Отлично выступали румыны, предлагая весь спектр стрелкового оружия, от пистолетов и до автоматических гранатометов и спаренных пулеметов калибра 12,7. Предлагали они и винтовки ПТРС под как 12,7 так и 14,5 калибры[103] – Николай уже сталкивался с ними в Бейруте.

С Запада почти никого не было – действовали санкции. Какая то фирма участвовала с египетским оружием – выделялся FN MAG58, лицензионный. Еще одна выставляла оружие итальянское – Николай запомнил пистолет – пулемет с передней рукояткой для удержания, это было оружие полиции и мафии в сериале Спрут, который он смотрел в санатории[104]. Он не удержался, приложился… удобно, очень, хотя по мощи с Калашниковым не сравнить.

Обходя открытую часть экспозиции – Николай не нашел ничего, что бы бросилось в глаза. Конечно он не был профессиональным телохранителем – но Афганистан, а потом и школа особого назначения – просто так не проходят, учат видеть опасность. Слишком много брони, за которой можно укрыться. Слишком много народа. В случае взрыва в узком проходе между бронемашинами тут будет настоящая бойня.

Но все это то, к чему они готовы…

Николай побрел к зданию Экспоцентра. надеясь раздобыть чего-то прохладного – и не заметил, как в спину ему смотрят внимательные и спокойные глаза…

Где-то в Ираке. 22 августа 1988 года

Полковник южнокорейской армии Роберт Фуонг уже был в Ираке…

Из Омана – через Бомбей[105] он вернулся к себе на родину, вместе с ним летел и Гас Авратакис. Вернувшись, в Сеуле, первым же делом выправил себе три паспорта. Все три на разные имена уроженцев разных провинций, примерно похожих на него. Он знал, что белые люди не разбираются во внешности азиатов, для них все они – на одно лицо. Вряд ли иракский полицейский и даже иракский работодатель – отличат одного корейца от другого корейца. Для них для всех они – узкоглазые.

В это же самое время Гас Авратакис, сидя в здании КЦРУ, расположенном на возвышающихся над Сеулом холмах – нашли двоих двойников для полковника Фуонга. Они искали их в корейских тюрьмах – требования были простые, внешнее сходство, нежелание мотать срок, как плюс – ранее участвовал в турах для гастарбайтеров. Кроме того – большая семья на родине. Корея жила по законам военного времени и в случае чего – на снисхождение рассчитывать не приходилось.

После того, как двойники были найдены – их поселили на вилле, принадлежащей КЦРУ и полковник Фуонг больше недели не отрываясь, наблюдал за ними. Сойти за другого непросто – он изучал походку, жесты, осанку – все могло пригодиться.

Наконец, для достоверности, двойника сообщили, что Фуонг – является членом преступного сообщества, известного тем, что проводит подпольные бои без правил и организует незаконные операции по пересадке донорских органов. С ними – не связывался никто.

Наконец, все дела были улажены, и все трое вылетели из Южной Кореи в Ирак. Обычно – мигрантов доставляли по морю, но иногда и самолетом и в данном случае представители компании, занимающейся доставкой, сочли, что заказ срочный.

Теперь – нужно было обеспечить полковника легальной поддержкой.

В Ираке – было американское посольство, но задействовать в этой операции легальных американских дипломатов – было бы полным безумием. Американцам не доверяли, несмотря на то, что Ирак каким-то образом взаимодействовал с США – правительственная пресса клеймила капиталистические страны и США в том числе. Нужен был представитель нейтрального посольства. никак не попадающий под подозрение.

Авратакис вылетел в Вашингтон и засел за документы. Через несколько дней ему удалось отыскать такого – Мартин ван дер Богаарт. Молодой шведский дипломат, ранее – сотрудник посольства США. В ЦРУ – существовал протокол его задержания – его обнаружили в дурном районе Нью-Йорка в борделе с детьми. Дипломат возмущался и тряс своей дипломатической неприкосновенностью, ФБР он был неинтересен, так как не относился к Восточному блоку – но на агентов, занимающихся борьбой с педофилией, снизошло редкостное благоразумие и они потрудились сообщить об оскандалившемся дипломате в ЦРУ. Обычно – агенты ФБР не сообщали в ЦРУ ничего, даже если увидели бы на улице толпу парней в хаки и под красным флагом. Так – ЦРУ приобрело агента, они сделали, чтобы Мартина отозвали из страны – а у себя дома он заявил, что хотел бы работать в одной из арабских стран. К тем, кто отозван из США, относились с подозрением – все-таки СССР рядом – но в посольства в арабских странах очередь не стояла.

