момент загорается лампочка индикатора уровня топлива: красный свет пульсирует в темной кабине с безжалостной частотой. Вот уже совсем не до шуток. Пульс в висках Клюгера, казалось, подстраивается под частоту красной лампочки. На земле под ним синие огни полицейских мигалок бросают на неподвижное здание свои длинные и скользкие языки. Мощные кирпичные стены и немного подсвеченные окна держат происходящее внутри в тайне.

Из стеклянной пирамиды бьет такой яркий свет, что Джек Клюгер не может их пропустить, и все же он осторожно подвигается на пару десятков сантиметров вперед и отчаянно смотрит на выступающую из разбитого проема в окне лестницу.

Ни движения, ни теней – ничего.

На крыше пусто.

Красная лампочка индикатора топлива освещает его лицо. В голубых глазах отражаются синие огни полицейских машин вокруг здания. Они все прибывают.

Пилот не замечает, что вспотел, что дышит слишком часто и поверхностно.

* * *

Вдруг Клюгер краем глаза замечает на заправке какое-то движение и направляет рычаг вправо, чтобы развернуть вертолет. К парковке подъезжают два микроавтобуса.

Проработав больше года на Балика в Сёдертелье, Клюгер четко уяснил, что микроавтобусы спецназа – плохая примета. Полицейских такого рода Клюгер хорошо помнит еще со времен Техаса. Эти люди не боятся пустить в ход оружие, они сначала действуют, а потом думают.

Джек Клюгер то и дело всматривается в горизонт: полицейский вертолет может появиться в любой момент, и если он прилетит, то все кончено. Тогда Клюгер бросит своих товарищей.

Может, не стоит дожидаться этого момента, а улететь прямо сейчас?

Чтобы избежать перевеса, они поднялись в воздух с неполным баком. Сейчас Клюгер понимает, какую ошибку они совершили: уже минуту показатель топлива держится на нуле.

Он громко выругивается на своем техасском диалекте.

Сердце бешено бьется.

Еще минута, и я улетаю, – решает он.

88

05.39

За рулем машины сидит Якоб Уолкер. Он едет со скоростью семьдесят километров в час – гнать через густой лес на острове Вермдё он не решается. Он смертельно устал: они приземлились около двух, поспали пару часов, а потом поступил сигнал тревоги.

Дальний свет фар отбрасывает голубоватый свет на ели и сосны. Они едут мимо холмов и фермерских угодий. Якоб ездил по этому маршруту из расположения до ангара и обратно сотни раз, правда, ночью – впервые. Его удивляет такое количество резких поворотов.

– Может, поедем побыстрее? – предлагает Ларссон.

Якоб качает головой. За все эти годы он так и не смог понять, что за человек его коллега. Они слишком разные: Конни Ларссон – молчаливый шестидесятилетний интроверт с севера Швеции, а Якоб родился и вырос в Стокгольме.

– Тише едешь – дальше будешь.

Верный себе, Ларссон не отвечает.

* * *

На прошлой неделе в расположении оперативной группы в Сольне они поднимались в воздух каждый час – без каких-либо происшествий. Якоб никогда не служил в армии: ночь, проведенная в напоминающем воинскую часть отделении, возможно, останется его самым близким соприкосновением с военным миром.

На совещании накануне вечером им сообщили о планах грабителей: они посадят вертолет на крышу денежного хранилища «Панаксия» в Бромме и на нем же, скорее всего, улетят с добычей.

Та ночь обернулась бешеными американскими горками. Атмосфера в комнате, где проходило совещание, накалилась до предела: все сидели с серьезными лицами и выглядели так, будто готовятся к войне.

Тогда, как и сейчас, в их задачу входило задержать или, если возникнет такая ситуация, преследовать вертолет Bell JetRanger. Якобу хорошо знаком этот вертолет. 206A – первая модель в серии, которая изначально предназначалась для американской армии, а потом, когда Военно-воздушные силы США передумали делать заказ, была успешно продана.

Эту модель, или ее разновидности, закупали как шведские военные, так и полиция. Якоб даже сдавал экзамен на сертификат пилота на одном таком JetRanger II. Сейчас полиция пользуется обычными «Еврокоптерами» производства «Эйрбас». Непрофессионалы не найдут между этими моделями никаких различий, кроме, разве что, гордости «Еврокоптера» и международного патента – закапсулированного рулевого винта.

* * *

Вдалеке наконец показались фонари, освещающие ангар в Мюттинге, и на последней сотне метров Якоб разгоняется. Конни Ларссон громко вздыхает, но что он хочет этим вздохом сказать, непонятно.

Еще на прошлой неделе они обсуждали вероятность того, что грабители откроют огонь по вертолету, но решили, что, если они полетят над вертолетом грабителей, то этого удастся избежать. Какому идиоту захочется, чтобы на него рухнула такая махина?

А Якоб уже понял, что эти грабители – не идиоты. Он оставляет машину у забора недалеко от входа в ангар, и пилоты в темноте быстрым шагом идут к воротам. Когда остается всего пара метров, и Якоб уже звенит ключами, Ларссон вскрикивает. Через секунду Якоб понимает, от чего.

У обоих входов в ангар стоят черные прямоугольные ящики с мигающими красным диодами.

Бомбы.

– Стой, черт возьми! – кричит Ларссон.

Якоб и не думал двигаться.

– Что это за хрень?

Полицейские безмолвно смотрят на черные ящики. Кажется, эту сцену позаимствовали из какого-нибудь американского экшена: не может быть, чтобы в таком тихом месте, где они бывали тысячу раз, оказались настоящие бомбы.

– Так вот что они имели в виду! – бормочет Ларссон, медленно отходя назад.

– Что?

– Поэтому нас на той неделе и спрятали в Сольне. Это все для того, чтобы вертолет не взлетел. Эти чертовы штуковины наверняка еще и с таймером. Они могут взорваться в любое время.

Пилоты продолжают пятиться к машине.

– Черт, и что теперь делать?

89

05.43

– Где вы?

Турн стоит у заправки вместе с Дагом Монссоном и начальником отдела безопасности G4S Палле Линдалем. Микроавтобусы со спецназовцами едут ко входу в хранилище. Впервые за это утро Турн чувствует, что ситуация под контролем: уже через пару минут бойцы войдут в здание, а вертолет из Мюттинге отрежет грабителям путь отступления по воздуху.

Однако у Якоба Уолкера не самые обнадеживающие новости.

– Мы еще на земле.

Турн слышит его слова, но они не укладываются в голове.

– Повторите, пожалуйста, – просит она.

– Ангар заминирован, – продолжает пилот. – Мы не знаем, что это за бомбы. Мы уже вызвали подкрепление и теперь ждем за забором.

– Бомбы? – переспрашивает Турн. – Это…

– Прямо сейчас мой коллега докладывает обстановку связисту, – перебивает ее Якоб, бросая взгляд на Ларссона, который действительно разговаривает с отделом связи. – Они должны прислать кого-то, кто поможет нам разрулить ситуацию. Мы подождем здесь, чтобы сразу же взлететь, если им удастся быстро обезвредить бомбы…

Турн вырывает наушник из уха и бросается напрямик через поле к микроавтобусам и зданию G4S, разрезая руками ночной воздух.

Микроавтобусы со спецназовцами подъезжают