Ко времени победы под Сталинградом опасность того, что Советский Союз рухнет под тяжестью натиска нацистов, становилась все более отдаленной. В то же время ход выполнения производственной программы в США успел набрать обороты, и, несмотря на то что ситуация с транспортом оставалась напряженной, выполнение требований советской стороны уже не приносило такого ущерба выполнению собственных программ Англии и США, как это было год назад. С этой точки зрения для обоих союзников помощь России перестала быть вопросом собственного выживания, превратившись в акт бескорыстной помощи. Рузвельт и Гопкинс продолжали придерживаться линии, согласно которой от Советского Союза в обмен на поставки по ленд-лизу не потребуют никаких политических или экономических уступок. Они настаивали на продолжении таких поставок и даже на их расширении, не прислушиваясь к мнению некоторых официальных лиц о том, что эти поставки следует совсем прекратить или, по крайней мере, существенно урезать. На самом деле Третий и Четвертый протоколы по некоторым позициям оказались чрезмерными по объемам.

На всех этапах американцы, англичане и канадцы выполняли программу в условиях больших рисков, а в некоторых случаях – и в условиях явного противодействия советской стороны для ее успешного выполнения. Советские представители отказались предоставить разрешить западным союзникам отправить на Восточный фронт своих наблюдателей, как того хотели в Великобритании и в США, для того чтобы лучше понять, в чем же именно нуждается Советский Союз. Несмотря на то что с самого начала западными союзниками были проработаны все детали плана перебросок по воздушному мосту Аляска—Сибирь (Алсиб), советские представители первоначально отказались от реализации таких поставок. Советы устраивали свары по поводу планов поставок в Персидский залив и использования железной дороги. Советские офицеры часто безосновательно настаивали на более жестких спецификациях на поставляемое военное оборудование, чем это было принято в военных ведомствах Англии и США. Советское руководство стремилось мелочно опекать британский персонал, расквартированный на севере Советского Союза, закрывая в этом регионе английские радиостанции, лишь время от времени давали разрешение действовать в небе подразделениям британских Королевских ВВС, никогда не выполняли обещание обеспечить истребительное прикрытие северным конвоям. И при этом советские представители настаивали на том, что именно по Северному маршруту им поступают самые необходимые материалы, что эти поставки являются самыми быстрыми и надежными.

Советское руководство так и не поняло или, по крайней мере, делало вид, что не понимает, то, что для экспортных поставок по ленд-лизу существуют естественные ограничения. Со времени поставок по Второму протоколу и далее в программе все выше становилась доля американской продукции, и если бы не противодействие со стороны гитлеровцев и не сложности с транспортировкой, то в Советский Союз было бы отправлено еще гораздо больше грузов, произведенных в Америке. Общие объемы экспорта в Советский Союз по ленд-лизу занимали относительно скромный процент от всего американского производства, но само производство тоже росло фантастическими темпами, и поэтому процентное выражение объемов может выглядеть обманчиво. Например, в 1944 г. 2 процента всех объемов продовольствия из США было отправлено в Советский Союз (13 процентов было поставлено в вооруженные силы Америки, 4 процента – другим странам, получавшим помощь по ленд-лизу, и еще 1 процент составил коммерческий экспорт). Однако производство продовольствия в США по сравнению с показателями 1935—1939 гг. выросло в среднем на 35 процентов. В том же 1944 г. 20 процентов производства в Америке бензина, 6 процентов производства металлов и 11 процентов производства вооружений было поставлено на экспорт, и существенная доля этого экспорта пришлась на Англию и Советский Союз. При этом «англичане получили преимущество, так как их доля соотносилась с советской как два к одному»1. Однако к 1944 г. промышленное производство в США выросло примерно на 280 процентов по сравнению с показателями 1935—1939 гг. Если бы страна обладала более значительными возможностями по транспортировке, то, вероятно, в Советский Союз поступил бы больший объем того, что было произведено в США. По крайней мере, нам не приходилось бы выбирать более нужное из того, что можно было экспортировать в Советский Союз из огромного спектра имевшихся в наличии позиций. И если бы американским советникам разрешили более подробно ознакомиться с потребностями Красной армии, это тоже привело бы либо к увеличению поставляемых позиций, либо к большим объемам поставок, либо и к тому и к другому применительно к американскому экспорту. Однако советские руководители не желали признавать, что существуют некие ограничения, хотя они и дали согласие отбирать самые необходимые позиции из предлагаемого списка того, что можно было поставить в рамках оказания военной помощи.

Все мероприятия западных союзников по укреплению Советов, чтобы те оказались способными противостоять и дать отпор нацистам, выполнялись в максимальном объеме, часто в невозможных условиях. Обязательства по предоставлению помощи старались выполнять таким образом, чтобы не создавать партнеру политических проблем в надежде на то, что и советская сторона ответит тем же за столом переговоров в мирных условиях, однако эти надежды не оправдались.

История ленд-лиза в Россию – это рассказ о свободных поставках недоверчивому союзнику, о том, как Красной армии обеспечили мобильность и наделили ее невероятной ударной мощью, о том, как понесшая огромные потери нация получила безусловно бесценный промышленный потенциал, чтобы дать начало восстановлению своего хозяйства, и все это при полном отсутствии любых попыток ответить доверием своим союзникам, перестать демонстрировать откровенную неприязнь в их адрес. Ленд-лиз приблизил окончание войны как для русских, так и для союзников, и с этой точки зрения программа полностью выполнила свое предназначение. Как писал Стеттиниус, эта программа послужила «оружием победы». Но, поскольку она позволила Советскому Союзу поглотить большую часть Восточной и Центральной Европы, она не стала средством достижения мира. Советские взгляды на мир, в основе которых лежит антизападная ориентация, не изменились за время войны, и даже ленд-лиз не смог на это повлиять. «Садовый шланг» Рузвельта помог затушить пожар и пролил немного воды на советский сад для его восстановления. Однако он так и не сумел превратить непреклонных соседей в друзей.

«Мы не можем измерять самопожертвование и героизм, – писал Трумэн, – тех мужчин и женщин на производственном фронте здесь, дома. И мы также не можем измерить вклад в победу тех солдат союзников, кто своим собственным или полученным по ленд-лизу оружием сражался и умирал… Каждый… внес свой вклад в общие усилия воюющих держав в соответствии со своими возможностями и способностями»2.

Таблица I

Поставки по ленд-лизу в Советский Союз по времени, типу груза, маршруту и объему[39]