– И осторожнее – не порежься! – предупредил заботливый муж.

Вот так бы и стукнула по упрямой башке чем-нибудь тяжелым!

– Чем не порезаться? Черенком? – разглядывала я свою погибель. Вообще-то я оружие люблю, и даже очень… но издали и в чужих руках.

Дар закатил глаза и хмыкнул:

– Дорогая, черенок у сабли там, где эфес! У сабли есть эфес, состоящий из черенка и головки рукояти, крестовина и лезвие, которое разделяется на обух клинка, елмань и острие.

Я радостно кивала, впитывая новые знания. Положа руку на левую грудь, я бы сейчас так же радостно и лекцию по сопромату прослушала. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. Мне еще раз показали красивый выпад. Я затосковала еще больше. Это у него все так изящно и просто! А я сейчас буду выдавать аттракцион: «Впервые на манеже! Корова на коньках, в невесомости, в бассейне!». Мама дорогая, роди меня обратно!

– Повтори! – Этот приказ у меня в ушах будет стоять до конца жизни!

– Слушаюсь и повинуюсь! – пробурчала, уже не надеясь на благоприятный исход дела. – А сколько нужно родить детей, чтобы отсрочку от армии дали? – жалобно посмотрела на мужа.

– Двадцать! – отчеканил правитель.

Я совсем раскисла.

– Здорово! Родим футбольную команду и… хоккейную до кучи! Но до первого матча я не доживу! Сдуюсь, как воздушный шарик! – эмоционально выплюнула мужу в наглую физиономию.

Тот пропустил мимо «лопухов» последние предложения и ободряюще кивнул, с видом «все для твоего блага, любимая». Закрыла глаза. Сосредоточилась. Открыла. Посмотрела на Дара еще жалостливей. Номер не удался.

– Давай! – подбодрил меня учитель.

– Дар, можно я тебе что-нибудь другое дам? – Жить хотелось со страшной силой!

– Не отвлекайся!

– Садист!

– Я тебя все равно люблю! – ласково фыркнул Дарниэль.

Я чуть не застонала от досады:

– Вот и поговорили!

Сжав челюсти, попробовала повторить то, чему он меня учил. И вроде бы упражнение сделала правильно, но все же чуть не отрубила выставленную вперед ногу, так энергично взмахнула учебным пособием. Дар удачно остановил мой широкий замах твердой палкой «железного» дерева.

– Любимая, обычно детей начинают учить деревянным мечом, а потом переучивают. Но у нас нет времени на переучивание. Давай! – Взмахнул палкой.

Я не поняла, а мы куда-то спешим?

Я мобилизовалась, вспомнила любимый фильм «Три мушкетера», встала в красивую стойку (по крайней мере, я так полагала!) и, перехватив саблю как шпагу, поперла на мужа с удвоенным рвением. Мужу тоже захотелось жить, и он сбежал, а то быть бы ему продырявленным в нескольких местах. Причем диапазон возможного дырявления был очень велик: от головы до ног. Вот так делали успехи в обучении… бегом…

Через пару часов я чувствовала себя настоящим новобранцем: руки ниже коленок, вываленный язык ниже рук, в голове приятная легкость, в теле – страшная ломота.

Думаете, фехтование – это руки? Спина? Голова? Ага! Ошибаетесь!

А вот и нет! В фехтовании самое первое и самое главное – ноги! Крепкие, сильные, быстрые, длинные и устойчивые. И вот эти самые ноги у меня дрожали, отказывались держать остальную часть дружественного организма и, в конце концов, просто отваливались. Напрочь.

Дар выглядел ничуть не лучше – он казался взмыленным, раздраженным и жутко уставшим. Ведь ему пришлось меня спасать от меня же, но опасно вооруженной! Саблей! Стояли друг против друга, и в глазах мужа начинало проявляться четкое понимание, что живым он отсюда не уйдет. Но даже если и костьми ляжет, то вряд ли я после этого с легкостью запрыгаю с оружием и ничего себе не отчекрыжу!

– А что это вы тут делаете, а? – На полянке появился Зак, с удивлением рассматривая примятую траву (кое-где и травы не осталось!) и немного помеченные мной под русские березки деревья.

Да! Я иногда по ним попадала. И что? Теперь поставлю рядом несколько матрешек, наряжу кого-то медведем с балалайкой и буду водить сюда экскурсии. Чтобы знали, что существует в галактике такая нация – русские!

– Я тут пытаюсь обучить Эрику защищаться! – выдохнул Дар.

– И как? – прищурился Закэри, кивком показывая на мой художественный замысел.

– Пока скверно, – признался дроу. – Удается лишь не дать ей совершить коллективное самоубийство. Эрика же не только сама старательно пытается зарезаться, она норовит начать с меня!

– Ах ты, вредина! – замахнулась я на него саблей, обидевшись на приписываемые намерения. – Сам меня до этого довел!

– Ты что, учишь ее на настоящем оружии? – изумился дракон. – Совсем с ума сошел?

– Обычное обучение занимает десятки лет, – заметил Дар.

Я внутренне поежилась. Скакать подстреленной козой как минимум десятилетие не хотелось жутко!

– Все равно рискованно! – покачал головой Зак. – Я бы начал с шеста.

– Так начни, – тут же согласился стремительно обретший прекрасное расположение духа Дарниэль.

– Эй, мужчины, а меня спросить не надо? – поинтересовалась я.

– Все делается для твоего блага! – в унисон наставительно ответили мне.

– Трындец! – констатировала я и пошла отдыхать. По дороге я пыталась выяснить, зачем мне нужно «ходить по мукам» мослами: – Мальчики, не хотите ли вы меня просветить: в честь чего вам понадобилось учить меня безнадежному делу?

– Представь, что перед тобой враг, – попытался обрисовать мне обстановку Дар. – Твои действия?

– Заору и убегу, – честно призналась я.

– Хорошо, – одобрил ненаглядный и усложнил: – И сзади тоже враг! Что сделаешь?

– Заору, – почесала я за ухом. – Потом дам тому, кто на дороге, промеж ног и убегу!

– Замечательно, – поморщился Закэри. – А если их четверо?

– Откуда вы их столько выкопали? – удивилась я. – Что за странные условия?

– Представь, что ты воин, – заявил Зак. – И вокруг тебя враги. Как будешь отбиваться?

– А я что, одна в армии дроу? – задала интересующий меня вопрос, и мужчины не нашли на него ответа.

Дней через пять мы отправились учиться управляться с шестом. Мы добрались до знакомой полянки, разобрали теоретическую часть работы с шестом, поразминались, побегали и…

– Слезай! – спустя три часа орал Зак, пытаясь стащить меня с верхушки шеста, где я висела, намертво сжав руки и ноги, и мотала головой, отказываясь пошевелить хоть пальцем.

– Слезай, любимая, – подманивал меня муж. – Я тебя подхвачу!

Все, на что я была способна на данный момент, – это помотать головой. Ибо предчувствовала: стоит лишь разжать челюсти, как я тут же вцеплюсь зубами в шест для пущей надежности.