Три часа спустя, после визита к моим родителям и быстрых поручений, мы с Джеттом приезжаем в «Фермонт Инвестиция». Поскольку сейчас время обеда, а желудок моего маленького мальчика превратился в бездонную яму, у нас с собой полный пакет из «Макдоналдса». Я не планировала обеденное свидание, но, возможно, это поможет растопить лед.

— Джетт! — Кейли, администратор на ресепшене, вскакивает со своего места с наушниками на голове и рыжими кудрями, чтобы обнять Джетта. — Я не видела тебя целую вечность. Смотри, какой ты стал высокий!

— Мне уже четыре, — гордо говорит он.

— Я вижу! — Она щиплет его за щеку и поворачивается ко мне с еще одной яркой улыбкой. — Вау, Хейден, ты выглядишь потрясающе. Ты что-то сделала со своими волосами?

— Эм, нет? — Я погладила свой беспорядочный пучок и пожала плечами. — Но спасибо.

Она смеется и качает головой.

— Ну, ты хорошо выглядишь, что бы это ни было. Я полагаю, ты здесь, чтобы увидеть Лейна?

— Да, ничего, если мы поднимемся?

— Конечно. Я вас пропущу, а дальше вы знаете, куда идти. — Она машет Джетту рукой и морщит нос, возвращаясь к своему столу и нажимая на кнопку, чтобы разблокировать стеклянные двери, ведущие к лифтам.

— Можно я нажму на кнопку, мам? — спрашивает Джетт, когда мы подходим, как он всегда это делает.

— Конечно. Ты помнишь, какие?

— Ага! — Он подпрыгивает и тычет мизинцем в стрелку вверх. Двери тут же открываются, и, когда мы заходим внутрь, он, как профессионал, нажимает на кнопку третьего этажа.

— Боже, какой ты умный.

— Я знаю. Совсем скоро я буду ходить в детский сад.

— Конечно, будешь. — Но, возможно, не в тот детский сад, который мы планировали, чтобы он посещал.

— Лейн вернулся в свой кабинет. — Эми, администратор третьего этажа, встречает нас улыбкой, когда мы выходим из лифта минуту спустя, и я отвожу плечи назад, готовясь к неизбежному.

Мой единственный план игры, стоять на своем и изо всех сил игнорировать скрытые комментарии и инсинуации, которые, как я знаю, последуют. В конце концов, именно так действует Лейн, добиваясь своего, заставляя меня чувствовать себя виноватой.

Разве он не прав, расстраиваясь из-за того, что я хочу быть ближе к Джесси? Нет. Мы прожили вместе более семи лет, и, хотя мы оба знали, что наши отношения закончились, расставание с жизнями друг друга, несомненно, будет грязным и, временами, даже болезненным.

Однако я не позволю ему заставлять меня чувствовать себя плохо за то, что хочу быть счастливой. Точнее, за то, что хочу узнать, есть ли у нас с Джесси шанс обрести это счастье вместе.

Знаю, что двигаюсь быстро. И знаю, что то, как я это делаю, создает впечатление, что у нас с Джесси что-то было до того, как мы с Лейном расстались. Возможно, в каком-то смысле так и было. Но я отказываюсь верить, что то, что произошло между нами, было неправильно, потому что любовь…

Любовь никогда не бывает неправильной.

Кроме того, Лейн знает правду. Он был неправ, разлучая нас с Джесси, так же, как и я была неправа, не сказав им обоим о своих истинных чувствах. Даже если Лейн не захочет, я буду нести тяжесть своих проступков с верой в то, что сейчас я поступаю правильно. И если мое наказание заключается в том, чтобы помочь моему маленькому мальчику понять, то я приму это наказание.

— Эй, приятель! — окликает Лейн со своего стола, когда мы проходим мимо окон от пола до потолка между холлом и его кабинетом. Поспешно поднявшись на ноги, он встречает нас у двери, и Джетт без колебаний бросается к его ногам.

— Лейн! — Он хихикает, когда Лейн набрасывается на него с щекоткой и обнимает его. — Мы принесли куриные наггетсы!

— Правда? Я люблю куриные наггетсы! — Лейн смотрит на меня с неуверенной улыбкой. — Привет.

— Привет. — Я поднимаю пакет с едой и поднос с напитками. — Надеюсь, ты голоден.

— Всегда есть место для обеда с моим любимым парнем. — Он щекочет Джетта снова, вызывая очередную волну хихиканья, а затем наклоняет голову к маленькому столику в углу своего кабинета. — Давайте присядем.

Я следую за ним и, пока он усаживает Джетта на стул, начинаю выгружать еду.

— Дождь, как я вижу, затихает, — говорит он непринужденно, устраиваясь за столом. — Ты вернулась к родителям или…

Я перевожу взгляд на него, прекрасно зная, что он закидывает удочку, несмотря на легкий тон.

— Нет, мы возвращаемся в хижину, как только закончим здесь.

— А. В таком случае, будем надеяться, что дождь продолжиться подольше. — Он обернулся к Джетту с широкой ухмылкой. — Как тебе, нравится хижина? Ты уже купался?

Джетт резко кивает.

— Ага! С папой. Я теперь умею плавать!

— Нет. — Я качаю головой и слегка смеюсь. — Ты еще не умеешь плавать. Не придумывай истории.

Лейн хихикает и открывает коробку с куриными наггетсами, которую я положила перед Джеттом.

— Но я уверен, что ты старался изо всех сил, верно? Ты часто встречаешься с папой или…

— Ты можешь этого не делать?

Он невинно подмигивает мне.

— Я просто поддерживаю разговор.

— Нет, это не так. — Я двигаю его еду через стол, и следующие несколько минут мы едим в неловком молчании. Честно говоря, я просто рада, что он не набросился на меня, как мог бы. Хотя знаю, на что он способен.

— Ты хорошо выглядишь, — наконец говорит он, его тон удивительно искренний. Настолько искренний, что я встречаю его взгляд, чтобы перепроверить, правильно ли его услышала. — Я серьезно, — добавляет он тихо, и, черт возьми, в его темных глазах появляется неожиданная нежность. — Ты выглядишь расслабленной.

Я неловко ерзаю на своем сиденье и ковыряюсь в картошке фри.

— Там наверху тихо. И я уже целую вечность не брала отпуск, так что…

— Так вот что это такое? Отпуск?

— Лейн…

Он поднимает руки.

— Я просто спрашиваю. Мы не разговаривали с тех пор, как ты уехала, так что я немного в неведении.

Он не настолько не в курсе. Но есть несколько вещей, о которых нам, вероятно, нужно поговорить скорее раньше, чем позже. Например, о счетах и о том, как забрать оставшиеся вещи из дома. Я просто не хочу вести этот разговор в присутствии Джетта.

— Мы остаемся на некоторое время. Я пока не знаю, надолго ли, — может быть, навсегда. — Я позвоню тебе в субботу, когда мы сможем поговорить без маленьких ушей.

— Хорошо. — Его улыбка нежна, и мне хочется верить, что человек, сидящий здесь сейчас, будет тем, кто ответит на звонок в эти выходные. Но я уже слишком много