– Мы очень разозлились на монаха, который так долго не хотел нам открывать…

Пол догадался, чем все закончится. Тан дошел до того момента, когда они с Дэвидом остались в монастыре одни. История неумолимо неслась к страшному, неминуемому концу. Дэвид, его честный, неподкупный Дэвид бездействовал, когда на его глазах забивали насмерть беспомощного старика. И даже не бездействовал. Это он принес и протянул Тану орудие убийства, а потом столько лет замалчивал это страшное преступление. Дэвид, его честный Дэвид. Правда переполняла Пола, парализуя все мысли, доходя до самых потаенных уголков сознания. Правда. Пол ни на секунду не усомнился, что это она, как ни трудно было в нее поверить.

Почему же Дэвид сам не рассказал ему об этом? Что ему мешало? Стыд, муки совести, страх потерять друга? Неужели доверие между ними тоже было иллюзией? Что еще скрывал от него лучший друг? Пол не представлял себе, как в следующий раз посмотрит в глаза Чжану.

Доверие – непременное условие жизни, фундамент, на котором строятся человеческие отношения. Без него нет ни любви, ни дружбы. Разве не об этом говорила ему Кристина? Разочарование – риск, на который добровольно идет любящий. Жизнь без доверия во сто крат хуже любого разочарования.

Как будто доверие – это глупость.

Как будто у нас есть выбор.

«Почему я не с ней?» – думал Пол, вспоминая эти слова. Он чувствовал себя слабым, беспомощным и напрягал последние силы, чтобы скрыть это от Тана. Сейчас он как никогда любил Кристину. Он всегда ее любил, почему же не принимал так долго? Зачем столько лет сдерживал свои чувства и не потому ли теперь они хлынули с такой силой?

Тан выглядел счастливым и не пытался этого скрыть. Он смаковал каждую фразу, каждое мгновение победы. Что мог противопоставить этому Пол? Что в нем могло пересилить это страшное разочарование?

– Вы мне не верите? – спросил Тан, будто бы удивляясь его молчанию.

– Верю каждому слову. – Пол все еще не мог собраться с мыслями. – Но это ничего не меняет.

Последняя фраза вырвалась у него сама собой. Означала ли она подсознательное желание не дать Тану так просто восторжествовать? Хотел ли Пол тем самым защитить себя? Или это было правдой?

– То есть? – Тан глядел на него испытующе.

– Именно так, – подтвердил Пол. – Это не меняет моего отношения к Дэвиду. Я продолжаю доверять ему, как раньше.

Тан холодно рассмеялся:

– Я ошибся в вас, вы не идеалист. Вы обыкновенный жалкий трус. Вы только что узнали правду, но вам не хватает решительности ей следовать.

Пол не чувствовал в себе силы защищаться. В первый момент он возмутился и хотел было возразить Тану, но где-то в глубине души послышался еще один внутренний голос, который упрямо твердил, что, возможно, китаец не так уж и неправ. Где та граница, что отделяет веру в людей от глупой наивности и ребячливого упрямства?

– У Дэвида были свои причины замалчивать тот случай, – устало ответил он.

– Конечно, – согласился Тан. – Никто не лжет без причины.

Пол остановил взгляд на свече. Слезы подступили к глазам, готовые хлынуть в любую минуту.

– Извините, – сказал он. – Мне срочно нужно в туалет.

– Идите, конечно. – В голосе Тана послышалось пренебрежение. – Только вам придется подняться на второй этаж. Оба туалета на первом не работают.

На лестнице Пол не чувствовал под собой ног. Мышцы онемели, как будто он несколько недель провел в постели. Пол осторожно пересек столовую и прихожую и, цепляясь за золоченые перила, стал подниматься по лестнице.

Тан не объяснил ему дорогу. На втором этаже было множество дверей. За первой справа оказалась пустая комната без мебели. Следующая за ней вела в ванную без унитаза. Третья дверь стояла приоткрытой. За ней была спальня с окном во всю стену. На кровати лежала Аньи.

Она посмотрела на Пола выпученными от ужаса глазами, как на наемного убийцу, который заставит ее умолкнуть навсегда.

– Что вы здесь делаете?

Это вопрос вырвался у Пола сам собой.

– Немедленно закройте дверь! – выдавила сквозь зубы Аньи.

Пол переступил порог и закрыл дверь изнутри.

– Вы с ума сошли! – прошипела она. – Тан убьет нас обоих…

– Что вы здесь делаете?

– Уходите, пожалуйста! – Теперь она умоляла.

Пол испугался, взглянув ей в лицо:

– Давно вы здесь? – (Она не отвечала.) – Чего вы так боитесь?

– Если вы немедленно не уйдете, я позову на помощь, – пригрозила она.

– Какое отношение вы имеете к убийству Майкла Оуэна?

– Мистер Лейбовиц! – донесся снизу голос Тана. Аньи нырнула под одеяло и замерла. – Я забыл вам сказать. Туалет – вторая дверь с левой стороны.

Пол приоткрыл дверь, бросил через плечо «спасибо» и снова повернулся к Аньи.

– Немедленно уходите… – одними губами прошептала она.

– Я уйду не раньше, чем получу ответ на свой вопрос. – Пол угрожающе возвысил голос.

– Я не имею к этому никакого отношения.

– Я не верю вам. Тогда почему вы здесь?

– Этого вы не поймете.

– Так объясните мне.

– Не могу.

– В таком случае хотя бы скажите, что известно Тану о «Лотус метал»?

– Все.

– Это вы ему рассказали?

– Нет, – замотала она головой.

– Но вы знали о переговорах Майкла Оуэна с Ван Мином и «Лотус метал». Вы были с Оуэном в Пекине и Шанхае. Я видел вас вместе на фото, сделанном на стройке новой фабрики. От кого же еще Тан мог об этом узнать?

– Нет, нет, – упрямо повторила она. – Не от меня.

– Я верю вам, но от кого в таком случае?

– Не знаю. Но я никому об этом не рассказывала.

– Мистер Лейбовиц! – Теперь голос Тана звучал из прихожей.

– Уходите, прошу вас, – снова послышался умоляющий шепот Аньи. – Вас он, может, и отпустит, но меня не пощадит.

– Почему вы предали Майкла Оуэна?

– Я его не предавала.

– Разве вы не любили его?

– Любила.

– Кто еще знал о переговорах?

– Не имею ни малейшего понятия. Может, его отец?

– Отец?

– Да. Такое вполне можно предположить.

– Мистер Лейбовиц, куда вы запропастились?

Пол и Аньи затаили дыхание. На лестнице послышались шаги, которые вскоре стихли где-то на верхних ступеньках.

– Мистер Лейбовиц?

Теперь шаги удалялись по коридору в противоположном направлении. Тан успел заглянуть в несколько дверей, прежде чем повернул в нужную сторону.