По поручению из Вашингтона – оперативный сотрудник ЦРУ наведался на одно мероприятие, где был швед и напомнил ему о том, что есть должок. Богаарт – ездил на Вольво-универсале. что не привлекало внимания на арабских дорогах, и было очень кстати. Большой багажник – запросто позволял спрятать человека.

Тем временем – ЦРУ разместило заказ на изготовление винтовки.

Поскольку оперативно-технический отдел ЦРУ не мог самостоятельно заниматься изготовлением «орудий убийства» – заказ разместили на фирме МакМиллан, одного из наиболее известных американских производителей высокоточного оружия. Поскольку использовать за основу американское оружие было нельзя – в Австрии купили три совершенно одинаковые полицейские снайперские винтовки Штейр ССГ с коротким стволом. Хотя они и проиграли Ремингтону в конкурсе на новую снайперскую винтовку для армии США – для Европы эти винтовки были почти стандартом. Их доставили в Штаты, где под них по индивидуальному заказу и под антропометрические данные конкретного стрелка – изготовили две новые ложи с пистолетной рукояткой. Приклад – изготовили разборным, взяв за основу конструкцию, описанную Фредериком Форсайтом в книге День Шакала. Ствол подвергли криостабилизации, после чего укоротили еще больше, сделав нечто похожее на пистолет. Оптический прицел Кахлс высочайшего качества, но слишком габаритный – заменили на старый советский прицел ПУ постоянной кратности в 3.5 – он был прочным, примитивным и единственным с такими габаритами, которым располагало ЦРУ. Был еще Кольт Реалист – но американское оборудование в черных операциях использовать категорически запрещалось. Винтовка Штайр ССГ в отличие от винтовок Мосин-Наган, которыми были вооружены вьетнамские снайперы – заряжалась снизу, поэтому советский кронштейн удалили, а прицел поставили на новом. сделанном специально – таком коротком. что он почти касался ствола. Механический прицел полностью удалили. Наконец, третью винтовку – изготовили по образцу бесшумной снайперской винтовки МакМиллан М89 – с глушителем вместо части ствола. Все эти винтовки – были оплачены из черной кассы ЦРУ, после чего переправлены сначала в ФРГ, а затем, с дипломатической почтой – в Ирак.

Одновременно с этим – Авратакис наводил справки относительно возможной переправки полковника Фуонга в Ирак.

В качестве «лаза» на границе, через который полковника следовало переправить в Ирак – выбрали небольшой городишко Нисаб на самой ирако-саудовской границе. Дорога от него шла через пустыню – но вела к самому центру Ирака, на Багдад, причем в основном по малообжитой, пустынной местности. Оставалось только одно: придумать, зачем явному азиату надо пересекать эту границу. Саддам не жаловал гостей, да и саудиты, если честно тоже. Саудовская Аравия была чрезвычайно закрытой страной, туда нужна была не только въездная, но и выездная виза, а у приехавших работать иностранцев отбирали паспорта и давали взамен книжку, в которой должен был делать отметки работодатель, и в которой были указаны места, где гастарбайтер мог находиться. Отклонение от маршрута было чревато неприятностями – круче, чем в Москве, пожалуй.

Одному из сотрудников ЦРУ, до этого работавшему в нелегальной резидентуре в Тегеране пришла в голову мысль: Ашура! Древний праздник, который празднуют шииты всего мира, они отмечают день гибели Имамам Али в жестокой междоусобной войне близ Кербелы. Кербела находилась на территории Ирака, и там же была гробница Имама Али, к которой стекались верующие. Авратакис отдал приказ изучить эту тему – но тут его ждало жестокое разочарование. Первое – у этих гребаных мусульман был календарь короче, и поэтому праздники приходились на разные дни григорианского календаря. В восемьдесят восьмом году день Ашура приходился на тринадцатое ноября, так долго ждать они не могли. Второе – Саддам Хусейн сам был суннитского вероисповедания, а большая часть страны была шиитами. Поэтому к шиитам относились с подозрением, а к шиитским паломникам – тем более. Сказать, что ты шиитский паломник – значит, обеспечить себя качественной слежкой. Еще хуже – основные шиитские святыни находятся в Басре, это у самой границы с Ираном, с Ираном идет война и почти весь Иран –