- Король Италии смотрит на столицу, павшую к его ногам. Напоминает одну из книг, которые в изобилии стали появляться. Не твоими ли стараниями, Чезаре?

- Герцогиня, - поворачиваюсь, и, бережно взяв протянутую мне руку, целую кисть Катарины, прекрасной и опасной Львицы Романии. - Вы, как и всегда, умеете подбирать слова. А ещё ухитряетесь оставаться обворожительной и привлекающей к себе внимание всех мужчин, которые ещё хоть на что то способны.

- Льстец… Нет, прошу прощения. Дамский угодник, так будет правильнее.

- Верно. Моя любовь к женской красоте неискоренима. Но именно к настоящей красоте, а не к её довольно убогим подобиям, которые, увы, попадаются куда чаще.

Говоря эти слова и продолжая дальше сплетать словесные конструкции, я в очередной раз любовался этой действительно уникальной для этого времени женщиной. Красивая, харизматичная, независимая и готовая на что угодно, только бы сохранитьсвоё «я» от любого искажения. И уж точно не становящаяся на колени ни перед кем, даже на время. Потому и с тяжёлой судьбой в той ещё, изначально известной мне истории. Слишком сильно побила её жизнь, а итог… он оказался далёк от того, который был ею выстрадан, реально заслужен. К сожалению, судьба та ещё злая сука. Особенно к тем, кто постоянно ломает её о колено, но кому не хватает лишь самой малости, чтобы окончательно закрепить выгодный для себя излом. Мда. тогда Львице Романии не хватило самой малости. Теперь… Как ни странно, но именно от Борджиа, как бы непримиримых соперников большей части рода Сфорца, она получила всё и даже немного больше. Не только для себя, но и для своих детей. Аж целое герцогство Миланское вместо куда более скромных Имолы и Форли. Союз с теперь уже правящим домом Борджиа, а через нас и с испанскими Трастамара. Крепкий тыл для своих детей, поскольку слишком уж тесно оказались связаны Рим и Милан усилиями последних лет. Терять такое она точно не захочет, даже если полностью поймёт те далеко идущие планы по построению империи, которые уже начали шаг за шагом воплощаться в жизнь. Беспокойство за благополучное будущее своих многочисленных детей не даст пуститься в рискованную авантюру с маловероятным успехом. Расчёт… частенько «браки» между государствами по нему очень даже выгодны. А ведь тут ещё и иной союз намечается. Уже не между Италией и Миланом, а между Борджиа и Сфорца. Не духовный, а вполне себе телесный, между дочерью Катарины и Хуаном де Борджиа-Льянсоль де Романи. Молодой, кардинал, успел себя показать на дипломатическом поприще и вообще облечён немалым таким доверием. Собственно, отторжения сделанное Львице Романии предложение не вызвало. Более того, было встречено весьма благосклонно. Время же… Явно после всей этой заварушки с очередным Крестовым походом и прихватизированием Иерусалима во всеевропейское пользование.

- Слова как всегда красивы и их приятно слышать, - улыбнулась Сфорца, пребывающая сейчас в боевом облачении. Ну то есть без тяжёлых доспехов, конечно, но при оружии и в мужской одежде леди-воительницы. Редкое явление в это время, но уже не уникальное, учитывая последние, хм, тенденции, идущие с самого верха. Дескать, уж если Борджиа и Сфорца подобное себе позволяют, то почему бы и другим нечто подобное хоть изредка, да не попробовать? Прогресс и в этой сфере незаметно так стал подкрадываться. – Но ты беспокоишься о чём-то. Я это вижу.

- Умные люди имеют глаза и умеют ими пользоваться, сопрягая оные с разумом. Такое чувство, что вот-вот «грянет гром», образно выражаясь.

- Потому и решил пока остановить и свои войска, и мои с Пьеро Флорентийским?

- Нет. Не совсем так, - покачал я головой. – Добычу надо захватывать по кускам, чтоб не ухватить больше, чем сможешь без риска удержать. Предел для Италии - то, что мы уже взяли. И выход к Эс-Сувайсу, это вторая моя основная цель в этой войне. Закрепимся тут и в окрестностях, укрепим эту цитадель и город в целом, подтянем ещё немного войск.

- Подождёшь, пока испанцы двинутся прямо на Иерусалим?

- Пусть получают этот кусок славы. Изабелле он придётся по вкусу, она об этом писала, соглашаясь с подобным разделением усилий и трофеев. Очень уж манят обоих Трастамара лавры непосредственных освободителей этого города.

- Но не тебя.

- Не меня. Идеи в Риме, и их достаточно поддерживать оттуда, а тут стратегия.

- Откровенно.

Лишь улыбаюсь в ответ. Она знает часть моей настоящей сущности, я знаю, что она это знает. И оба мы вполне довольны подобным знанием и не стремимся что-либо менять. Общие интересы, тем паче усиливающиеся год от года, они крепко нас связывают. Об этом наверняка и пока ещё не старина Никколо Макиавелли в своём «Государе» пишет, а то и написал. По последним слухам, собирается отдать в печать сие творение максимум через год. Понимаю, очередной Крестовый поход даст возможность кое-что скорректировать, а то и пару новых глав добавить, основанных на наблюдениях за столь значимыми событиями, происходящими в землях, что были завоёваны теми ещё, первыми крестоносцами.

- Все важные участники Крестового похода получат то, что заслужили. Земли, славу…

- А кто-то наказание, - понимающе кивает Сфорца. – Не поддавайся на показную слабость республики, Чезаре. Они уже не первый век балансируют над пропастью, но так в неё и не упали.

- Их слишком долго воспринимали как нормальное государство, считая дожа полноценным правителем. А он всего лишь наполовину игрушка в руках… торговцев. Хочет или не слишком, но вынужден делать то, что желают они. Отсюда большая часть ошибок, когда иные правители пытались союзничать или бороться с венецианцами. С их как бы знатью. Я же собираюсь бить мешающих не по голове, а по кошельку. Поверь, Катарина, для поклоняющихся золотому тельцу это самое чувствительное место.

- Лишившись «дороги пряностей», они будут… расстроены и способны на что угодно. Загнанный в угол зверь бросается даже на того, кто стократ сильнее. Отчаяние.

- Пусть бросаются друг на друга. «Дорогу» то можно приоткрыть для одних, лишая доступа других. Республика неоднородна, есть те, кто ненавидят давних соперников внутри куда сильнее внешних врагов. Проклятье, они то и дело использовали тех же османов и мамлюков для разорения соперников в торговых делах, не гнушаясь ничем. Я их хорошо успел изучить.

- Борджиа.

- И тут есть чем гордиться, - слегка улыбаюсь в ответ на прозвучавшее слово. – Не будь мы такими, французская армада изрядно бы потопталась по италийским землям, Италия бы если и возникла, то совсем-совсем не скоро. Флоренция до сих пор сотрясалась бы безумцами вроде Савонароды. Милан… Думаю, что тебе корона идёт куда больше, нежели Мавру.

- Мне тут не получится возразить.

- Ну и то, что вовне. Разгромить Османскую империю и подготовить плацдарм для её окончательного сокрушения. Начать отбирать у арабов то, что ранее было получено нами, европейцами, во время первых Крестовых походов. Есть Запад, то есть мы, а есть Восток… Мы враждебны друг другу изначально, этого не изменить, не исправить. Хорошо одним, плохо другим. Такова жизнь.