проема так, чтобы не попадать в створ дверей. Он осторожно протянул руку и толкнул дверь. Едва створка пришла в движение, изнутри помещения раздались выстрелы, и дверь покрылась пробоинами. В следующую секунду Иван коротким рывком высунулся в дверной проём ровно на ширину руки, сжимающей пистолет, и выстрелил в засевшего за наспех собранной из рабочей мебели баррикадой Ферзя. Тот вскрикнул и упал, увлекая за собой скованную наручниками Лаванду, с заклеенным скотчем ртом. Стремясь не потерять временное преимущество, Берёзов стремительным кувырком прошёл дверной проём, выходя в изготовку для прицельной стрельбы, как вдруг мощный взрыв разметал баррикаду и швырнул его в темноту.

* * *

Что-то будто вгрызлось ему в бедро, обжигая кожу, и Иван открыл глаза. Он лежал на земле возле лаборатории в окружении бойцов Спецотряда, над ним склонились Айболит и Медведь, рядом стоял Рентген.

— Может, ещё одну? — Медведь, держа в руках «Пиявку», вопросительно смотрел на Айболита.

— Не стоит перегибать, — отрицательно покачал головой тот, — и так очухается.

— Где Лаванда? — поднял голову Берёзов. — Что с ней?

— Ферзь увёл, — болезненно скривился Медведь, — извини, Туман, никто не ожидал…

— Как увёл? — Иван сел, опираясь на руку. — Куда?

— Туда, — здоровяк указал рукой на усыпанную аномалиями пустошь, — он ею прикрылся и ушёл прямо так, напрямик. Стрелять мы не стали, боялись её зацепить, а лезть за ним без «Ариадны» — это изощренное самоубийство.

— Чего мою не взяли?! — вскинулся Берёзов, пошатываясь от сильного головокружения. — Она в кармане лежит!

— Мы не сразу смогли вас найти, — вступился за Медведя Рентген, — помещение было завалено обломками мебели и сильно задымлено.

— Айболит, — поморщился от боли Иван, — поставь меня на ноги! Надо идти за Ферзём!

— Пять минут, и можешь хоть танцевать! — хмыкнул санинструктор. — А пока сиди ровно и восстанавливайся. Повезло тебе, «Латник» — в хлам, а ты цел.

— Как это получилось? — Иван потер разламывающийся от боли затылок.

— Ферзь всё продумал, — ответил Медведь. — Видать, заранее готовился к такому исходу. У него самая дальняя от входа часть стены была заминирована. Он дождался, когда мы зайдём внутрь, рванул её и ушёл в образовавшийся пролом.

— Нашли что-нибудь? — Берёзов вопросительно посмотрел на Рентгена.

— Все, кто здесь работал, убиты, — в голосе контрразведчика промелькнула досада, — документы уничтожены. Тщательное обследование здания, вероятно, что-то даст, но это не окажется ничем серьёзным, уже сейчас ясно, что все следы Салмацкий зачистил.

— А Лемур? — спросил Иван.

— Лемура убило взрывом, — скривился Медведь, — Червонец умер от ран, в нём две твои пули и десяток Лемуровских. Короче, свидетелей нет. Хреново всё.

— Правда, есть одна деталь, — вставил Рентген.

— Какая? — Иван почувствовал, как под действием манипуляций Айболита уходит головокружение и возвращаются силы.

— Все компьютеры в здании расстреляны, причем довольно тщательно, — задумчиво произнёс контрразведчик, — с них сначала снимали боковую стенку и только потом прицельно расстреливали жёсткие диски. Но в одном компьютере жёсткий диск отсутствует. Нет даже следов вырванных проводов. Нет его и при телах уничтоженных преступников. Возможно, компьютер был нерабочим. Но как вариант это может означать, что Салмацкий унёс его с собой.

— Зачем? — не понял Берёзов. — Если там компромат на него, проще его уничтожить! Может, он бросил его в аномалию, для гарантии?

— Может, и так, — согласился контрразведчик, — это при условии, что компромат там был на него. Но есть и другая вероятность. На том диске содержится компромат на кого-то другого. Возможно, покровителя или сообщника. И Салмацкий, имея на руках эти данные, рассчитывает на его помощь. Не думаю, что в его планах — сидеть в Жёлтой Зоне до конца дней своих. Он не тот человек и использует все варианты, чтобы выпутаться из этой ситуации. Если я прав, то на пропавшем винчестере находится информация высочайшей степени важности.

— Значит, нам нужен этот жёсткий диск! — Иван поднялся на ноги и посмотрел на валяющийся рядом изодранный «Латник». Это ему уже ни к чему. — Уже две причины для преследования.

— Когда выдвигаемся? — оживился Рентген.

— Сейчас! — решительно заявил Берёзов, доставая «Ариадну». — Если Салмацкий прошёл, мы тоже пройдём. Я не отпущу эту тварь!

Через пустошь шли долго, петляя между лужами Студня и обходя аномалии, дергающиеся к людям при их приближении. Несколько раз приходилось переходить на бег, чтобы оторваться от ползущей за ними Центрифуги, и спринт по принципу «след в след» более походил на игру в русскую рулетку, в которой барабан револьвера заполнен патронами наполовину. К счастью, всё обошлось, и пустошь миновали без потерь. На тропу, которой ушёл Ферзь, вышли быстро. Из-за заложницы Салмацкий двигался медленно и оставлял за собой слишком много следов. Спустя час группа подошла к подножию небольшой сопки, и можно было различить две человеческие фигуры, приближающиеся по его склону к вершине.

— Он выходит к Шагу Выброса у границы с Красной Зоной, — определил Медведь. — Так далеко редко кто заходит, слишком опасно. Зато можно спокойно идти вдоль Шага на север и выйти к наиболее глухим местам «Ареала». Там он попытается выйти в Зелёную и пересечь Пояс. Наверняка у него заготовлен способ!

— Надо увеличить скорость! — Иван вглядывался в крохотную фигурку Лаванды, пошатывающейся от рывков конвойной верёвки. — Не уйдёт!

Поднявшись на вершину сопки, Ферзь обнаружил погоню и резко изменил направление движения, направившись прямо к Шагу Выброса. По мере приближения Красной Зоны плотность залегания аномалий вокруг резко возросла, и отряд был вынужден сбавить темп движения. Пробираться через усеянную смертельными ловушками местность растянутой в вереницу группой было значительно сложнее, чем двоим людям. Движущиеся аномалии меняли своё местоположение, и Берёзову приходилось часто останавливать идущих сразу за собой и возвращаться к хвосту колонны, чтобы вывести в обход тех, кто оказался отрезан от остальных.

Когда отряд достиг Шага Выброса, до Ферзя, тащившего за собой на верёвке Лаванду, оставалось не более пятидесяти метров. Несколько раз Иван порывался выстрелить, но идущая позади Салмацкого Лаванда постоянно закрывала цель. Ей явно вкололи какой-то наркотик, молодая женщина шагала нетвёрдой походкой, её взгляд блуждал по сторонам, и было видно, что её совершенно не интересует происходящее вокруг. Ферзь обогнул мощную Граву и скрылся за поросшим жёлто-синими кожистыми лентами пригорком. Берёзов перешел на бег, и тут же среди кустов замелькали вспышки выстрелов. Отряд мгновенно залёг. Салмацкий выстрелил ещё раз, но попаданий не последовало. Иван присмотрелся к усеянным аномалиями окрестностям. На полпути между ним и засевшим в кустах Ферзем, в трёх метрах от тропы, роился мощный Магнит. Он и притягивал выпущенные нули. Это облегчало задачу.