Слезы наполнили глаза Калли, но она не дала им пролиться. Она понимала, что уже не в силах ничего изменить.

— Дермот, — она опустилась на пол на колени возле брата, — расскажи мне, что случилось.

Теперь Дермот рыдал.

— Ты должен рассказать мне, что случилось. — Калли взяла в ладони лицо брата и заставила его посмотреть на нее.

— Я хотел взять в плен Генриха. — Слова у него вырывались отрывистыми слогами.

— Генриха?.. Короля Англии? — У Калли сжалось сердце.

Дермот кивнул и снова завыл.

— Что ты задумал?

— Фрейзер сказал мне, что Генрих пришел раз и навсегда решить это дело, что он всех нас отправит на виселицу. Я подумал, что, если мы возьмем его в плен, как он захватил тебя, мы сможем силой заставить его подписать хартию, по которой Шотландия останется за шотландцами. — Его плечи задрожали под тяжестью горя и вины. — Говорят, что англичане — все трусы. Отец всегда говорил, что один шотландец может побить десятерых англичан. И в прошлом они всегда от нас бежали, никогда раньше они не поворачивались лицом и не сражались.

Юношеское высокомерие брата потрясло Калли. Она продала бы свою душу, если бы можно было сделать так, чтобы этой ночи не было, и вернуть Дермоту его невиновность.

— До этого вы нападали на поселенцев, Дермот, а не на рыцарей, Обученных военному искусству и поклявшихся защищать своего короля.

— Они сражались как дьяволы. Они были сразу везде — позади нас, впереди нас. Мы не могли начать действовать против них.

Калли убрала с его лица грязные, пропитанные кровью волосы, и Дермот продолжил свой рассказ:

— Астер пытался остановить сражение, он пытался увести меня домой и… — Дермот крепко зажмурился, переживая все заново. — Трусливые подонки закололи его в спину, когда он пробирался ко мне.

Калли закрыла глаза, чувствуя, что у нее разрывается сердце.

Дверь в зал отворилась, и Калли открыла глаза, почти ожидая увидеть на пороге английского короля, явившегося потребовать голову Дермота.

Но это был не король.

В дверях стоял Син с братьями, и по его виду Калли поняла, что он уже знает о нападении.

При виде открывшейся перед ним сцены Син окаменел. Дермот качал тело Астера, Морна, опираясь на его плечи, рьщала, а Калли сидела на полу возле брата, и ее глаза потемнели от тяжкого горя и страха.

Вой Дермота и рыдания Морны пронзили сердце Сина.

— Это был несчастный случай, — сказала Калли, вставая на ноги. — Он не хотел, чтобы случилось что-нибудь подобное.

Син безучастно посмотрел на Калли, стараясь скрыть от нее собственную печаль.

— Мне нужно поговорить с Дермотом. Наедине.

Кивая, Калли оттащила Морну в сторону, несмотря на ее сопротивление.

— Я нужна своему мальчику, — всхлипывала Морна, протягивая руки к Дермоту.

С признательностью взглянув на Калли, Син взял Дермота за локоть, отвел в небольшой кабинет возле лестницы и, после того как не слишком вежливо усадил юношу на стул, плотно закрыл дверь.

— Вытри лицо, — резко сказал Син. — Если ты мужчина, чтобы вести в бой армию, то должен оставаться мужчиной, а не плакать, как женщина.

Дермот так по-детски вытер лицо грязным разорванным рукавом рубахи, что Син вдруг осознал, с кем имеет дело. Сам он в шестнадцать лет был закаленным в битвах воином и видел много смертей. Но этот мальчик, сидящий перед ним, никогда не сталкивался ни с чем подобным, все в семье и в клане нежили и баловали его. Небольшие набеги, которые он совершал с повстанцами, предназначались для того, чтобы припугнуть англичан, и сводились не более чем к развлечению и порче имущества. В эту ночь Дермот получил суровое крещение.

— А теперь расскажи мне, что произошло, — заговорил Син более мягким тоном, после того как Дермот, проглотив слезы, прерывисто вздохнул.

— Мы отправились взять в плен Генриха, чтобы использовать его в качестве заложника. — К чести Дермота, он сумел взять себя в руки и смело встретить взгляд Сина.

— Это твой блистательный план?

— Нам было известно, что он направляется в Окс-ли, — кивнув, пояснил Дермот, — и мы устроили засаду в долине, зная, что он должен проехать там, чтобы попасть к месту назначения. Мы решили, что предложим ему свое гостеприимство.

— Как началось сражение?

— Мы их остановили и потребовали выдать Генриха, — У Дермота задрожали губы. — Они рассмеялись мне в лицо и напали на нас.

У Сина вертелся на языке вопрос, как можно быть таким глупым, чтобы думать, что англичане отдадут им своего короля, но он удержался от этого язвительного замечания.

— Я пытался сказать остальным, чтобы они бежали, — Дермот еще раз глубоко вздохнул, — но они меня не слушали. Они продолжали кричать, что нужно убить короля. Я испугался и…

— Убежал? Дермот кивнул.

— В лесу я встретил Астера. Он решил, что сможет остановить остальных, думал, что они его послушаются. — Слезы потоком потекли у него из глаз. — Вы негодяи, вы убили его.

— Нет, — мягко сказал Син, — его убила судьба, а не ты, не я и не кто-то другой. Ты не участвовал в сражениях, чтобы знать образ мыслей солдата. Жажда крови, страх и инстинкт самосохранения заставляют делать чудовищные вещи.

К сожалению, теперь Дермот это знал.

— Что мне делать? — К удивлению Сина, Дермот совершенно по-взрослому посмотрел на него, — Со мной все кончено, верно?

Обдумывая ответ, Син тяжело вздохнул. Господи, он не видел другого выхода.

— Ты хочешь, чтобы я тебе солгал?

— Как вы можете жить, зная, что убили столько людей? — отрицательно покачав головой, спросил Дермот.

— Честно скажу, не знаю. Я стараюсь об этом не думать, а когда думаю, стараюсь найти разумное объяснение. Я говорю себе, что, если бы я не убил их, они убили бы меня. А что касается остального… то, опять же, у меня не было выбора. Если бы я этого не делал, конец моей жизни был бы таким, что потом являлся бы палачу в кошмарных снах. — Син подошел к письменному столу и, присев на край, с состраданием посмотрел на юношу. — Плащ вожака тяжело носить, но, однажды надев его, нельзя просто так сбросить его с себя.

— То есть?

— Ты должен отвечать за последствия своего решения. Те люди пошли за тобой, так как думали, что ты достоин вести их. Если ты хочешь убежать от всего этого и спрятаться, это будет пощечиной каждому, кто был с тобой сегодня ночью, каждому, кто считал, что ты стоишь цены его жизни.

Дермот долго сидел молча, размышляя над словами Сина.

— Мне хотелось бы вернуть назад этот день.

— Я понимаю, парень. У меня «тоже много раз было такое желание.