вам не надо, пойду на факультет магии Земли, где мой жених учится.

Разочарованный вздох старшекурсников. И парней и девушек. Почему? Потому, что оказалось, что у этой красавицы жених — наглый Михайлов. А у красавчика Михайлова объявилась красавица невеста.

— Нет, нет! Извини, я просто растерялась. Эти как набежали! Давай, мы тебя оформим. Пожелания есть?

Я из-за спины студентки Лисицыной:

— Она хочет, чтобы вы взяли её воспитанницей и поселили в коттедже.

— С тобой, что ли?

— Мы знаем, что девушке с парнем нельзя.

— Воспитанницей? Руны вписывать умеешь?

— Да.

— Вот кристалл. Впиши, что знаешь.

Анюта вписала руну Плазменного шара по памяти! Я даже восхитился, ведь это довольно объёмная и сложная руна.

— Хорошо, беру. Но, будете развратом заниматься, выгоню из воспитанниц. А что у тебя с экзаменами?

— Поставьте «хорошо», я гарантирую, что она сдаст. Она не знает геральдику и историю, но мы за первый семестр всё наверстаем.

— Где же ты такую нашёл: Плазму вписывает в кристалл, а геральдику не знает?

— На Севере.

Выкрики парней из-за соседних столов:

— А там ещё такие есть? А куда там надо поехать?

Дальше оформление в коттедж, получение вещей на складах. Сегодня мы не в первых рядах, поэтому в швейную мастерскую уже не попадаем, да и ладно. После оформления в коттедж я тащу её в лавку, покупаем минимум необходимых девушке вещей: чайную пару, запасные тетради и ручки. Расчёски, зеркальце у неё есть. Потом мы заходим в её комнату в коттедже и начинаем подгонять выданную одежду, которая на девушке сидит мешком. Плечи у неё пологие, а кофточки и жакет сшиты на усреднённую фигуру. Эту проблему решаю тем, что вытягиваю область воротника чуть вверх. При этом ткань растягивается и её прочность снижается. Широкие юбки зауживаем в поясе, это легко подогнать. Грудь у Алёны приличная, и в этих местах кофточки и блузки тоже вытягиваю. В это время в комнату входит студентка старшекурсница.

— Это как понимать?

— Очень просто, моя невеста теперь твоя соседка. Она на первом курсе. Вот форму выдали, а подогнать негде, сами подгоняем. Вы пока знакомьтесь. Я скоро закончу и уйду.

— Ты же Михайлов?

— Да.

— Тогда можешь не уходить. Я виконтесса Марина Кислова, с четвёртого курса магии Воды.

— Я баронесса Алёна Лисицына, первый курс амулетостроения.

— На фиг ты пошла на этот отстойный факультет?

— Мне нравится огоньки в алтари вписывать.

— Куда?

— В алтари в храмах!

Тут даже я выронил то, что держал.

— Михайлов, а ты можешь меня познакомить…

— С Эдуардом? — перебиваю, — могу, но если он сам захочет. Мы к вам через недельку заглянем, проведать мою невесту. Я предупрежу.

— Ты всех девушек одевал по высшему разряду. А нам можешь хотя бы приличные халаты купить. А то в форме дома ходить надоедает.

— Марина, я заказ принял, халаты у вас будут. Только ты излишне не наглей, хорошо?

Девушка надулась и ушла в свою комнату.

На следующий день после обеда занятий нет, поэтому мы поехали в город. Пропуск на Анюту сделали, она же воспитанница. Сразу поехали в модельный дом «Платье от Анны», меня здесь тоже уже помнят и воспринимают крайне положительно. Заказали всё, что входит в форму, только выше качеством. И два шёлковых халата Алёне, и один для Марины. Кстати у меня деньги кончаются, осталось полторы тысячи. Надо что-то продавать: или вещи, или услуги. Вечером мы с Алёной зашли в наш коттедж. Я представил невесту принцу, а его ей. Назвал просто Эдуардом, моим соседом. Поболтали, потом я проводил девушку до её коттеджа и пошёл спать. А дома в столовой сидит полупьяный Эдуард.

— Ты это чего?

— Я тебе завидую. Пью с горя.

— Эдуард, или я дурак, или слово попа пишется через Ж.

— Через Ж. Когда у тебя любимой девушкой была богиня, это было понятно. Она не для меня и не для тебя. Теперь у тебя невеста — точная копия той богини. А у меня даже Клары нет.

— Эдуард, кончай дурить, какие богини?

— Глеб, я конечно тупой принц, но не дурак же. И мой брат всё про твоих знакомых понял.

— Ладно, кончай пить и слушай.

И я ему рассказал, что халява с богами закончилась. Потом рассказал, как девушек хотели убить, когда мы ехала к границе. Принц метался по комнате:

— А я дурак, с ней даже не простился. Они больше не приедут, да?

— Эдуард, это просто. Если ты хочешь Клару только по кровати валять, то им лучше не приезжать. А если у тебя к ней вызрело чувство, поговори сначала с родителями. Если они разрешат, пусть матушка пригласит Клару к нам, продолжить образование. Только Амелию не надо. Видишь, у меня теперь невеста есть! Можешь об этом брату сказать.

Я посоветовал девушкам прихожую переделать в гостиную, как у нас. Пригласил Эдуарда, и мы навестили девушек. Марина повела себя как кошка возле плошки со сметаной, но принц не повёлся на её зазывные взгляды. Он обдумывал варианты, что делать с Кларой. Раз у них не складывается, я стал Алёну приводить к нам. Пили чай, учили уроки, в выходной повёл Алёну в храм. Она подошла к алтарю, и минут двадцать над ним колдовала. Когда закончила, в полупрозрачном камне алтаря стали мелькать вспышки света.

— «Вот бандитка, говорил же: не надо!»

— «Сеятель, а как она это сделала?»

— «У неё и спрашивай!»

— «А ты можешь алтарь сделать прозрачнее? Тогда эти звёздочки будут выглядеть красивее».

— «Это ты у нас специалист по кристаллам, вот ты и делай!»

Вот это прокол с его стороны! Я тут такое сделаю!

Кроме нас в храме никого не было. Я закрыл дверь на запор, встал на колени над этим кристаллом, и стал руной Ювелир выправлять его структуру. Он у меня стал получаться совсем прозрачный, как алмаз. Тогда я стал добавлять мельчайшие кусочки золота, в расчёте на то, что он приобретёт золотистый цвет. В Храме было темновато, но мне свет не нужен. А Алёна что-то ещё делала там, где я уже прошёл. Провозился я часа два. Устал, коленки болели, штаны извозил на полу. Ладно, штаны магией почистил, на оба колена Малое исцеление направил, а потом подал немного энергии в алтарь и ничего не произошло. А невеста стоит рядом и улыбается.

— Что? Подай сама энергию, видишь, на меня не реагирует.

— Глеб, ты глупый, он боится тебя обидеть.

— Кто он?

— Алтарь! Вот смотри.

Она провела рукой, и крест алтаря засветился изумрудным светом, а внутри его вспыхивали золотые искорки.

— Ну,