Генерал Кудасов кивнул, погруженный в свои невеселые мысли. Да, разговоры такие действительно были. Пока полностью автономные беспилотные боевые платформы, способные даже просто сбросить бомбовый груз в заданную точку, уклоняясь при этом от ударов ПВО противника, существовали лишь на чертежах в КБ. Не говоря уж о беспилотных платформах, способных вести бой с управляемыми человеком истребителями. Проблема была в искусственном интеллекте – человек все же опережал машину. Поэтому пока придумали этакий паллиатив, временную меру – две-три беспилотные боевые платформы идут на острие атаки, а в паре сотен километров за ними описывает круги небольшой самолет управления с операторами, которые и руководят действиями этих беспилотников. Старая гвардия, пилотяги, которые помнили еще поршневые самолеты, конечно же, к этим нововведениям относилась скептически. На каждого мудреца… как говорится… слишком эфемерна связь ударного самолета с самолетом управления, слишком легко ее заглушить – и что тогда? Останемся совсем без авиации – бесполезные беспилотники и бесполезные самолеты управления, которые и на поршневике можно сбить?

Мелодичный сигнал прервал размышления – система протестировалась и сообщала о своей исправности. Самолет готов к взлету…

– Запуск турбин!

– Перед соплами чисто, – убедился Забалуев.

Генерал любил этот момент – когда самолет словно пробуждается ото сна и легкая дрожь пробегает по его корпусу, это запускаются турбины. На авианосце не почувствуешь подобного – там катапульта швыряет тебя в воздух так, что аж в глазах темнеет. А тут этот момент очень ощутим.

– Турбины работают штатно, готовы к рулежке. Стопоры сняты, шасси разблокированы.

– Вышка, я Шершень, прошу исполнительный.

– Шершень, исполнительный разрешаю, дорожка номер два. Ветер порывистый, северный, восемь метров в секунду. Давление семьсот шестьдесят три.

– Вас понял…

Семидесятитонный самолет медленно трогается с места, турбины работают на минимальную мощность, рулежная дорожка почти не видна – слишком высокие стойки шасси. Удивительная все-таки штука – современный самолет – смертельно опасен в воздухе и беспомощен на земле. Генерал ювелирно выруливает на исходную, ориентируясь по приметным деревьям окружающей летное поле тайги и по собственной памяти, останавливает машину в самом начале ВПП.

– Вышка, я Шершень, исполнительный окончил, все системы стабильны, прошу разрешения на взлет!

– Шершень, я Вышка. Полоса свободна, взлет разрешаю. По взлету занимайте коридор номер два, поднимайтесь на эшелон одиннадцать – два нуля. Дальнейшие целеуказания получите от Маяка.

– Вас понял, условия принял…

Самолет начинает разгоняться, едва слышно чувствуется, как все быстрее и быстрее шасси проскакивает стыки бетонных плит, Забалуев монотонно комментирует скорость…

– Точка отрыва! – звучит долгожданное.

Кудасов аккуратно принимает штурвал на себя – и стальная птица, ревя двигателями, уходит в небо…

В тысячах километров отсюда, от самолета Кудасова, точно так же уходит в небо еще один самолет. Больше первого раза в два, он тяжело отрывается от земли, натужно ревя всеми четырьмя турбинами. Но вокруг взлетного поля, с которого взлетает этот самолет, – не бескрайняя зелень тайги, а тропические заросли, жалкие, обрабатываемые батраками поля, тощие до ребер священные коровы, чумазая детвора. Стратегический бомбардировщик «Вулкан» для людей, провожающих его взглядами с земли, кажется этаким воплощением какого-то злого божества. Благо в Индии богов – на каждый случай жизни свой. Это – злой бог, он символизирует превосходство бледнолицых сынов туманного Альбиона над жителями этой бедной земли, это живое воплощение лозунга «Правь, Британия», утверждаемого кнутом, пулей и бомбой. Сыны Альбиона властительны и надменны, даже службу в туземных полках они начинают со звания «майор»[63], потому что британец никогда не должен быть в подчинении у индийца. От взлетающего бога некуда спрятаться, он найдет тебя всюду, если ты вздумаешь не подчиниться, если мысли о мятеже перерастут в дела, то тебя разорвет на куски огонь с неба, даже похоронить будет нечего. Некоторые индийцы, те, которым посчастливилось побывать на другом Востоке, провожают птицу взглядами, и в этих взглядах не только ненависть, но и надежда. Они знают, что на севере от них лежит огромная, сильная страна, и у ее жителей тоже имеются небесные колесницы. Когда недавно сыны туманного Альбиона посягнули на их земли – то потерпели поражение от кшатриев[64]севера и вынуждены были бежать. Может быть, когда-нибудь кшатрии с севера придут и сюда, их небесные колесницы закроют своими крыльями Солнце, и настанет час расплаты. Когда-нибудь это обязательно произойдет.

Взлетев, «Вулкан» занимает эшелон девять тысяч и устремляется на север. Вылет готовили в спешке, офицеры ВВС не могли припомнить такого случая, когда подобный вылет готовили в такой спешке. Впрочем, подобных вылетов еще и не было…

Примерно через двадцать минут полета стратег достигает точки сброса. Раскрывается бомболюк – и в набегающий воздушный поток пиропатроны выталкивают крылатую ракету. Дальнейший путь к цели, расположенной в одном из горных массивов Северного Афганистана, она проделает сама…

Воздушное пространство над Сибирью.

То же время

– Шершень, я Маяк. Доложить готовность.

– Маяк, я Шершень, к атаке готов.

– Вас понял, объект входит в зону поражения через три минуты, начинайте набор высоты. Цель подсветим лазером.

– Принял…

Уничтожить спутник на самом деле просто – нужно вывести в космос нечто вроде гранаты, упаковку со стальными шариками, в нужный момент подорвать ее примерно в нужных координатах – и рой стальных осколков сметет все на своем пути, благо в безвоздушном пространстве даже самый маленький осколок приобретает чудовищную энергию. Недаром все так боятся космического мусора, которого на орбите уже немало. Но этот рой сметет и свои спутники, и чужие – а вот для того, чтобы поразить конкретный спутник, не причинив вреда остальным, нужно очень и очень постараться…

Для этого в фюзеляжных отсеках «Т-90» чутко дремлют четыре ракеты «Аспид», модификации «К», космические, совершенно секретные. Таких сделано до сих пор всего две, и обе – на борту этого самолета. Еще две ракеты несут стальные шарики – если не получится уничтожить спутник первыми ракетами, придется использовать эти шарики, рискуя потерять и свои спутники. Задание должно быть выполнено…

– Шершень, это Маяк! Цель в зоне поражения, есть целеуказание!

– Переходим к набору высоты… – бормоча под нос, комментирует свои действия Кудасов.

Секрет стрельбы по космическим целям в том, что самолет со специальной ракетой должен выполнить горку, выстрелив в самой высокой точке этой горки, на максимальной высоте и предельной скорости, сразу задавая ракете скорость и направление достаточные, чтобы она могла вырваться в безвоздушное пространство. Именно это сейчас и делает генерал Кудасов – самолет идет на форсаже в набор высоты, косо ввинчивается в небо, которое в гермошлемах пилотов из ослепительно-синего превращается в темное…