Никто не возражал.

– Словом, Эсмэ рассказал, что Бланш нашла беглое описание яда в записках графа Эдуара, потом провела несколько опытов – и убедилась, что снадобье обостряет все болезни, которые есть у человека. То есть он умирает не от собственно отравления, а от своих недугов, которые все разом наваливаются на него. И смерть наступает очень быстро.

– Провела несколько опытов? – испуганно перебила Алёна. – На… на ком?!

Диего и Жоэль переглянулись.

– Вопрос интересный, – угрюмо проговорил Ле Пёпль. – Теперь придется с другой точки зрения посмотреть на кое-какие случаи необъяснимых смертей, случившихся в последнее время в окрестностях Талле. Беда в том, что данный яд мгновенно разлагается в организме, его невозможно обнаружить. И задним числом связать чью-то гибель с Бланш вряд ли удастся. Хотя, может быть, связь есть.

– Кошмар… – прошептала Алёна. И хоть выражение «мороз прошел по коже» считается банальным, с ней произошло именно это банальное явление.

– Да, особа была непростая. Девушка мечтала с помощью современных химических средств установить состав диковинного яда и затем научиться синтезировать его. Бланш жаждала разбогатеть и прославиться. Ее нимало не привлекал семейный гостиничный бизнес! Именно она сбила с пути добродетели своего жениха – во всяком случае, так уверяет Эсмэ – и обратила его на путь преступления. Парень подумал: хорошо бы поймать сразу двух птиц – наследства от родственников невесты и от собственной тетушки ждать еще долго, так почему бы не разбогатеть быстро и качественно? И полностью доверился Бланш.

– Cherchez la femme, понимаю, – проворчала Алёна. – А юный бабник, по-вашему, чист, как ангел.

Она вдруг вспомнила разъяренную Манон Моро с ее уничтожающими репликами: «Coureur! Putassier!» – и прыснула, хотя разговор-то шел не слишком веселый. Но тут же вернулась к прежней теме:

– Однако, если Бланш так уж во всем виновата и все сама затеяла, тем более странно, что она сплоховала, спрятав статуэтку в карман блузки. Девица ведь знала о его неукротимых свойствах!

– Ну… то ли сделала так машинально, то ли внезапно поняла, что игра, как обычно пишут в криминальных романах, проиграна, и решила уйти быстро и безболезненно, – предположил Диего.

– А мне кажется, ей было плохо, очень плохо, – возразила Алёна. – Она была так бледна!

– Умирать всегда страшно, – тихо обронил Жоэль. – Тем более если знаешь, что умираешь. В данном смысле Чжэн было легче.

– Да! Я ведь совершенно забыла про Чжэн! – ахнула Алёна. – С ней-то что случилось?

– Китаянка была всего лишь орудием в руках Эсмэ и Бланш. Эта расчетливая особа, я имею в виду мадемуазель Марье, предпочитала чужими руками жар загребать. Узнав, что между ее женихом и Чжэн вспыхнул роман, она решила обратить его в свою пользу и убедила Эсмэ, что нужно привлечь китаянку к делу: устроить ее на работу в Талле. А той только того и нужно было. Чжэн казалось, что сбываются все ее мечты! Девушка считала, будто всем обязана Эсмэ, и готова была сделать для него что угодно. Но когда парень рассказал о планируемой краже, в которой ей отводилась ведущая роль, вспомнила о своем приятеле Вассермане, с которым когда-то вместе мечтали подобраться к сокровищам Талле, и связалась с ним. Тот сообщил ей свой новый телефон… Видимо, Бланкет как раз услышал, как она записывала его, для верности повторяя цифры. Чжэн рассказала своему приятелю все, и Вассерман решил, что без него тут обойтись невозможно. У него и раньше были нелады с правосудием – на своем судне он подозревался в контрабанде наркотиков, но доказать ничего не удалось. Мужчина немедленно уволился с корабля под самым пустым предлогом и вернулся во Францию. Помирился с женой, которая всегда была ему предана и только и ждала его возвращения. И явился в Талле – якобы на экскурсию. Бывший тренер был обеспокоен – Чжэн перестала выходить с ним на связь. А та и не могла этого сделать. А тут еще вы позвонили по его номеру, якобы пытаясь разыскать Чжэн. Вассерман еще больше насторожился. Но к тому времени никто уже не мог ее разыскать – китаянка была мертва и лежала…

– Я знаю где, – с горечью перебила Алёна. – В Башне Лиги! В одном из мешков. Преступники нарочно развели там ремонт, чтобы…

Диего и Жоэль переглянулись и одновременно покачали головами.

– Этот ремонт, кажется, был единственным делом, которое не имело отношения к краже, – усмехнулся Диего. – Он был затеян по приказу самого графа, который нашел в старых бумагах упоминание о том, что колонны в башне первоначально были размещены несколько иначе, и загорелся идеей вернуть ее в первозданное состояние. Но события последних дней, кажется, отбили у него охоту к переделке. То-то радости будет строителям и обслуге замка – уносить все тяжести вниз!

– Да уж… – буркнул Жоэль, пристально всматриваясь в зеркало заднего вида.

Алёна заметила, как он переглянулся с водителем и пожал плечами. Однако сейчас ей было не до каких-то мелочей:

– Нет, напрасно вы говорите, что ремонт не имел к краже отношения. Ведь именно в ящике с песком Бланш прятала статуэтку. Но как она к ней попала?

– А тут начинается самое печальное, – сказал Диего несколько рассеянно, потому что следил глазами за Жоэлем. – Статуэтку взяла Чжэн, но Бланш и Эсмэ не стали предупреждать ее об особых свойствах сокровища. Видимо, боялись, что девушка испугается, а без нее было не обойтись. Разумеется, она постаралась замести следы – съехала с квартиры в Троншуа за день до кражи, увезла свои вещи и сдала их в Париже в камеру хранения…. Кстати, мы их забрали, там есть ее дневниковые записи, которые, возможно, прольют свет на некие детали этого дела… Итак, Чжэн сдала вещи на хранение, а затем вернулась в Талле и отправилась на ночную уборку. Она знала коды замка от отца Бланш и без труда взяла статуэтку. И тут ее, видимо, что-то напугало, потому что она не стала прятать украденную вещь в специальную коробку, а скрыла ее под одеждой и спряталась в конюшне. Ну и… легко предугадать, что случилось потом.

– Она умерла…

– Да, умерла. И осталась лежать за тюками сена. А ее сообщники терялись в догадках, куда девушка пропала и где может быть. Решили, что сбежала, предав их. Вдобавок появился Вассерман, который стал требовать доли от будущих барышей, угрожая иначе выдать всех. Легко представить, что Беарн с трудом удерживал себя в руках во время экскурсии.

– Да еще его дочка-трансвеститка появилась, – пробормотала Алёна.

– Вот именно. К счастью, сия особа со своим дружком… или подружкой, уж не знаю, как правильно сказать… вскоре отбыла восвояси. Сообщники не переставали обсуждать, куда же пропала Чжэн. Эсмэ убеждал их, что она не могла удариться в бега, не встретившись с ним, – парень был убежден в любви и преданности Чжэн. Вассерман со своей стороны клялся, что девушка непременно сообщила бы ему о своих планах. Да, для них это был сумасшедший день, пока одна из собак, которые живут на псарне шато, не забежала в конюшню и не подняла лай. Если бы ее услышал кто-то другой, а не Марье, вся история кончилась бы тотчас. Начальник охраны обнаружил труп Чжэн и тут же, неподалеку, тело Карло Витали, а в его руке – крепко сжатую статуэтку…