про белых офицеров и скором начале ледохода, как-то подозрительно похожи на слова Свердлова, сказанные Яковлеву перед отъездом. Они настолько похожи, если не идентичны, что напрашивается мысль, а не приписал ли их Яковлев Заславскому?

Примечательно также, что Яковлев даже не пытается добиться какого-то компромисса с Заславским или общего языка с ним, что было бы абсолютно необходимо перед началом опасного переезда. Наоборот, Яковлев делает все, чтобы настроить Заславского против себя.

Интересно, что при разговоре Яковлева с Заславским присутствует Хохряков, который, по словам Яковлева, «не разделял мнения Заславского о Романовых и надеялся, что конфликт можно решить мирным путем». Пройдет несколько дней после этого разговора, и Яковлев причислит Хохрякова к «екатеринбургским заговорщикам», стремившимся убить Императора.

По воспоминаниям Авдеева, первая встреча Яковлева состоялась 22 апреля. «По приезде в Тобольск Яковлев созвал совещание. Присутствовали: Павел Хохряков, Семен Заславский, Гу-заков, Зенцов, Авдеев и другие. На этом совещании Яковлев попросил Хохрякова сделать информацию о положении дела в Тобольске, после которой, со своей стороны, Яковлев изложил свой план действий, вернее сказать — план выполнения возложенной на него задачи и то, что он должен увезти бывш. Царя из Тобольска, в чем должны ему все помочь, а куда он с ним поедет — об этом рассуждать не следует.

Несмотря на то что на этом совещании было принято наше предложение о вывозе бывш. царя, все же мы, уральцы, решили в ту же ночь собраться отдельно, так как поведение Яковлева показалось нам подозрительным. На наше совещание в числе других товарищей был приглашен товарищ Бусяцкий — начальник отряда пехоты, прибывшего к нам в Тобольск из Екатеринбурга»{508}.

Эти воспоминания Авдеева весьма интересны. Во-первых, по словам Авдеева, на совещании 22 апреля присутствовал Петр Гузаков, который, по Яковлеву, был им вызван из Екатеринбурга в Тобольск только 23 апреля.

Во-вторых, никакого жесткого противостояния между Яковлевым и уральцами на этом совещании не было. Определенное недоверие Яковлеву было высказано на внутреннем совещании уральцев, но и оно не предусматривало никаких «боев» и ультиматумов Яковлеву.

Теперь поговорим о поведении Заславского. Именно этого человека Яковлев будет делать главным сторонником «уничтожения багажа» по дороге, именно этого человека Яковлев обвинял во всевозможных провокациях на пути из Тобольска в Тюмень.

Авдеев нам также рисует поведение Заславского в том же ключе: «На этом совещании тов. Заславский предложил организовать по дороге в Тюмень близ села Иевлева засады вооруженных групп, которые на «на всякий случай» могли бы служить подкреплением. Некоторые предложили еще, чтобы вблизи Яковлева и бывш. Царя всегда были уральцы, чтобы вовремя принять решительные меры. Также было решено при увозе из Тобольска бывш. Царя вместе с Яковлевым направить Заславского, Авдеева и отряд Бусяцкого, а Хохрякова оставить в Тобольске»{509}.

Итак, по Авдееву, именно Заславский инициатор вооруженных засад в Иевлево.

О том, что Заславский нагнетал обстановку на встрече с отрядом, говорил и полковник Кобылинский: «11 апреля Яковлев опять потребовал собрать отряд. На собрание от совета явились: Заславский и студент Дегтярев, бывший тобольский комиссар юстиции. <…> Студент начал держать к солдатам речь, все содержание которой сводилось к обвинениям Заславского в том, что он искусственно нервировал отряд, создавая ложные слухи о том, что Семье угрожает опасность, что под дом ведутся подкопы (слухи такие действительно были, и одна ночь была очень тревожная). Идея речи заключалась именно в этом. Заславский защищался, но бесполезно. Его ошикали, и он удалился»{510}.

Сам Яковлев писал, что «анархистские действия Заславского сильно тревожили меня, и я никак не мог уяснить себе, как он может действовать вопреки инструкциям Екатеринбурга, которые, как заверил меня Дидковский, ни в коем случае не расходятся с инструкциями центра»{511}.

Яковлев рисует всю сложность своих отношений с Заславским. Но при этом Яковлев сообщает, что решил поручить Заславскому, тому самому, который «собирался убить Царя» и чьих «анархистских действий» он так опасался, задание особой важности: «Отобрать лучших боевиков; подготовить 15 троек; расставить патрули; взять Романова с места в карьер, пока не остыло произведенное моим приездом впечатление»{512}.

После посещения губернаторского дома Яковлев решил поговорить с Заславским о предстоящей операции и пришел к нему. Заславский встретил его очень сухо и сказал, что не верит в дальнейший успех миссии Яковлева. «Дадут ли вам его (т. е. Государя. — П. М.) увезти — вот вопрос. А кроме того, товарищ Яковлев, если его и повезете, то дорогой может быть что-нибудь случиться.

Я весь обратился во внимание. Заславский невольно, очевидно в порыве злобы, выдал свой план.

— Товарищ Заславский, говорите яснее, — заявил я ему, — вопрос слишком серьезный.

— Я ничего не знаю. Ведь за других людей нельзя отвечать. Только могу сказать определенно, если повезете Романовых, то не садитесь рядом с Царем.

— Вы хотите сказать, что и меня могут убить?!

Заславский смолчал и только как-то криво усмехнулся. Я вынул документ.

— Товарищ Заславский, вы уже однажды ознакомились с этим документом. Но вам очень полезно прочесть его еще раз, и прочесть внимательно. <…> Я вам заявляю, что ваш отряд будет охранять мой поезд от Тобольска до Иевлево. В тарантасе с Романовым я буду находиться самолично. И если найдутся сумасшедшие головы наперекор инструкциям Москвы поступать по-своему, то они жестоко поплатятся»{513}.

По словам Яковлева, Заславский решил действовать самостоятельно и покинуть Тобольск. Яковлев утверждал, что Заславский поехал организовывать убийство Николая II и самого Яковлева. В письме к Сталину от 15 марта 1928 года Яковлев пишет: «По приезде в Тобольск я встретил там противодействие со стороны т. Заславского, который