Чуть дальше ворчали танки. Очень много танков. Именно эта бронированная стена отделяла район третьего форта от других частей города, в котором продолжались ожесточенные бои. С воздуха форт тоже прикрывали. Самолеты кружили над ним, как стая стрижей. В общем, «колпак» получился внушительный и надежный. Немцы явно рвались отбить форт, но не могли приблизиться и только лупили с дальних дистанций из пушек и залповых реактивных систем. Этот огонь больше раздражал, чем вредил, да к тому же каждую огневую точку щедро накрывали «катюши», также занявшие позиции неподалеку.

Капитан Ворончук отправил своих людей в тыл, а сам еще на некоторое время остался в форте, чтобы подписать кое-какие бумаги и растолковать, если потребуется, детали рапорта. Поэтому он увидел своими глазами группу товарищей, прибывших посмотреть на захваченную ракету.

Добраться до нее по тоннелям пока не представлялось возможным, там еще стоял дым, а стены были горячими, как в печке. Да и мощная бронированная отсечка между шахтой и техническим помещением никак не желала отъезжать в сторону. Но крышку шахты удалось разблокировать и поднять, поэтому посмотреть на ракету сверху смогли все желающие.

Все специалисты были в форме, но опытный глаз контрразведчика сразу же выхватил переодетых гражданских. Самым серьезным из них был плотный мужчина в форме капитана-артиллериста. Он первым из гостей спустился в шахту по наспех сооруженной лестнице, с пониманием дела осмотрел ракету и доложил о своих выводах одному из настоящих, а не замаскированных генералов.

После этого к ракете допустили еще нескольких специалистов. Одни принялись изучать ее потроха и фотографировать, а другие начали какой-то шаманский танец с непонятным прибором вместо бубна. Когда прибор подносили к головной части – она находилась всего на метр ниже уровня крышки стартовой шахты, – внутри аппарата что-то начинало быстро и отчетливо щелкать. И специалисты радовались этим щелчкам, словно малые дети коробке леденцов.

Василий ждал, что его вызовут и расспросят о сыворотке, но так и не дождался. Командир наводнившей форт группы Смерш, он же начальник УКР фронта, поблагодарил Ворончука за службу и приказал отдыхать десять суток в глубоком тылу.

– В комендатуре получишь все документы, я распорядился, должны быть уже готовы. Отправляйся… куда там… в Москву? Ты ведь москвич?

– Почти. Из пригорода. А если будут вопросы по рапорту? Дело ведь непростое.

– Не до того, Василий, поверь. – Командир махнул рукой. – Я помню, что у вас там были серьезные выводы насчет немецких экспериментов над их же собственными солдатами. Тема важная, кто спорит? Но может подождать. В сравнении с этой ракетой и ее боевой частью ерунда и мелочи все, кроме мировой революции. Отдыхай, Ворончук, заслужил. Еще тебе в качестве маленькой премии – экономия времени и сил. В семь утра самолет на Москву, ты в списке пассажиров…

Капитан Ворончук прибыл на аэродром с запасом по времени, но едва не опоздал. Вылет перенесли, но оповестили об этом не всех. Впрочем, на борт успели подняться все, кто был в списке пассажиров. Плюс еще четверо офицеров Смерша, которые сопровождали одного из пассажиров и присматривали за еще одним, вернее, за еще одной.

Интересный факт: всех шестерых Ворончук знал не в лицо или понаслышке, а достаточно хорошо. С офицерами общался по службе, а их подопечного и поднадзорную, можно сказать, сопровождал по фронтовым дорогам последние три с лишним месяца.

– Вас тоже отправили в Москву? – вместо приветствия спросил «подопечный», он же подполковник Стасенко.

– Мне дали отпуск. – Ворончук кивнул «поднадзорной»: – А вы по какой причине летите в Москву, Алевтина Дмитриевна?

– Все из-за него. – Еремина вздохнула и кивком указала на Стасенко. – Он теперь единственный… ну, вы понимаете кто. А я, получается, теперь главный медицинский специалист по таким вот типам.

– Что ж сразу «типом» обзывать? – Стасенко обиженно хрюкнул. – А вас, Ворончук, даже не предупредили? Вы ведь тоже считались главным специалистом, только с другим уклоном, по таким, как я. Или вы соврали насчет отпуска?

– Теперь уже и не знаю. – Ворончук задумчиво взглянул в иллюминатор. – В последнее время мы ни разу не встречались случайно. Возможно, и сегодня все кем-то подстроено. Поживем – увидим.

Наши дни, Москва

Хорошее дело – новая машина. Особенно самая современная, красивая и мелькающая на всех каналах в рекламных роликах новая «чайка» ручной сборки. Ежу понятно, что она не стоит таких денег и что какой-нибудь «мерседес», сделанный в ГДР роботами и турецкими товарищами-гастарбайтерами, не намного хуже. Но реклама решает все.

На территории базы собрались, казалось, все «чайки», выпущенные за последние десять лет. Какие из них на самом деле новые, определялось только по мелким деталям. Отполированы до заводского блеска были все без исключения.

Дежурный офицер подсказал, что майор Репин где-то у своей машины, поэтому Леонид и очутился на стоянке. Вышел на нее и замер, прижимая к груди скоросшиватель с расшифрованными записями. Десятки одинаковых машин, между которыми курсировали сотни одинаковых людей в форме и с оружием, делали миссию найти Репина невыполнимой. Оставалось просто торчать на месте и ждать, когда майор сам заметит вновь покинувшего свое рабочее место подмосковного пленника.

Минут через десять так и получилось. Андрей Михайлович появился, как обычно, словно ниоткуда и вопросительно уставился на Зимина.

– Я закончил. – Леонид протянул ему папку. – Больше никаких записей нет.

– Сделали вывод?

– Варвара права, без программы «Мысленная сеть 4.1» тут не обойтись. Я понимаю, что вы ждали от меня ответы на два вопроса: кто командовал перерожденными и как он это делал? Особенно на второй вопрос. Сейчас от этого зависит буквально все. Заблокировать связь заговорщиков и «холодных» бойцов и запеленговать источник сигнала – сверхзадача «теплой» части КГБ. Я прав?

– Допустим. – Репин кивнул. – Но вы не нашли ответы, так?

– Я… – Зимин уже открыл рот, чтобы сказать «не нашел», как вдруг понял, что если так ответит, то соврет. В голове словно сами собой замкнулись нужные связи, и Леонида посетило озарение. Без всякой поддержки новейших аналитических программ. – Я нашел ответ. И боюсь, он вам не понравится. Разведчики предположили, что берсерками управлял майор Хиршфельд, который был таким же перерожденным, как Филин и его компания, – сохранившим нормальный разум. Думаю, так и было. Сыворотка Штиля имела не один, а два побочных эффекта. Она не только делала то, что делала с людьми, и взамен сокращала их жизнь до нескольких месяцев. Она еще и подчиняла берсерков более продвинутым «перерожденцам». Тем, кто сохранил способность мыслить. Думаю, это свойство сыворотки сохранено и в новой модификации. Так что никаких особых каналов связи у заговорщиков и «холодных» нет. Имеется нечто вроде коллективного разума, управляет которым некий перерожденный с полностью сохраненным разумом.